О самом главном
В. Иванов, Идейно-эстетические принципы советской литературы (Формирование и сущность), «Художественная литература», М. 1971, 470 стр.
Многим литературоведческим книгам, увидевшим свет в последние годы, как мне кажется, присуща одна примечательная особенность – стремление к активному вторжению в современный литературный процесс. Это стремление сказывается и в принципах выбора материала, и в нахождении главных ракурсов его освещения, и в актуальности наблюдений и выводов, и, наконец, в самом характере и направленности научных поисков, когда все богатство накопленных фактов мобилизуется для разработки насущных, выдвинутых самой жизнью, особенностями современного литературного развития, проблем теории и творческой практики социалистического реализма. В наши дни «практический эффект» литературоведческого исследования в значительной степени определяется тем, насколько глубоко и многосторонне сопряжены историко-литературные и теоретические аспекты с теми задачами, решать которые призвана сегодня вся наша литература.
Книга В. Иванова «Идейно-эстетические принципы советской литературы», на мой взгляд, один из убедительных примеров такой живой связи нашей эстетической мысли с нуждами и запросами современной литературы. И дело здесь не только в ее обильной оснащенности конкретными фактами современной литературной жизни, которые служат иллюстрацией основных положений и материалов полемики с оппонентами. Весьма своевременной и важной является сама ее проблематика: становление, утверждение и развитие метода социалистического реализма, выяснение сущности, определение исходных позиций и родовых черт советской литературы. Речь, таким образом, идет о самом главном в нашей литературе, о том, что на всех этапах истории определяло ее смысл и своеобразие, ее историческое предназначение, о тех незыблемых принципах, которые и сегодня живут и развиваются.
В новую книгу В. Иванова вошли главы из прежних его трудов «Формирование идейного единства советской литературы» и «О сущности социалистического реализма». Из этого не следует, однако, что мы имеем дело с неким переизданием этих работ, пусть и «дополненным», «расширенным». Нет, автор предлагает читателям вполне самостоятельную монографию, в которой различные аспекты рассмотрения важнейших эстетических проблем объединены цементирующей их мыслью, обогащены новыми наблюдениями и выводи ми.
Предмет исследования в первой части книги В. Иванова сформулирован так: «Формирование идейно-эстетических принципов советской литературы». Рассматривая литературу 20-х годов, подчеркивая всю сложность процесса формирования идейного единства советской литературы, автор совершенно справедливо указывает на опасность упрощенного подхода к литературной жизни той эпохи. В этой связи он полемизирует с двумя крайними точками зрения, когда при характеристике литературных группировок 20-х годов доминировали либо огульное охаивание, либо безудержная апологетика. Тщательно прослеживая деятельность наиболее видных группировок – таких, как «Перевал», Леф, имажинисты, конструктивисты, «серапионы», Пролеткульт, «Кузница», РАПП, подробно характеризуя сущность их общественно-политических и эстетических платформ, автор обращает внимание на то, что рождавшиеся в этих группировках тенденции и теории «были помехой для развития советской литературы», но они «не могли сыграть какой-либо существенной определяющей роли в художественном творчестве лучших, талантливых советских писателей».
Подлинно великой силой в борьбе за идейное единство советской литературы, за воспитание художника нового типа всегда выступала партия. Совершенно закономерно значительный раздел книги В. Иванова отведав рассмотрению важнейшего вопроса о роли партии в становлении и развитии нашей литературы. Автор видит в деятельности партии по организации и руководству литературой одну из главных частей ленинского плана культурной революции в нашей стране. Именно под таким углом освещаются в книге проблемы, и сегодня имеющие большое значение, такие, как отношение к культурному наследию прошлого, как борьба с чуждыми идеологическими влияниями, как партийность и народность советской литературы. Анализируя исторические документы, знаменовавшие заботу партии о родной литературе, – письмо «О Пролеткультах», резолюцию «О политике партии в области художественной литературы», постановление «О перестройке литературно-художественных организаций», – В. Иванов приходит к важному выводу о том, что эти этапные решения «явились основой становления, роста и развития молодой советской литературы».
