№7, 1969/Мастерство писателя

Новая специфика, старые задачи

Всякий, кто интересуется жанром рассказа и обладает хотя бы элементарным представлением о его специфике, не может не заметить, что жанр этот необычайно динамичен и никогда не застаивается, но непрерывно развивается и изменяется. Обращаясь к разнообразной практике современного рассказа, пожалуй, можно заметить, что рассказ утратил некоторые свои специфические черты (например, непрерывность действия). Разумеется, утрата специфических черт жанра свойственна не только современному рассказу. Подобное же явление в большей или меньшей степени наблюдается во всех литературных жанрах. Скажем, некоторые романы или повести стали похожи на длинные рассказы. Это объясняется, видимо, влиянием лиризма и психологизма, когда в центр произведения нередко ставится лишь один герой и фиксируется даже малейшее движение его сознания.

Можно смело утверждать, что в литовской литературе за последний период рассказ выполнял и продолжает выполнять роль разведчика для всей прозы. То, что мы сегодня встречаем нового, хорошего, новаторского или спорного в романе и повести, прежде всего осваивал этот «самый скромный» жанр. Несомненно, осваивал не сразу, преодолевая большие трудности, но, нужно признать, делал это весьма терпеливо и последовательно. Если сравнить его с рассказами, например, 15-летней давности, то он стал трудноузнаваемым, ибо избавился от мертвых схем, иллюстративности, наигранного оптимизма, поверхностного описательства жизненных фактов и начал все вернее нащупывать пульс времени, взялся за поиски углубленной концепции человека.

Почему так случилось? Ответить исчерпывающе на этот вопрос трудно, но, видимо, это была реакция против декларативности мысли в художественном творчестве, против инфляции слова и чувств.

В своей долгой эволюции рассказ стал чрезвычайно сложным организмом. Внимательнее рассмотрев его форму, мы отчетливо убедимся, как он все интенсивнее вторгается во все новые и неисследованные области физической и психической деятельности человека, модифицируется, порой теряет свое обычное лицо и вновь и вновь упорно ищет себя.

Современный рассказ чем-то похож на своеобразную плазму, в которой лишь с помощью современного микроскопа (а таким микроскопом является тонкий вкус и литературная подготовка читателя) можно разглядеть пульсирование мыслей и эмоций автора, часто переданных лишь намеком. Вспомним хотя бы прославленный рассказ Э. Хемингуэя «Кошка под дождем». Рассказ короткий, даже слишком короткий, и там почти ничего не происходит. Но какая широкая гамма человеческих чувств и ощущений передана в описании миниатюрного отрезка жизни! Тут и жалость, и каприз, и скука, и неосознанная жажда материнства, и ощущение собственной неполноценности, и потребность в больших переменах, предчувствие новой жизни и т. д.

Цитировать

Микелинскас, Й. Новая специфика, старые задачи / Й. Микелинскас // Вопросы литературы. - 1969 - №7. - C. 81-83
Копировать