Писатели – о возрождении исторического романа во Франции

Пьер ГАМАРРА, Морис ДРЮОН, Бернар КЛАВЕЛЬ,

Арман ЛАНУ, Жиль НЕЛО, Жан-Пьер ШАБРОЛЬ,

Андре ШАМСОН, Альбер ЭГПАРС

Если годы между двумя мировыми войнами были отмечены взлетом исторического романа в советской литературе и в литературе немецкой антифашистской эмиграции, то во Франции он оказался вытеснен другими жанрами. На первый план выступала, в частности, художественная биография, значительная в своих высших достижениях, но далекая от главного предмета исторического жанра – стихии народной жизни. Миссию исторического романа выполняли такие масштабные произведения, как, например, «Семья Тибо» Роже Мартен дю Гара.

Послевоенная Франция обогатилась опытом героической национально – освободительной борьбы. В области литературы опыт движения Сопротивления может рассматриваться как предпосылка развития эпических форм и на современном, и на историческом материале. Идея национальной независимости, возрожденная во времена Сопротивления, получает новое, еще более глубокое и последовательное развитие в различных сферах общественного сознания. Укреплению этой идеи способствовало противостояние американской экспансии во Франции и борьба патриотических сил страны против колониальных войн во Вьетнаме, Алжире, против агрессии США в Индокитае. Демократические круги справедливо считали, что Франция не может быть свободной до тех пор, пока она угнетает другие народы.

События середины XX века были настолько поучительны в общественном и историческом смысле, что обращение к прошлому стало просто-таки необходимостью. Без опыта истории нельзя было понять суть национального развития, его движущие силы, его национальную революционную специфику. Перед писателями стояла как бы двойная задача: оценить прошлое сквозь призму последовавшего и вглядываться в будущее при учете глубоких национальных корней. Прошлое Франции – это борьба за свободу, за свободу духовную в первую очередь.

Оставим в стороне массовую литературу на исторические темы – будь то книги Жака Лорана о милой Каролине, будь то романы Жюльет Бензони о прекрасной Екатерине. Список псевдоисторических произведений следует пополнить длинной серией нашумевших романов Анн и Сержа Голон о приключениях обольстительной «маркизы ангелов» Анжелики. Этой литературе противостоят произведения по-настоящему значительные.

У истоков возрождения исторического романа находится цикл Мориса Дрюона «Проклятые короли» (1955 – 1977). Девизом Дрюона были слова: «Обращаясь к истории, писатель стремится прежде всего к тому, чтобы выразить человеческую правду».

Переход от изображения современности в историческом плане к историческому роману осуществил в своем творчестве Арагон, написав после «Коммунистов»»Страстную неделю» (1958) По выходе романа в свет французская критика отмечала, что Арагон создал новый тип исторического повествования. Это было возрождение жанра исторического романа на основе передового социалистического мировоззрения. События Великой французской революции, периода наполеоновской империи и Реставрации – один из главных центров, приковывающих внимание романистов во Франции в наши дни.

Два других центра – восстание камизаров, крестьянская война начала XVIII века, и Парижская коммуна, то есть высшие взлеты крестьянского и рабочего движения. У авторов романов на эти темы много общего в подходе к исторической проблематике: героическая борьба с поработителями и кровавая расправа над повстанцами вызывают прямые ассоциации с гитлеровским террором. Если в одном случае исследуется одна из отсталых, тесно связанных с религиозным мировосприятием форм народного сознания, то в другом – рисуется первый опыт пролетарской революции.

Глубоко проник в психологию севеннского землепашца Ж. -П. Шаброль, автор романа «Божьи безумцы» (1961). В книге, сделанной «под документ», воссоздается красочная картина восстания камизаров, увиденная глазами одного из его рядовых участников.

Духом борьбы за свободу, неотделимым у камизаров от религиозной идеи, живет книга М. Оливье-Лакана «Огни гнева» (1969). Цель писателя – показать, как постепенно разгорается огонь народного гнева, как крестьянское воинство превращается в силу, перед которой пасует регулярная армия.

Подобно Шабролю и Лакану, всей душой ненавидит фашизм один из старейших французских писателей Андре Шамсон, автор романа «Великолепная» (1967). В авторском предуведомлении осуждается «преследование человека человеком, бредовые замыслы поклонников тоталитаризма». Особенность романа – в героизации не активного, а пассивного сопротивления. Главный персонаж книги не столько «божий безумец», сколько «божий слуга».

К романам о восстании камизаров примыкают, проблемно и тематически, книги о религиозных войнах. Это – «Судьба Франции» (1978) Робера Мерля. Через жизнь протестантской семьи, принадлежащей к новому дворянству, а не к родовой аристократии, раскрывается ожесточенная, кровавая борьба между католиками и гугенотами. Агриппа д’Обинье, поэт и воин, – главный герой романа Ж. -П. Шаброля «Козел отпущения» (1975). В отличие от Шаброля, посвятившего книгу одному из ярчайших персонажей французской истории, Бернар Клавель пишет роман без реально действовавших исторических фигур. «Волчья пора» (1976) – исполненное драматизма повествование о судьбах бедняков во Франции первой половины XVII века.

Столетие Парижской коммуны, отмечавшееся в марте 1971 года, побудило передовые силы Франции по-новому осмыслить ее уроки. И один из главных выводов – тесная связь между делом коммунаров и их наследников. Эта важная мысль – в основе романа Ж. -П. Шаброля «Пушка «Братство» (1970). Роман-история пушки, которую рабочие отлили из собранных ими бронзовых монеток и которая воспринимается как символ разбитой, но не побежденной Коммуны.

К произведениям, посвященным Парижской коммуне, примыкают первые части трилогии П. Гамарра «Тулузские тайны» (1967) и «Золото и кровь» (1970), относящиеся к эпохе Второй империи. Главный герой трилогии – революционер Жак Берте, прозванный рабочими Жак Солнце.