Метод живой, развивающийся (С пленума Совета по критике и литературоведению при правлении СП СССР)

«Все мы видим, как по мере роста культурного уровня народа усиливается воздействие искусства на умы людей. Тем самым растут и возможности его активного вмешательства в общественную жизнь. А значит, в огромной мере увеличивается ответственность деятелей искусства за то, чтобы находящееся в их руках мощное оружие служило делу народа, делу коммунизма». Эти слова из речи Ю. В. Андропова на июньском (1983 г.) Пленуме ЦК КПСС заставляют деятелей литературы и искусства еще и еще раз задуматься над той огромной ролью, которую они призваны играть в деле дальнейшего строительства культуры развитого социализма, воспитания народа в духе коммунистических идеалов.

Выполнить эту миссию литература сможет лишь в том случае, как подчеркивалось на расширенном заседании секретариата правления Союза писателей СССР, посвященном задачам писательских организаций страны в свете решений июньского Пленума, если будет смело вторгаться в сегодняшний день, укреплять связи с жизнью, воплощая исторический опыт советского народа в художественно зрелых произведениях, создавая яркие, запоминающиеся образы наших современников. Это не только требует энергичной, с полной отдачей сил творческой работы писателей, но и особо ответственной, эффективной работы «марксистско-ленинской критики, активной, чуткой, внимательной и вместе с тем непримиримой к идейно чуждым и профессионально слабым произведениям», которая должна быть, как сказал Ю. В. Андропов, «главным методом влияния на художественное творчество».

Такая постановка вопроса говорит о доверии партии к литературно-художественной критике, к накопленному ею творческому и практическому опыту; но доверие и ко многому обязывает работников критического цеха: кому много дано, с того много и спрашивается. Заставляет их сосредоточивать внимание на решении современных крупномасштабных проблем, возникающих в ходе строительства культуры развитого социализма. Потому представляется чрезвычайно своевременным рассмотрение актуальных аспектов теории социалистического реализма, которое состоялось на пленуме Совета по критике и литературоведению при правлении СП СССР.

В постановлении ЦК КПСС (1972 г.) «О литературно-художественной критике» творческим союзам рекомендовалось «быть инициаторами и организаторами обсуждения актуальных вопросов художественного творчества, отдельных произведений литературы и искусства, вносить свой вклад в разработку теоретических проблем социалистического реализма». За минувшие более чем десять лет в этой области произошли определенные сдвиги: состоялись содержательные дискуссии на страницах газет и журналов, появились глубокие теоретические труды, прежде всего – М. Храпченко, Д. Маркова, Л. Новиченко, вышли коллективные работы ИМЛИ и других научных центров страны – «Социалистический реализм на современном этапе его развития», «Движение жизни и литературы» и др.

Мы располагаем серьезными работами, освещающими гносеологию передового творческого метода, его коренные принципы – партийность, народность, его взаимоотношения с другими методами, типологию жанров и т. д. Преодолены некоторые догматические, схематические толкования. Утвердилось понимание социалистического реализма как метода, обладающего неисчерпаемыми эстетическими возможностями для художественного, исторически правдивого изображения жизни в ее революционном развитии. И тем не менее именно в этой области явственно ощущается нехватка новых методологических подходов. Ощущается необходимость интенсивного движения вперед, ибо проблема социалистического реализма – центральная для понимания закономерностей художественного процесса – затрагивает и вопросы мировоззренческие, и вопросы поэтики, стиля, традиций и новаторства, и принципы типизации, и природу конфликта, и создание образа положительного героя, и многое, многое другое. Коллективное рассмотрение актуальных аспектов теории социалистического реализма не только отвечает назревшей потребности литературной жизни, но говорит о возросшей роли общественных наук в современных условиях, когда решаются сложные и масштабные задачи совершенствования общества зрелого социализма.

Работу пленума Совета отличали содержательность, конструктивность: настрой не на слова, а на дела – настрой, заданный ноябрьским (1982 г.) и июньским (1983 г.) Пленумами ЦК КПСС всем сферам жизни советского общества; требовательность и принципиальность по отношению к тому, что сделано и что предстоит сделать; самокритичность. Это позволило по-деловому, на серьезном теоретическом уровне поставить, а во многих случаях и рассмотреть, широкий круг вопросов, связанных с нынешним состоянием критической мысли.

Открывая заседание, В. Озеров подчеркнул:

Явившийся событием огромного исторического, общественно-политического значения, июньский Пленум ЦК КПСС ярко продемонстрировал, что единственно верный путь решения всех назревших проблем, в том числе и литературно-теоретических, – это трезвый, требовательный анализ многогранной практики, неудовлетворенность сделанным, способность дать четкие ориентиры движения вперед. Пленум призвал привести в действие всю мощь духовного потенциала советского общества, указал на то, что на первый план все больше выдвигается идеологическая работа. В программном положении, сформулированном в речи Ю. В. Андропова: марксистско-ленинская критика должна быть «главным методом влияния на художественное творчество», – нашли свое развитие ленинские предначертания. В. И. Ленин еще до Октября ставил задачу: связать литературную критику теснее с партийной работой, с руководством партией. О задачах критики в проведении партийной линии в области литературы и искусства шел разговор на XXIV, XXV, XXVI съездах КПСС. Вехой в развитии критики стало постановление ЦК КПСС 1972 года. Принципиальные положения, направляющие ее деятельность, содержатся в постановлениях ЦК КПСС «О дальнейшем улучшении идеологической, политико-воспитательной работы», «О творческих связях литературно-художественных журналов с практикой коммунистического строительства».

