Новый мандельштамовский сборник

«Сохрани мою речь». Вып. 4. В 2 ч. М.: РГГУ, 2008. 808 c.

Мандельштамовское общество и Российский государственный гуманитарный университет подготовили и издали очередной, четвертый, выпуск сборника «Сохрани мою речь», посвятив его памяти М. Гаспарова. В сборнике помещено более 50 статей и исследований, распределенные в 12 разделов и подразделов.

Первым следует раздел «Памяти М. Л. Гаспарова», в который вошли: вводная статья П. Нерлера «М. Л. Гаспаров», библиография работ М. Гаспарова «Труды об О. Э. Мандельштаме и его исследователях» (О. Лекманов, Д. Мамедова, П. Нерлер) и его рецензия на студенческий (П. Заславского) разбор одного из стихотворений Мандельштама (публикация П. Заславского, вступительная заметка П. Нерлера).

Видное место в сборнике занимают публикации текстов Мандельштама, мемуаров о поэте и его окружении. Из первых первостепенный интерес представляет внутренняя рецензия Мандельштама на книгу «новелл» Рюрика Ивнева, впоследствии не вышедшую. Рецензия обнаружена в архиве Ивнева и опубликована известным исследователем его творчества Н. Леонтьевым (с предисловием П. Нерлера). В предисловии рецензия датируется временем между 1923 и 1930 годами; указаный диапазон следует расширить до 1933 года, когда Мандельштам выполнял работы для издательства «Московское товарищество писателей» и написал известную рецензию на книгу стихов А. Коваленкова.

С. Василенко подготовил к публикации очерк «Брат т. Назарова» по архиву РО ИРЛИ (предисловие П. Нерлера). Очерк писался для воронежской газеты «Коммуна»; он примыкает к типу текстов, ориентированных на публикацию в советской печати, образцом которых являются опубликованные ранее тем же исследователем (совместно с Ю. Фрейдиным) наброски к «книге о деревне» Мандельштама («Литературное обозрение». 1991, № 1).

По автографу в Принстонском архиве П. Нерлер опубликовал «Начало перевода сказки Э. Т. А. Гофмана «Золотой горшок»» (сопроводительная заметка — совместно с О. Лекмановым). Он же подготовил к публикации в рецензируемом сборнике материалы амстердамской части архива Н. Харджиева — письма Мандельштама к Б. Кузину и его же письмо к А. Халатову. Эти материалы на год раньше были опубликованы Г. Левинтоном в издании: Varietas et Concordia. Essays in Honour of Pekka Pesonen (Helsinki, 2007).

По значительности публикуемых материалов к биографии привлекает внимание работа Моники Спивак «О. Э. Мандельштам и П. Н. Зайцев (К вопросу об истории, текстологии и прочтении стихотворного цикла «Памяти Андрея Белого»)», написанная на материале обнаруженных ею записей дневника П. Зайцева. Автор убедительно прослеживает связь между списками стихов Мандельштама, хранящимися в архиве ГИХЛ (РГАЛИ), и этапами подготовки вечера в память Андрея Белого в январе-мае 1934 года. Есть, однако, повод сделать несколько замечаний.

Процитируем полностью запись дневника П. Зайцева, приведенную на с. 518-519: «22.1 был у О. Э. Мандельштама. Он передал свои стихи, посвященные памяти Андрея Белого, разбил их на три части. В первый заход познакомился у него с сыном Н. С. Гумилева, во второй заход с литературоведом Гуковским, специалистом по 18-му веку». О предназначении стихов (авторизованная беловая копия трехчастного цикла, сохранившаяся в архиве Зайцева) М. Спивак пишет: «Скорее всего текст стихотворения, которое поэт собирался прочитать на траурном вечере, потребовался для составления программы и ее утверждения в ГИХЛе» (с. 524). Однако, как ею же установлено, для ГИХЛ были изготовлены две машинописи, сохранившиеся в РГАЛИ: «Скорее всего его стихи (как и списки участников мероприятия) были переданы в ГИХЛ для утверждения и включения в программу» — пишет исследовательница на с. 527. Некоторая неувязка между этими утверждениями (две близкие по времени посылки стихотворений с одной и той же целью) не отмечена и не объяснена, при этом автор не замечает или не придает значения тому обстоятельству, что трехчастный цикл был дан Зайцеву 22 января, а первые сведения о намерении ГИХЛа устроить вечер памяти А. Белого зафиксированы в дневнике Зайцева только через неделю, 29 января (с. 520-521). Рассуждая далее о предназначении этих стихов, автор верно подмечает: «…Зайцев пишет о том, что рукопись была не подарена, а именно передана» и анализирует предположение Ю. Фрейдина о том, что стихи были «переданы» для публикации в одном из повременных изданий, отвергая его (с. 519-520; с этим выводом автора мы согласны).