Действенность политики партии в литературе всегда определялась тем, что партия неизменно выражала интересы и требования народа, всегда видела источник силы литературы в ее кровных, нерасторжимых связях с жизнью и борьбой народа. Задачи, которые ставила партия перед литературой, выдвигались новой, революционной действительностью. Они опирались на реальные достижения и завоевания литературы. В. Иванов справедливо утверждает, говоря о теснейшей связи политики партии с жизнью, что «к середине 20-х годов в своих решениях по вопросам художественной литературы партия имела возможность учитывать уже довольно широкий литературный процесс, опираться на творческую практику большого количества самых разнообразных писателей».
Советская литература, руководимая партией, в невиданно короткий срок выросла и окрепла, приобрела мировое значение. Именно ей суждено было сказать новое слово в культурной истории человечества. Именно в ее недрах родился новый творческий метод, взятый ныне на вооружение многими передовыми художниками во всем мире, – метод социалистического реализма. Характеристике сущности основных принципов и исходных позиций социалистического реализма и посвящена вторая часть книги В. Иванова.
Теория социалистического реализма – всегда в движении. И в наши дни не затухают споры вокруг ее кардинальных проблем. В последние годы наше литературоведение немало сделало для разоблачения ревизионизма, тщетно пытающегося дискредитировать социалистический реализм, объявить его «навязанным сверху» советским писателям. Плодотворна была и критика догматических тенденций в толковании природы и отличительных черт творческого метода советской литературы. Книга В. Иванова активно включается в те творческие споры, которые развернулись вокруг ряда теоретических проблем.
Отмечая, что в разработке теории социалистического реализма немало нерешенного, что в ряде работ нет четкости основных дефиниций, имеется разнобой в суждениях по важным аспектам проблемы, В. Иванов, с моей точки зрения, вполне обоснованно предлагает сосредоточить главное внимание на том, «что определяет сущность самого метода, на его корневой системе – на исходных позициях нашего метода». Автор выдвигает три таких «исходных позиции»: «реалистическое художественное воспроизведение; отражение действительности в революционном развитии; марксистско-ленинское мировоззрение, дающее наиболее глубокое и правдивое видение жизни, обусловливающее отношение художника к воспроизводимому». Это, по словам самого автора, «сугубо условное» деление оказывается полезным для определения плацдарма того важного разговора, который ведется в книге.
В. Иванов рассматривает такие животрепещущие проблемы современной теории, как соотношение реалистического и романтического начал в социалистическом реализме, диалектические связи между методом и мировоззрением, традиционное и новаторское, диалектика общего и индивидуального, и многие другие. В рассуждениях исследователя немало свежего и оригинального, подчас вызывающего желание привести новые примеры для того, чтобы согласиться с автором или оспорить его. Интересным, в частности, кажется мне положение, обращенное против догматического понимания соотношения позитивного и критического начал в социалистическом реализме. В. Иванов совершенно верно видит различие между критическим и социалистическим реализмом «не в количественных пропорциях критического и утверждающего начала, а в качественном их выражении». Немало интересного найдет читатель и в главе, в которой рассматриваются связи и соотношения метода и мировоззрения, диалектика общих законов искусства социалистического реализма и творческой индивидуальности художника.
Надо полагать, что сам В. Иванов далек от мысли считать свой труд окончательным словом в теории социалистического реализма. Ряд выдвинутых им положений дает основания для новых споров и дискуссий, которые должны способствовать дальнейшему движению теоретической мысли.
В книге «Идейно-эстетические принципы советской литературы», я пола
гаю, не все в равной мере может удовлетворить читателя. Ее неоспоримые достоинства – глубина, серьезность и основательность рассмотрения ряда важных историко-литературных и теоретических проблем – отнюдь не будут поколеблены, если я укажу на некоторые недостатки. Мы вправе, например, подосадовать на то, что в таких главах книги В. Иванова, как «Партийность и специфика искусства» и «Партийность и принципиальность критики», общие, нередко интересные рассуждения порой теснят конкретный разговор о проблемах, имеющих принципиально важное значение для современной литературы. В этой связи я вспомнил одну из предыдущих книг В. Иванова – «Движущаяся эстетика» (1969), в которой велся живой, страстный и заинтересованный разговор о тенденциях в современной литературной критике, разговор, изобилующий конкретными примерами удач и просчетов в работе наших критиков. Конкретность такого рода только усилила бы интересную по замыслу главу «Партийность и принципиальность критики».