Среди журналов и газет

ВСТРЕЧИ НА ВСЮ ЖИЗНЬ. Под таким названием в журнале «Литературная Грузия» (1985, N 8) Г. Бебутов публикует воспоминания о Викторе Борисовиче Шкловском.

В 1927 году, пишет автор публикации, «в связи с пятилетием «Заккниги» (Закавказского издательского акционерного общества), Виктор Борисович написал приветствие: «Привет настоящему самоотверженному культурному издательству…», потом зачеркнул эти строки (они сохранились у меня) и составил новый текст. Это происходило в Москве, а 1 июля 1927 года, находясь в Тбилиси, он вписал в альбом Бориса Ивановича Корнеева (директора издательства) строки: «Привет Тифлису и Заккниге– нашему консульству». «Нашему»,– имея в виду издававшихся здесь Маяковского, Фурманова, Кирсанова, Шагинян и, конечно же, самого Шкловского».

В августе 1929 года Шкловский приехал в Тбилиси из поездки в Хевсуретию. Кое-что из рассказанного им вошло в книжку о горной Грузии. Тогда он подарил Бебутову свою книгу «Розанов. Из книги «Сюжет как явление стиля» с надписью»Гарику Владимировичу Бебутову от автора с надеждой встретиться в Москве. Виктор Шкловский».

Однажды заговорили о читательских интересах. «Виктор Борисович находил, что в отдельных случаях читатель перерастает писателя.

–Рабочий сказал мне, что ему нравится моя «Третья фабрика» и не нравится «Сантиментальное путешествие», а это говорит о росте читателя. Ему понравилась моя самая удивительная книга. Читатель следит за современной литературой больше, чем писатель.

Виктор Шкловский часто ссылался на опыт Маяковского, неустанно стремившегося расширять сферу своего общения с читателями и слушателями путем объезда городов страны с литературными лекциями и чтением своих вещей».

Шкловский заинтересовался идеей создания сборника на тему: Маяковский и Грузия. 11 апреля 1931 года он писал из Москвы Бебутову:

«…Из какого материала Вы сделаете книгу о Маяковском? Чрезвычайно полезно было бы поехать в село Багдады под Кутаисом, там родился Маяковский, его отец там был лесничим. Времени прошло с той поры немного. Лет 20.

Его еще могут помнить. В Багдалы нужно ехать через Кутаис, туда ходит маленький омнибус очень смешного вида.

Вообще книгу о Маяковском нужно сделать не из перепечаток, и тогда она будет очень интересна.

Владимир Владимирович говорил мне, что он хорошо знает грузинский язык. При мне он говорил по-грузински несколько раз. Когда в Нью-Йорке в одном клубе приветственную речь Маяковскому произнесли по-еврейски без перевода, то Маяковский ответил по-грузински, тоже без перевода.

Всего хорошего

Виктор Шкловский».

Поездку на родину Маяковского они совершили вместе в апреле 1933 года.

«В Багдади, пройдя от остановки «омнибуса» проселочной дорогой до моста через реку Ханисцхали, мы подошли к дому Кучухидзе, где когда-то жила семья Маяковских,– вспоминает Г. Бебутов.– Здесь Виктор Борисович и я расспрашивали старожилов села о разном, но больше всего о лесничем Владимире Константиновиче Маяковском, которого еще хорошо помнили. Потом мы поднялись на горку, откуда все село просматривалось во все стороны. Указав рукой на северную, где горы снижались, Виктор Борисович сказал: «Вот про ту сторону Маяковский писал: «На севере разрыв. Мечталось– это Россия»…

В Багдади мы хорошо провели вечер. Сидели возле дома Кучухидзе, вслушиваясь в тишину, в активную тишину южной ночи, в журчание горной реки. Перед тем как идти спать, Виктор Борисович подошел к роднику с маленькой запрудой, из которой доносилось монотонное кваканье лягушек, и, топнув ногой, прикрикнул: «Цыц! Маленький РАПП!» Лягушки на минуту умолкли, видимо, удивленные столь дерзким и непривычным окриком, а Шкловский весело сказал: «Вот так!..»

Вернувшись в Тбилиси 26 апреля, Шкловский и Бебутов были приглашены в гости к Корнеевым. Шкловского попросили рассказать о Маяковском. «Виктор Борисович, находившийся под впечатлением от поездки на родину Маяковского, охотно согласился. Он порывисто шагал по комнате, часто останавливался и рассказывал, начиная с первых лет знакомства с Маяковским. Желая подчеркнуть, выделить что-либо из сказанного, Виктор Борисович улыбался присущей ему одному улыбкой, застывавшей на секунды как бы маской на лице».

Сохранилась запись этого рассказа. Например, такая фраза: «Хлебникова Маяковский уважал, но не любил. А Пастернака очень любил. Одним из самых больших несчастий был уход Пастернака из ЛЕФа. Пастернак один уже тогда предупреждал о незащищенности будущего Маяковского».

В начале июня того же года Бебутов получил письмо от Шкловского:

«Дорогой Гарик. Я получил Ваше письмо… Я, конечно, сбился и что хорошо, что плохо, сейчас не знаю. Я наверно знаю, что плохо, но когда почти что приходится решать, что хорошо пишешь сам, а плохо пишут другие– это для себя выглядит недостоверным.

Посылаю Вам книжку свою. «Признаки делимости» еще в воздухе. Но ничего. Зовут меня в Каракумы, и у нас здесь идет такой дождь, что и в Каракумы можно поехать. Счастливое младенчество Василия Каменского приветствую. Прорезаются ли у него зубы?