Именно здесь, в данном контексте, было бы уместно привлечь к анализу мемуарное свидетельство Э. Герштейн об «автографе», который Мандельштам в те же дни «послал жене Андрея Белого. Стихи ей не понравились»; послать стихи К. Бугаевой через Зайцева Мандельштаму и было бы удобнее всего. Свидетельство Герштейн известно автору: она приводит его на с. 543 (сноска 23), но в другом контексте и отрицая связь данного свидетельства с процитированной записью дневника Зайцева — не приводя, однако, никаких аргументов на этот счет.

Второе замечание, касающееся анализа той же дневниковой записи Зайцева. Автор считает очевидным, что «заходы» Зайцева состоялись в разные дни, и пишет об этой записи: «из дневника следует, что Зайцев посещал Мандельштама не один раз <…> а два <…> в дневниковых записях отмечено, что знакомства с Л. Н. Гумилевым и с Г. А. Гуковским произошли в разные дни» (с. 519). Между тем, как кажется, данного вывода запись не дает оснований сделать. Представляется намного более вероятным, что в ней речь идет об одном и том же дне, а промежуток между первым и вторым «заходами» мог понадобиться Мандельштаму для доработки стихотворения и изготовления беловой копии. Некоторый свет на эти обстоятельства мог бы пролить анализ записей дневника Зайцева за ближайшие дни, если они сохранились в известных автору копиях и позволяют выяснить, когда сделана обсуждаемая запись — в тот же (22 января) или на следующий день, или спустя некоторое время.

Частично исследование М. Спивак было ранее опубликовано в сборнике «На меже меж Голосом и Эхом. Сборник статей в честь Татьяны Владимировны Цивьян» (М., 2007).

Т. Мандельштам на материалах семейного архива Мандельштамов публикует письма Натальи Григорьевны Григорьевой от июня-июля 1918 года, зафиксировавшие появление О. Мандельштама в Белом Валу, в среде членов студенческой сельскохозяйственной артели, организованной младшим братом Мандельштама Евгением.

Три небольшие публикации освещают мимолетные встречи поэта. И. Штейнман, работавший в газете «Коммуна» в 1934-1936 годах, рассказывал о своих встречах сыну, упоминая о будто бы подготовленной Мандельштамом радиопостановке «Гулливер» (Штейнман Д. Записки об отце). Сын воронежского врача С. Глаубермана, упомянутого в одном из мандельштамовских писем, дал в сборник биографическую справку об отце (Глауберман А. «Крупнейший здесь ларинголог…»). М. Колкер в статье «Ушастый троцкист» публикует рассказ Н. Резниковой, тогда 12-летней девочки, о случайном разговоре с Мандельштамом в Калинине в 1937 году. Стихи Блока, прочитанные ей Мандельштамом: «Мой милый, будь смелым и будешь со мной, / Я вишеньем белым качнусь над тобой…» (с. 168), — расширяют наши представления в актуальном вопросе о контактах Мандельштама с поэзией Блока.

А. Галушкин в трехчастной публикации «Из разысканий об О. Э. Мандельштаме» поместил записи дневника И. Розанова, в одной из них содержится конспект высказываний Мандельштама на встрече в квартире Н. Гудзия 18 апреля 1922 года; интерес этой записи также в том, что Мандельштамы, по свидетельству Розанова, в это время жили в квартире М. Цветаевой. Во второй части А. Галушкин опубликовал неизвестную рецензию на книгу «О природе слова» (1922) И. Айзенштока (под псевдонимом «И. Сталь») в журнале «Художественная мысль» (Харьков, 1922, № 13/14). К сожалению, не указывается (хоть предположительно) время выхода номера из печати. В третьей части автор републикует письмо Бухарина А. Халатову и записку О. Мандельштаму.

