У колыбели «десятой музы» (Продолжение «коллективного романа» о доме Нирнзее)

Продолжение «коллективного романа»о доме Нирнзее. Начало см. в N 1, 7, 9, 11 журнала за 1989 год.

Десятиэтажный гигант, выросший в 1913 году в Большом Гнездниковском переулке, с первых же дней своего существования попал в «адресную книгу» московского киномира, надолго став одним из самых популярных ее адресов. Существовало, видимо, между ними некое внутреннее притяжение: новое мироощущение, рождаемое движением призрачных теней на белом полотне экрана, искало себе соответствий в реальности, порождало тягу к современному техницированному стилю жизни, наивысшим олицетворением которого в тогдашней Москве представало творение Нирнзее. Да и само его местоположение не могло не притягивать к себе кинематографистов. Дело втом, что район Страстной площади и прилегающих к ней переулков был едва ли не самым важным «нервом»русского кино, своеобразным Голливудом 10-х годов. На этом «пятачке»сосредоточилось до 40 кинофирм и прокатных контор. «…Вся Тверская улица была заселена кинодельцами и их представителями; увидев какого-либо суетливого маклера, можно было безошибочно утверждать, что он фланирует между Гнездниковским и площадью Белорусского вокзала в поисках какого-либо делового контакта», – вспоминал об этом времени один из старейших деятелей отечественного кино режиссер А. Разумный.

В разные годы в доме по Большому Гнездниковскому жили киноактеры и работники киностудий, его облюбовали кинопредприниматели для своих контор, издатели журналов, посвященных искусству экрана, перенесли сюда свои редакции. Так, например, с 1914 по середину 1918 года в квартире N 514 помещалась редакция «Синефоно»– самого авторитетного русского кинематографического журнала. Вскоре после февральской революции в доме некоторое время соседствовали контрреволюционное Объединенное киноиздательское общество и первый профессиональный Союз кинослужащих. Многие годы, начиная с 1918, в доме жил замечательный кинематографист Петр Васильевич Ермолов – один из первых русских кинооператоров, с начала революции ставший у истоков советского киноискусства. Ему довелось снимать В. И. Ленина и его соратников, побывать с кинокамерой на всех фронтах гражданской войны. С середины 20-х годов перейдя в игровое кино, он вместе с режиссером Я. Протазановым стал создателем таких классических кинолент, как «Закройщик из Торжка», «Процесс о трех миллионах», «Праздник св. Иоргена»и многих других.

Среди множества кинопредприятий, размещавшихся в доме Нирнзее, одно привлекает своей незаурядной историей.

…Летом 1915 года молодой, но уже широко известный кинорежиссер Владимир Гардин искал компаньона для нового предприятия. За его плечами был богатый актерский опыт на столичных и провинциальных театральных подмостках, трехлетний опыт кинорежиссуры. Предыдущие фильмы – «Анна Каренина», «Война и мир»по Толстому, «Дворянское гнездо»по Тургеневу – поставили В. Гардина в ряд ведущих русских кинематографистов. Творческим кредо режиссера была всемерная популяризация русской и мировой литературы и театральной классики на экране. Однако полностью совместить свои творческие планы с волей хозяев кинофирм ему до того не удавалось. Свободы снимать то, что хочется, можно было достичь, по его мнению, организовав кинофирму, в которую он вошел бы совладельцем. Случай свел режиссера с богатым и удачливым предпринимателем В. Венгеровым. Тот тоже носился с планами создания кинофирмы и искал для нее режиссера с именем. Упускать такого мастера, как Гардин, он не хотел и засыпал его необычайно заманчивыми планами: привлечь к съемкам Станиславского, Немировича-Данченко, Сумбатова-Южина, других мастеров театра. К тому же – полная творческая свобода в выборе репертуара, наилучший технический персонал, современная кинотехника…

Так родилось «Товарищество В. Венгеров и В. Гардин». Эмблемой новой кинофирмы стала летящая чайка, по мысли компаньонов – родственница той, что украшает занавес знаменитого театра.

В. Венгеров действительно взял курс на солидную постановку дела. В спешном порядке началось строительство летнего съемочного павильона в Петровском парке, а квартира N 430 в доме Нирнзее была переоборудована под контору «Киночайки». Рядом, в N 431, поселился сам режиссер.

Сразу же было решено приступить к съемкам какого-нибудь «боевика»для привлечения зрителей. Таковым фильм зачастую становился не из-за своей темы или мастерства постановщика, а из-за участия в нем какой-либо «звезды». Ею была выбрана Н. Плевицкая – замечательная русская певица, исполнительница русских народных песен и романсов, пользовавшаяся огромной популярностью.

В соответствии с контрактом кинофирме Венгерова и Гардина было разрешено снять один фильм с ее участием, Кинематографисты решили обойти этот пункт договора и пошли на хитрость, дающую наглядное представление о нравах, царивших тогда в киномире. Съемки проходили в селе Винникове Курской губернии, в имении Плевицкой. При этом одновременно снималось два фильма по совершенно непохожим сценариям. Режиссер воспользовался тем, что «Плевицкая работала с забавным увлечением. Она совершенно не интересовалась сценарием, ее можно было уговорить разыграть любую сцену, без всякой связи с предыдущей…

– Убейте меня в третий раз, а я совершенно ничего не понимаю. Тогда, в обрыве, я ведь тоже умирала?

– Там был обморок. От страха…

– А как же гроб? Я ведь лежала в гробу?!

– Какая вы странная, Надежда Васильевна! Это ведь летаргический сон, очень эффектный, под музыку.

– Ведь я была в простой крестьянской одежде. А теперь на мне роскошное платье?

– Разбогатели, Надежда Васильевна, разбогатели. Это-то вам, наверное, понятно?

Она успокаивалась, смеялась:

– Довольно, хватит на сегодня. Идем обедать. После обеда буду петь вам новые романсы».

Авантюрный эксперимент с одновременной съемкой двух фильмов прошел удачно. Все обошлось без скандала, фильмы с участием Плевицкой были выпущены в прокат и с успехом прошли по экранам.

Следующей постановкой «Киночайки»стала экранизация известного романа Мамина-Сибиряка «Приваловские миллионы». Для этого была организована специальная киноэкспедиция в Екатеринбург (ныне Свердловск) – в места, описанные в романе.