В политических битвах современности

«Мертвые остаются молодыми». Вот название одного из важнейших документов о рождении новой литературы, которое, как напутствие, получили двадцать пять лет назад Германская Демократическая Республика. Этот большой социальный роман Анны Зегерс давал широкое и глубокое полотно классовых боев в Германии с 1919 во 1945 год. Он мог быть написан, ибо новое государство рабочих крестьян рождало уверенность, что делу молодого спартаковца, убитого в начале романа офицерами-белогвардейцами, и его сына, который перед самым концом второй мировой войны становился жертвой фашистских убийц, суждено жить и развиваться, стать прочным и нерушимым. Этот роман должен был быть написан, чтобы помочь формированию повой, антифашистской, активной молодежи. Эта молодежь искала для себя примеры. Каждый и все должны были представить себе, как в течение десятилетий враг изощрялся в коварстве, представить его ожесточенное сопротивление, которое приходилось преодолевать на каждом шагу демократических преобразований и позже – при строительстве социализма.

Сходную роль сыграли роман-трилогия Вилли Бределя «Родине и знакомые» в другие произведения, созданные как в эмиграции, так и в первые годы новой жизни до и после основания ГДР, – произведения новой немецкой литературы – литературы социалистического реализма, творцы которой обрели свою родину у нас, в ГДР: Бехер и Брехт, Вольф и Цвейг, Реви и Мархвица, Вайнерт, Фюриберг и Куба. Одновременно широкий общественный резонанс вызывали книги братьев Майи, Фейхтвангера и других писателей, стоявших на позициях гуманизма и антифашизма.

СОЦИАЛИЗМ РАСШИРЯЕТ ГОРИЗОНТЫ

С тех пор прошло четверть века. За 25 лет своей истории Германская Демократическая Республика создала литературу социалистического реализма, являющуюся важной частью нашей культурной и духовной жизни. Эта литература развивалась в развивается в постоянной связи и взаимодействия с многонациональной литературой Советского Союза и других стран социалистического содружества, составляя все более резкий контраст тому, что появляется в массовом количестве на литературной арене капиталистических государств, например в ФРГ. К образам героев, оставленных нам в наследство социалистическими и буржуазно-демократическими писателями, присоединилась целая плеяда убедительных характеров, чья судьба неразрывно связана с ГДР: Феликс Гануш из одноименного произведения Брезана, Ганс Эре из книга Клаудиуса «О тех, кто с нами», Якоб Фильтер из «Актового зала» Канта, Ганнес Балла из «Следа камней» Нойча, Вервер Хольт Нолля, Гертруда Хаберзаат из книги «Дороги странствий» Зековского, Рихард Хагев Анны Зегерс («Доверие»), Руди Хагедорв из романа Макса Вальтера Шульца «Мы не пыль на ветру», Оле Бинкоп Штритгматгерв, Ванцка из книги А. Вельма, мастер Фальк Вотяцкого, герой книги Вольгемута «Этон и восьмое чудо света», Рита Зейдель из «Расколотого неба» Кристы Вольф.

Сегодняшние творческие поиски, исследования и открытия писателей ГДР направлены на то, чтобы к героям, созданным в предшествующие десятилетия, которые живут в памяти читателей, присоединить новые образы, рожденные и испытанные нашим временем – 70-ми годами.

Когда ко многим писателям обратились с вопросом о творческих планах, то суть их ответов, в общем, можно сформулировать так: мы изучаем современных рабочих, в чьей жизни сливаются воедино желание творчества и сознательность, дисциплина и организованность – качества, которые самым действенным образом формируют личность. «Мне представляется насущно необходимым, – сказал Герберт Нахбар, – изобразить жизнь такого человека, показать его характер, раскрыть его в момент силы в слабости. Как он живет? Чем заполнен его день? Как определяет он себя самого и вас в собственных раздумьях, сомнениях и поисках?»

Писатели стремятся представить мировоззрение своих героев, определить их поступки. Следуя примеру Анны Зегерс, чьим произведениям неизменно присущ пафос интернационализма, писатели старшего и среднего поколений интересуются общественно-нравственными проблемами, вызванными сегодняшним развитием стран социализма. Фелькер Браун сказал, что он рассматривает интеграцию социалистических стран как «важнейший процесс» нашей эпохи. А Хельга Шюц написала: «Я хочу, чтобы мои рассказы помогла сделать более прочными и всепроникающими отношения между нашими народами».

На VII съезде писателей, который состоялся в Берлине в ноябре 1973 года, широко обсуждались эти и многие другие вопросы. Анна Зегерс, вновь избранная председателем Союза писателей ГДР, выразила мнение всех участников съезда, когда сказала: «Социализм означает не сужение, а постоянное расширение горизонта: я выбрала ту позицию, с которой я могу дальше всего видеть все вокруг». Дух выступлений делегатов точно передал Эрвин Штриттматтер: работа съезда была проникнута стремлением писателей выразить свою ответственность «за дело мира в сохранения вашей планеты – Земли». Они исходили из желания обсудить друг с другом творческие проблемы: о чем и как писать?