М. Котова и О. Лекманов опубликовали заново подготовленные по архивным источникам письма В. Нарбута к М. Зенкевичу 1913-1916 годов, освещающие период участия автора и адресата в группе акмеистов, а также письма 1919-1922 годов.

Полезны для изучающих творчество Мандельштама осуществленные в сборнике републикации материалов, ранее помещавшиеся (полностью или частично) в труднонаходимых изданиях: Ивнев Р. С Осипом Мандельштамом на Украине (публикаторы Н. Леонтьев, П. Нерлер); Зарубин В. Арест Осипа Мандельштама в Феодосии в 1920 году; Александрова Н. Осип Мандельштам в Ростове (публикация В. Волошиновой).

Историческую справку и архивные сведения о доме № 3 в Третьем Зачатьевском переулке, где в 1918 году Мандельштам навещал Ахматову, приводит Л. Рыбина в работе «Дом в Третьем Зачатьевском»; тот же сюжет исследует Л. Видгоф в статье «Московская встреча с Анной Ахматовой». В затронутый вопрос о том, как к Ахматовой попал текст стихотворения Мандельштама «Телефон», включенный ею в «Листки из дневника», могу внести ясность на основании устного сообщения А. Морозова. Этот известный исследователь в 1950-е годы обнаружил автограф в РГБ и предоставил текст Ахматовой.

Основательное исследование о биографических пересечениях Бориса Лапина и О. Мандельштама поместил в рецензируемом сборнике Б. Фрезинский. Приведенный им материал иллюстрирован ранее не публиковавшимся автографом Мандельштама — его записью стихотворения Лапина «Лес живет». Автограф в послевоенные годы был подарен Н. Мандельштам вдове Лапина, И. Эренбург, и сохранился в ее архиве.

Отдельным разделом в сборнике представлены материалы к биографии Н. Мандельштам. Письма А. Усовой из Ташкента 1943-1951 годов, подготовленные к публикации Т. Нешумовой, содержат сведения о круге общения и занятиях Н. Мандельштам этого времени. Освещен период, когда Н. Мандельштам преподавала английский язык в Среднеазиатском университете и подготовила диссертацию об английских глаголах, получившую положительный отзыв В. Жирмунского. Письма этого времени содержат характеристики, подчас для нее нелестные. Процитируем письмо от 22 января 1948 года: «С Н. Я. я почти не встречаюсь. Она много работает. Собирается в начале февраля в Москву, возможно, что увижу ее перед отъездом, если будут какие поручения. Между нами говоря, она стала почти непереносима, а потому я не жажду встреч с ней. У нее появился высокомерный тон, необычайно авторитарные и безапелляционные суждения обо всем («Я в научных вопросах привыкла (!! Когда успела?) говорить очень резко» и т. д.)».

Письма Н. Мандельштам 1960-х годов публикуют М. Виролайнен и Л. Дубшан (к Н. Берковскому), С. Шумихин — к А. Гладкову («В споре о Бродском»). К ним примыкают мемуар А. Немировского «Читая письма Н. Я. Мандельштам к Н. Е. Штемпель», в котором автор рассказывает о своей дружбе с Н. Штемпель в послевоенные годы, ее окружении, и очерк И. Сиротинской «Поход за рукописями».

В разделе «Статьи и исследования» помещена статья Л. Кациса «Родословная Осипа Мандельштама: глава «Родословная» «Второй книги» Н. Я. Мандельштам и духовная родословная поэта». Автор суммирует результаты исследований последних лет, заново сопоставляя их со сведениями из мемуаров жены и брата поэта Евгения. К сожалению, исследователям пока не удалось найти сведений о родителях матери Мандельштама и их ближайшем окружении, что явилось бы ценным материалом к пониманию соответствующих страниц «Шума времени».

