Орлы в бездонно-синем небе

…Когда память возвращает меня к тому, ныне уже далекому осеннему дню 1939 года, когда я впервые солдатом увидел бурую от сурового солнца и выжженных трав монгольскую землю, и я мысленно оглядываю десятилетия душевной близости к этой земле, – среди многих свиданий с Монголией с особой отчетливостью возникает памятная встреча в июле 1942 года.

…Мне, специальному корреспонденту газеты Забайкальского фронта «На боевом посту», было приказано сопровождать командующего войсками фронта генерал-полковника Ковалева и члена Военного Совета фронта генерал-лейтенанта Зимина в полете в столицу Монгольской Народной Республики – Улан-Батор на празднование 21-й годовщины МНР. «Сопровождать» – это означало обеспечить нашу большую ежедневную четырехполосную газету информацией о праздничных событиях в соседней, братской Монголии, поискав, разумеется, для газеты интересный материал.

Эти поиски и привели меня в кабинет премьер-министра, Героя и маршала МНР товарища Чойбалсана. Товарищи Чойбалсан и Цеденбал, ныне Первый секретарь ЦК МНРП и Председатель Совета Министров МНР, а в те годы – Генеральный секретарь ЦК МНРП и начальник Политуправления Монгольской народно-революционной армии, – они всегда с особым вниманием относились к жизни нашего Забайкальского фронта, который вместе с воинами-дальневосточниками в суровые годы Великой Отечественной войны на границе во много тысяч километров сдерживал японских милитаристов, которых Гитлер звал к Байкалу…

Оглядев меня дружелюбным взглядом, товарищ Чойбалсан спросил:

– Сколько вам лет, товарищ лейтенант?

– Двадцать шесть…

– В Монголии впервые?

– Нет, не впервые…

– Где же вы побывали?..

– В Баин-Тумене, Улан-Цирике, Тамцак-Булаке, наконец, на Буир-Нуре.

– Вот оно как… Значит, восточные районы нашей страны вы знаете?

– Немного…

– Ну и как вам понравилось? – спросил меня товарищ Чойбалсан. – Места у нас привольные, широкие. Правда, климат жестковатый, не для хлюпиков: зима – так зима, лето – так лето… В январе бывает и за сорок пять мороз перевалит: тогда мы не разрешаем шоферам в одиночку ехать, скажем, из Улан-Батора до Баин-Тумена – только колоннами. А то всякое может быть… И лето у нас, как нынче, – жаркое. Но мы, монголы, любим и мороз и жару – это наша погода. И птицы наши любят ее – вот поезжайте в степь и поглядите, как блаженствуют сейчас орлы в высоком небе… Непременно поглядите!

…Разговор с товарищем Чойбалсаном касался многих и разных событий той суровой поры. Но я почему-то вспоминаю и то, как маршал подошел к широко распахнутому окну, в котором виднелось высокое голубое небо Улан-Батора, небо орлов, мечтаний и мужества, небо, с которым связана героическая судьба свободолюбивого монгольского народа…

…Много раз мне посчастливилось бывать в братской Монголии – на севере и юге, западе я востоке этой обширной, прекрасной братской страны, в которой живут талантливые, воспитанные МНРП, социалистическим укладом жизни люди. После каждой встречи, разумеется, остаются не только дневники, записные книжки, но я новые знакомства. Я листаю сейчас дневник своей последней поездки в Монголию…

2

Нам предстояло лететь в Архангай, на запад Монголии. Нам: мне и моему другу, прозаику Эрдэнэ, редактору монгольской газеты «Литература и искусство»… Но какова была наша радость, когда в самолете мы встретили известного польского писателя, вице-председателя Союза писателей Польши Ежи Путрамента. В который раз он гостил в Монголии! С увлечением он говорил мне:

– Вам очень повезло – вы летите в рай! Я брожу по свету уже не первое десятилетие и где только не бывал. Но такой красоты, как в Архангае, не видел. Синие горы, бархат альпийских лугов, чистые быстрые реки… Реки, собственно, меня и приводят сюда в четвертый раз – реки и рыба. Я рыбачил во многих местах, но, пожалуй, такую рыбалку, как в Архангае, находил не часто…

Да, нынешняя социалистическая Монголия – бесценное ожерелье, а Архангай – один из самых дорогих бриллиантов в нем…

Вскоре я убедился в справедливости слов Ежи Путрамента. Архангай поистине прекрасен. Фиолетовая гряда гор с заснеженными вершинами, мятежная река Тамир, воспетая в прекрасном романе Лодойдамбы, великолепный ковер нежных лугов – все это было под стать тем чудесам, которые творят здесь люди труда.

Мы поехали в Булган-Сомон, в объединение «Пионерский путь». Парторг объединения Ядамсурэн и заместитель председателя правления Цэрэндорж сердечно встретили нас и за традиционным чаем с молоком рассказывали о том, как трудится их коллектив, владеющий 250 тысячами гектаров пастбищ, 70 тысячами гектаров лесов, имеющий 40 тысяч голов скота, тракторы, комбайны, автомобили. Здесь задумали типовую ферму: хашан – загон для скота, амбар, свою небольшую электростанцию, жилые дома с удобствами, детский сад, склад…

– Как живут араты? – говорил увлеченный парторг. – Неплохо: каждая из 630 семей заработала в прошлом году по 3 тысячи тугриков. В каждой юрте – радиоприемник, швейная машина, у каждой семьи – велосипеды, у многих – мотоциклы. Вот что наша партия сделала, вот чего добился монгольский народ! Впрочем, поедемте к аратам, и вы сами увидите, какие чудеса в наше время происходят в Архангае…

3

Мы воспользовались этим приглашением. Были последние дни сенокоса, и потому все, кто мог работать на косилке или держать в руках косу, находились на запашных лугах. Сено для монгола – что патроны для солдата в бою! Будет в достатке припасен «зеленый хлеб», – значит, будут молоко, мясо, шерсть и масло – все будет.