Рассмотрение проблем, вынесенных в повестку дня съезда, опиралось на накопленный опыт, на достижения в области формы и прежде всего на открытия морально-философского характера в литературе ГДР (это отметил в докладе Герман Кант). Мы можем говорить «о более свободном подходе литературы к окружающему миру, к многообразию его проявлений, о более явственно выраженной индивидуальности наших современников», – сказал Герман Кант. Мы имеем дело с «литературой, которая не просто совершает более далекие путешествия, но которая основывается на более глубоком мышлении, более серьезно вопрошает историю, чутко вслушивается в голоса народов, становятся не только нетерпимее к недостаткам и порокам, но я восприимчивее к комическим, гротескным и фантастическим проявлениям жизни».

Докладам и выступлениям была присуща та основная черта, о которой говорилось в приветственном письме съезду Центрального Комитета СЕПГ: «Именно потому, что наши писатели сами считают, что они обязаны не только описывать социалистическую действительность, но активно помогать ее развитию, они будут еще сильнее стремиться к открытию нового в ней. В наше время они более, чем когда-либо, призваны к тому, чтобы помогать формированию социалистических убеждений наших читателей теми способами, которые присущи только литературе».

Чтобы быть па уровне поставленных партией задач, писатели должны ясно представлять себе картину нашей эпохи в ее существенных чертах. Именно такой характер носил обмен мнениями, который происходил за последние месяцы в среде ваших писателей, притом не только на съезде или предшествовавших ему окружных конференциях. Обдумывая различные процессы и говоря о них, ваша художники продемонстрировали правильное понимание тех общественных изменений, которые происходят в современном мире.

ПОНИМАНИЕ РЕВОЛЮЦИОННОЙ СУЩНОСТИ

НАШЕЙ ЭПОХИ

Изменения всей организационной структуры общества, в рамках которой должно происходить теперь изменение отдельного человека, влечет за собой дальнейшие общественные преобразования, глубоко революционный характер которых не уступает по масштабу уже совершенным: созданию социалистических промышленных предприятий, развитию полностью коллективизированного сельского хозяйства, – эти изменения и изменение человека связаны друг с другом множеством нитей. Все явственнее становится связь этих процессов с вопросом «кто кого?» в мировом масштабе. Решить этот вопрос в пользу социализма можно только каждодневной работой на благо социализма, а это значит, что наши внутренние проблемы неотделимы от основного противоречия эпохи, противоречия между капитализмом и социализмом.

Видеть окружающую действительность как эпоху великих революционных преобразований – значит создать верную основу для глубокого анализа и правильной оценки романов и повестей, появившихся в последнее время. Писатели и критики особенно оживленно в страстно обсуждают проблемы художественного раскрытия отношений человека и общества. Стремясь яснее подчеркнуть новое в литературе последних лет, некоторые авторы в какой-то момент стала противопоставлять обществоведческую и человековедческую функции литературы. И тот и другой подход носил односторонний характер. Справедливо были отвергнуты суждений о том, что литературные герои 50-х и 60-х годов явились всего лишь художественным воплощением определенных общественных преобразований. И потому нельзя не поддержать точку зрения, согласно которой нынешняя литература должна еще большее внимание обратить на отдельного человека в моральные проблемы. И было бы ошибкой считать, – а так иногда бывало раньше, – что это неизбежно должно отодвинуть на задний план изображение социальных процессов.

Подобные взгляды отбрасываются в творческих спорах. Их ошибочность очевидна, хотя бы потому, что многие персонажи из первых книг Дитера Нолля, Кристы Вольф или Эрика Нойча до сих пор живы в памяти читателей. Они продолжают жить именно потому, что обладали ярко выраженными индивидуальностями, потому что должны были выдержать и выдержала моральные испытания. Сегодня, более чем когда-либо раньше, ваши читатели хотят иметь книги, в которых отражены серьезные жизненные проблемы, раскрывается взаимодействие человеческих судеб и больших исторических процессов, в которых человековедение сливается с обществоведением.

УГЛУБЛЕННОЕ ПОНИМАНИЕ

ПОЛИТИКИ В ОБЛАСТИ ИСКУССТВА

Писатели стремятся не только пристально наблюдать за поступками людей, характерными для наших дней, но и прослеживать их причины в следствия. А это неизбежно приводит к более глубокому изучению научно обоснованных методов руководства, которые применяет партия рабочего класса. Повседневная практика самым наглядным образом подтверждает правоту Ленина, указывавшего, что «политика есть концентрированное выражение экономики» ¹.

В конце 60-х годов у нас было отвергнуто высказывавшееся иногда мнение, согласно которому политику сегодня следует понимать лишь как науку о необходимом. Полностью утвердившийся взгляд не политику как науку и искусство классовой борьбы означал, что самое большое внимание стало уделяться своевременному выявлению реальных возможностей, борьбе за их претворение в жизнь, борьбе, которая требует больших творческих усилий и не в последнюю очередь смелости и воодушевления. Как сказал Генеральный секретарь ЦК КПСС тов. Л. И. Брежнев в речи в Ташкенте:

1. В. И. Ленин, Полн. собр. соч., т. 42, стр. 278.[↩]