Ч. Дж. де Микелис в статье «К вопросу о крещении Осипа Мандельштама», полемизируя с С. Аверинцевым, развивает свою точку зрения на вопрос о причинах крещения Мандельштама в 1911 году и приходит к выводу о том, что, обращаясь в лоно методистской церкви, Мандельштам сделал сознательный выбор между нею с одной стороны, православием и католичеством с другой. Касаясь вопроса о том, почему Мандельштам обратился не в православие, автор, как представляется, не принял во внимание тех повышенных требований, которые предъявлялись в то время к иудею при переходе в православие: «Нередко законодательство, как церковное, так и государственное, принимало меры к тому, чтобы предотвратить явление лицемерного обращения, не препятствуя при этом тем евреям, кто желает искренне обратиться. Эта проблема была актуальна как для Византии, так и для дореволюционной России. Именно для ее решения было принято 8-е правило VII Вселенского Собора, которое гласит о том, что иудеев следует принимать в Церковь только если обращение их будет от чистого сердца и засвидетельствовано торжественным отречением от ложных учений и обрядов новоиудейства. Во исполнение этого канона Православной Церковью был установлен специальный чин отречения от иудейских заблуждений, который должен был пройти всякий человек, желающий обратиться из иудаизма в Православие» (http://www.pravoslavie.ru/ put/28793.htm, курсив мой. — А. М.).

Ю. Орлицкий в статье «Свободный стих Осипа Мандельштама» провел основательное исследование мандельштамовского верлибра. Автор дает сопоставительный анализ метра и ритма «Нашедшего подкову» и «1-й Пифийской оды» Пиндара в переводе Вяч. Иванова, обращаясь затем к циклу «Армения» и некоторым переводам.

Г. Киршбаум обращается к актуальной теме — соотношению подлинника и мандельштамовского перевода в работе «»Органный голос масс» (Мандельштам — переводчик немецкой революционной поэзии)».

Кларенс Браун, автор первой монографии о Мандельштаме, предоставил для сборника выдержки из своего дневника времени поездки в Москву в январе 1991 года (печатаются в переводе с английского В. Литвинова и со вступительной статьей П. Нерлера). Интересна его запись о дискуссии на организационном собрании при основании Мандельштамовского общества: «Вика (Швейцер. — А. М.), сидящая рядом со мной, бросается в перепалку, как и обещано, и почти еще до того, как Павел Маркович (Нерлер. — А. М.) заканчивает за десять минут многочасовое вступление. — Мандельштамовское общество, — говорит она, — дурно задумано ab ovo. Оно более чем ненужно, это вульгарная ошибка, основанная на полном непонимании поэта, его произведений, его возможной аудитории, всего, чего мог бы захотеть он или Надежда Яковлвна, да и в целом — очень слабая мысль. Надо оставить эту мысль незамедлительно <…> Вика, конечно, бросила спичку в заботливо разлитый авиационный керосин <…> Александр Немировский, историк и литератор из Воронежа, обладающий зловещим сходством с Мандельштамом последних лет, встает, чтобы горячо ее поддержать. Переводчик Владимир Микушевич, сидящий в президиуме, разъярен таким негативистским началом организационного собрания. Как осмеливаются эти люди говорить от имени поэта и его вдовы?

За несколько рядов передо мной поднимается большой человек с хромотой инвалида и голосом, способным обрушить стены, говорит, что он — журналист. Тем не менее он будет пользоваться в этом случае нецензурными словами. Он говорит, что Мандельштамовское общество,- может быть, и хорошая мысль, но только не в руках сукиных детей, которых все знают.

Все присутствующие стараются не глядеть на почетных гостей, сидящих с Павлом Марковичем в президиуме, среди которых, помимо Владимира Микушевича, и другие члены Союза писателей — директор Литературного института, в котором мы собрались. Этот проходной кандидат в члены Совета Мандельштамовского общества понимающе улыбается» (с. 759-760).

В разделе «Венок Мандельштаму» опубликованы стихотворения П. Сумбатова (публикация П. Нерлера), Н. Кишилова (публикация А. и П. Кишиловых, вступительная заметка П. Нерлера), Р. Левинзон, В. Станинова, Н. Бельченко (с примечаниями П. Нерлера) и пародии семи авторов — Л. Эйдлина, Вазминского, Н. Адуева, Л. Семеновского, И. Сельвинского, анонима, П. Васильева (примечания П. Нерлера).

Как на некоторый общий недостаток рецензируемого тома хотелось бы указать на скупость комментариев к части публикаций; иногда их полностью замещают сведения, даваемые в предисловии. В целом же сборник насыщен фактическим материалом, в ряде случаев впервые вводящимся в научный оборот, и будет полезен как изучающим биографию и творчество О. Мандельштама, так и исследователям других деятелей литературы первой половины прошлого века. Остается пожелать успехов составителям в подготовке следующих выпусков издания.

А. МЕЦ