Среди журналов и газет

НАСЛЕДИЕ ШОЛОХОВА. Материалы, взятые из личного архива Н. М. Шенгелая и представленные ва страницах газеты «Вечерний Ростов» (Ростов н/Д, 24 мая 1984 года), рассказали о творческом содружестве одного из основателей советского кино Николая Михайловича Шенгелая и Михаила Александровича Шолохова в работе над фильмом «Поднятая целина». Фильм этот по предписанию Госкинопрома Грузии Шенгелая должен был поставить совместно с Московским кинокомбинатом.

Первая встреча Шолохова и Шенгелая состоялась в мае 1933 года. Спустя месяц режиссер приехал в Вешенскую. Потом к ним присоединился второй режиссер Николай Санов (Николай Константинович Санишвили) и оператор Антон Поликевич. Народный артист ГрузССР Н. Санишвили по просьбе Ю. Немирова и В. Огурцова рассказал о событиях тех далеких дней.

«Шолохов, – говорит Н. Санишвили, – принимал все меры к тому, чтобы мы как можно ближе познакомились с бытом донцов. Не пропускали ни одного значительного события, будь то свадьба, «волчий гай», похороны или какие-то другие характерные особенности станичного быта. И всякий раз вечерами, уже Дома, писатель досказывал нам, как правильно их понимать. Он сам вместе с шофером Устинычем объяснял, как проехать к типичным хуторам и станицам, показывал наиболее типичных людей, внешне похожих на героев «Поднятой целины»…

Но основной работой был, конечно, литературный сценарий будущего фильма. Николай, что называется, уже представлял в воображении фильм, но сокращать главы романа не решался. Слишком велика была опасность необратимых утрат, которые не могли не сказаться на фильме в целом. Поэтому он сделал черновое объединение глав, а за интерпретацию каждого куска брался сам Шолохов… Михаил Александрович часто приговаривал, что он не сценарист, но мы с Николаем всегда удивлялись, с каким точным соответствием замыслу он дает фрагменты сценария. Окончательный вариант он и писал собственной рукой, хотя иногда, особенно в конце, под его диктовку продолжал я. К тому же время от времени Шолохов приглашал каких-то станичников и хуторян, предупреждая примерно так: «А ну присмотритесь, это не Нагульнов?» Таким образом, показал нам почти всех персонажей».

В архиве Шенгелая сохранилось письмо Шолохова к Шенгелая:

«…Кто будет играть? Кого? Помнится, Вы обещали оставить в Москве фотографии людей; подобрали ли Вы кадры? Мне очень хочется, чтобы картина была хорошей, удачный подбор людей решает, Вы это знаете лучше меня. Не думаете ли Вы, что роль Лушки подошла бы Вашей жене (имеется в виду знаменитая Нато Вачнадзе. – Авт.), талант которой я очень высоко расцениваю?..

Пишите обо всем. Недели три я буду в Вешенском районе и его окрестностях, потом уеду в Москву. Быть может, встретимся, там и поговорим?.. Разумеется, все это в случае, если не договоримся письменно. Мне не хочется обременять Вас внеплановой поездкой. Жму руку.

С приветом М. Шолохов, ст. Вешенская. 23 VII – 33 г.».

По разным причинам фильм этот поставлен не был.

В этой же газете публикуются воспоминания однокашника Шолохова Г. К. Подтыкайло и письма Шолохова к А. А. Плоткину, который явился одним из прототипов Давыдова. А. А. Плоткин по призыву партии поехал в деревню; в начале 30-х годов работал председателем одного из колхозов Вешенского района.

Михаил Александрович «хорошо знал жизнь и быт местных казаков, не раз помогал мне в трудной ситуации, давал советы, критиковал промахи в работе, интересовался, как складывается новая коллективная жизнь. У меня сохранилось несколько писем и записок Михаила Александровича, в которых он проявляет трогательную заботу о рядовых тружениках-казаках, – рассказывает А. А. Плоткин. – Вот подлинный текст одной из них:

«Андрей, гражданка эта – колхозница твоего колхоза.