Возделай свой собственный сад

В 1963 году в Нью-Йорке появился обширный и наиболее полный том корреспонденции Фицджеральда («The Letters of F. Scott Fitzgerald», Edited by Andrew Turnbull). Некоторые его письма, – прежде всего те, что адресованы дочери Скотти, – уже давно привлекли внимание читателей: они были включены в посмертно вышедший сборник под редакцией Эдмунда Уилсона «Крушение» («The Crack-Up»).

Фицджеральд писал их по большей части в последние годы жизни, в Голливуде. Скотти училась в это время в колледже и пробовала свои силы в литературе. Романист, с громадным напряжением работавший над «Последним магнатом», хотел передать дочери весь свой опыт, помочь ей найти себя. В его письмах идет речь о жизненной философии, политике, морали и, конечно, искусстве слова. По отрывкам, которые приводятся ниже, видно, что у Фицджеральда было тонкое критическое чутье. Мало кто из современных писателей с таким энтузиазмом говорил о поэзии, без знакомства с которой и прозаику трудно выработать самобытный стиль.

Не менее интересны письма Фицджеральда о «Великом Гэтсби», недавно переведенном на русский язык. В них и рассказ о ходе работы, и комментарий к роману.

Одобрение друзей – проницательного редактора Максуэлла Перкинса, известных критиков Менкена и Уилсона, поэта Бишопа – было дорого Фицджеральду; со многими замечаниями редактора он посчитался. Но лишь в какой-то мере он мог следовать его совету: показать Гэтсби конкретно и полно. Превращать героя в детально разработанный характер – шло вразрез с замыслом автора. Он сам пояснил, что предпочел сохранить в романе атмосферу тайны, – иначе ему не удалось бы сочетать в одном образе критику и лирику. В письмах друзьям Фицджеральд называет своим образцом «Братьев Карамазовых»: и в его романе за тонко рассчитанным «детективным» сюжетом открывается второй план, от одной судьбы рассказчик естественно переходит в финале к судьбе Америки.

ИЗ ПИСЕМ К ДОЧЕРИ

20.Х.1936

Нечего расстраиваться, что рассказ твой не первоклассный. Но и ободрять тебя по этому поводу я не думаю: в конце концов, если хочешь добиться успеха, ты сама должна будешь взять не один барьер и учиться на собственном опыте. Никто еще не становился писателем, только лишь пожелав этого. Если ты почувствуешь: у тебя есть что сказать и такого до тебя еще не говорили, – ты не успокоишься, пока не найдешь какой-то способ сказать это, способ, никем до тебя не найденный, – и тогда то, что ты хочешь сказать, и то, как это говорится, сольются, станут неотделимы, словно одновременно зародились у тебя в голове.

Позволь мне еще немного побыть в роли наставника. Я хочу сказать вот что: все, что ты пережил и передумал, само вызывает новый стиль. Когда люди толкуют о стиле, они обычно слегка поражаются его новизне, и им кажется, что речь идет только о стиле. А на самом деле они говорят о попытке выразить новую идею с такой силой, что решительно во всем сказывается оригинальность замысла. Писательство – страшно одинокое дело, и ты знаешь, мне никогда не хотелось, чтоб ты за него бралась, но если уж вообще тебе за него браться, я хочу, чтоб ты с самого начала кое-что знала, что сам я понял только спустя годы.

Март 1939

Твое замечание о сатире в английской литературе очень удачно. Если ты сейчас хочешь отвлечься, прочти «Холодный дом» (лучшую книгу Диккенса) – или, если хочешь понять мир эмоций, прочти – не теперь, а через несколько лет – «Братья Карамазовы» Достоевского. И ты увидишь, на что способен роман. Рад, что тебе по душе Батлер¹, – мне нравилось то место, где отец Эрнеста «отвернулся, желая скрыть, что ничего не чувствует». Бог мой, какая точная ненависть в этой фразе. Если б и я умел вот такой меткой стрельбой поражать тех немногих, кого ненавижу.

7.V. 1940

Ты спрашивала: что выше в Искусстве – создать новую форму или довести ее до совершенства. Лучше всего на это ответил Пикассо Гертруде Стайн; ответ его довольно горький:

«Ты делаешь что-то первый, а там приходит другой и делает это красиво».

В глазах каждого настоящего художника первооткрыватель, скажем Джотто или Леонардо, бесконечно выше законченного Тинторетто и оригинальный Д. -Г. Лоуренс несравненно крупнее, чем все Стейнбеки².

12.VI.1940

Сомнения и неуверенность в себе так же мучат тебя, как меня мучит, что я не умею обращаться с деньгами или в прошлом потакал своим слабостям. Это твоя ахиллесова пята – и ни у кого еще ахиллесова пята не затвердевала сама собой. Она становится все более уязвимой.

1. Имеется в виду роман «Путь всякой плоти».[↩]
2. Конечно, Фицджеральд ошибался, отказывая Стейнбеку в оригинальности.[↩]