Путешествие без компаса

М. Верли, Общее литературоведение, Изд. иностранной литературы.

Издательство иностранной литературы выпустило книгу профессора цюрихского университета Макса Верли «Общее литературоведение». Она пробудила к себе интерес в среде философов, литературоведов, критиков. И это неудивительно.

Отобрав из работ, появившихся в европейском и американском литературоведении в 30 – 40-е годы (преимущественно в период 1945 – 1950 годов) несколько сотен наиболее значительных, проф. Верли создал труд, который, как сообщает издательство в своей краткой аннотации, «содержит систематический: обзор новейших зарубежных исследований по основным проблемам теории литературы».

Трудно назвать какой-либо аспект литературоведения, который бы так или иначе не был освещен в книге М. Верли. От критического освоения текстов и техники редакторской работы до самых общих проблем поэтики, социологии искусства и эстетики – все нашло в ней свое отражение.

Следует сразу отметить, что книга отнюдь не носит чисто библиографического характера. В предисловии к ней М. Верли выражает надежду, что из библиографического обзора возникнет «нечто вроде скромного введения в науку и ее проблемы, насколько это вообще имеет смысл при хаотическом состоянии литературоведения».

Коль скоро Верли, не убоявшись хаоса, все же решился взять на себя обязанности проводника и показать царство современной науки о литературе, у каждого, кто готов отправиться с Верли в путешествие, возникает естественный вопрос: а верен ли компас проводника? Знает ли проводник дорогу?

На этот вопрос нельзя ответить, не совершив путешествия – не прочитав книгу. Ее сущность и конечный вывод М. Верли выразил, процитировав Эрнста Роберта Курциуса: «Современное литературоведение, т. е. наука последних 50 лет, – призрак» (стр. 217).

Это горькое признание не составляет труда дополнить иными, более пространными, цитатами, где повторяется утверждение о кризисе и распаде современной мысли, крушении веры в самую возможность создания всеобъемлющей системы, которую можно было бы положить в основу строения философии и гуманитарных наук. Идея кризиса проникает почти во все уголки обзора. И это, конечно, в высшей степени знаменательно. Но этот факт приобретает еще большее значение, когда прослеживаешь, каким образом эта идея становится лейтмотивом всего исследования.

Политические убеждения М. Верли определяются традициями буржуазного либерализма. Самодовлеющая ценность человека, свобода его духовного существования, независимость его научного исследования – такова основа профессорского мировоззрения. Поэтому М. Верли является решительным противником тех «новшеств», которые принес с собою фашизм. В голосе ученого слышатся гневные ноты, когда он говорит о судьбах немецкого литературоведения между 1933 и 1945 годами. Он не может примириться с тем, что германистика была в этот период парализована государственным насилием и «чем-то вроде психоза в самой науке». С сарказмом говорит М. Верли о разыгрывавшейся в эти годы «интермедии «народного литературоведения» или как оно там еще себя называет» (стр. 26), о гипнозе «политической» ориентации, о литературоведении, превратившемся в идеологический аккомпанемент политики.

Но отвергая фашизм, М. Верли все же не переходит на сторону активных защитников прогресса. В современной борьбе идей он предпочитает занимать позицию золотой середины, позволяющую, как ему кажется, не только видеть положительные и отрицательные стороны каждого принципа, направления, лагеря, но и оставаться «свободным» от «односторонности» полярных сил, по возможности сохраняя верность гармонии в этом дисгармоническом мире.

Типичный представитель буржуазного либерализма, М. Верли сохраняет известную духовную связь с немецким идеализмом классического периода. Образ человека – «носителя свободного творческого разума» он видит воплощенным в философской системе Гегеля. Вся последующая история гуманитарных наук, в которую, как признает профессор, было вписано много новых страниц, представляется ему процессом распада как идеалистических, так и позитивистских систем познания. Он со скорбью пишет о том, что грандиозные экономические, социальные и технические перевороты заставляют «свободный разум» занимать оборонительные позиции и превращаться в орудие сил, не поддающихся контролю, что идею заставляют казаться идеологией, а образ «свободного разумного существа» – человека – настолько разрушен, что теперь, после двух мировых войн, нельзя даже сказать, «примет ли он, разметанный в бесконечном пространстве, новые черты» (стр. 14).

М. Верли видит, что со второй половины XIX века декадентская литература, изменив традициям высокого реализма, «ограничивается показом сугубо внутреннего мира, раскрывающегося прежде всего в лирике, в идее чистой поэзии (poesie pure), т. е. абсолютной поэзии» (стр. 17).

И он верно оценивает это направление литературного развития: «Притязание на то, что произведение представляет собой явление в себе, чистую «форму» без стремления к высказыванию или действию, «лишь наедине с собой» (Рильке), отражение самого себя, возврат к «поэзии поэзии» – все это, несомненно, симптомы кризисного состояния мысли, отрешенной от мира и находящейся в глубоком диалектическом отношении к небытию, к бессилию, к молчанию» (стр.