Несомненно, критика идет по плодотворному пути: возросли ее роль и авторитет в литературной среде, укрепились связи с жизнью. Лучшие критические работы отмечены верностью марксистско-ленинской методологии, умением соотносить явления искусства с действительностью. Полнее и глубже исследуется многонациональное единство советской литературы; обстоятельнее и квалифицированнее анализируются произведения. Активизировала свое участие критика и в идеологической борьбе современности.

Что сделано, то сделано. Достижения есть. Однако сейчас важнее остановиться на преодолении все еще имеющихся недостатков, на выявлении неиспользованных резервов, на том, что предстоит реально сделать. В печати, и партийной, и литературной, справедливо указывалось, что критике подчас недостает определенности и принципиальности в оценках. Далеко не всегда она чутка и внимательна к плодотворным художественным поискам; нередко проходит мимо литературного брака; налицо разнобой в оценках. Вполне правомерны серьезные претензии, высказанные по поводу некоторых литературно-критических выступлений, грешащих мировоззренческой путаницей; все еще имеют место отступления от принципов классовости, историзма, например в оценке коллективизации, идеализация патриархальщины. Это выражается в предпочтении революционно-демократическим традициям идеалистических, «богоискательских» завихрений. Разумеется, энергичный отпор, который эти явления неизменно получали и получают, свидетельствует об идейном, духовном здоровье критики в целом. Ясность позиции, отметил В. Озеров, обязательна для всех работников идеологического фронта, в том числе и для критиков. Июньский Пленум решительно напомнил идеологическим кадрам об их ответственности за столь важный участок работы; надо думать, что соответствующие выводы сделают и наши печатные издания. Рецидивов подобных ошибок быть не должно. Мы обязаны достигнуть нового, гораздо более высокого уровня всей идейно-теоретической работы на прочном фундаменте марксистско-ленинского мировоззрения, научной методологии.

Метод социалистического реализма, продолжал В. Озеров, у истоков которого стоял М. Горький, доказал свою художественную силу и жизненность перед лицом всего мира. Сокрушительное поражение потерпели его ниспровергатели. В этом неопровержимо убеждает художественная практика.

И опять мы не остановимся на перечислении достигнутого. В теоретическом осмыслении идейно-художественного богатства социалистического реализма есть еще огромное поле деятельности.

Больше того – к литературоведам полностью относится призыв Пленума ЦК КПСС, адресованный общественным наукам: обеспечить решительный поворот к реальным, практическим задачам, добиться высокого уровня идейно-теоретической работы. Нельзя считать нормальным положение, при котором круг квалифицированных авторов, занимающихся проблемами социалистического реализма, недостаточно широк. Литературные журналы редко и бессистемно затрагивают эти вопросы, причем именно «затрагивают»- глубоких материалов, проникнутых свежими мыслями, основанных на наблюдениях над сегодняшним этапом литературного развития, почти не появляется. В чем же причина этого? Прежде всего, иные исследования, посвященные теории социалистического реализма, порой далеки от художественной практики. Вот и получается, что, с одной стороны, нередко выходят работы схоластические, оперирующие безжизненными дефинициями, фактически выключенные из живого процесса искусства. С другой стороны, зачастую небезынтересные сами по себе рецензии об отдельных книгах, статьи о творчестве того или иного писателя существуют как бы вне контекста теоретических проблем социалистического реализма; анализ в них проводится без соотнесения «предмета» с принципами этого творческого метода.

Между тем противоестественно разделять непроходимым барьером литературно-критические жанры, которые должны взаимодействовать, углубляя воззрения на современный этап художественного развития. Необходимо постоянно держать в поле зрения общую картину современного эстетического развития, знать примечательные тенденции, поддерживать одни, оспаривать, если нужно, другие, раскрывать перед художниками перспективы культурного прогресса.

Глубоко исследуя новый творческий метод во всех его проявлениях и на всех этапах, нужно раскрыть, как расширяются его тематические диапазоны, социально-нравственная проблематика, обогащается эстетический арсенал. При этом очевидно, что решить назревшие проблемы можно только в содружестве науки с художественной практикой. А проблем таких немало. Поделюсь личными соображениями по поводу некоторых.

Прежде всего – о вопросах жанрово-структурного характера. Еще лет десять назад критика обратила серьезное внимание на жанр крупноформатного, психологически емкого социально-философского романа. Он играет важную роль в нынешней общественной, духовной жизни. Выросшая в традициях советской классики, эта проза в то же время являет новый виток спирали эстетического развития. Творчество, скажем, таких писателей, как Ч. Айтматов, Г. Марков, Ю. Бондарев, Н. Думбадзе, Ф. Абрамов, О. Гончар, Ш. Рашидов и другие, наглядно подтверждает, сколь художественно достоверны произведения, углубленно и с разных сторон охватывающие процессы совершенствования советского образа жизни, раскрывающие динамический характер развития советского общества, не обходящие «механизма» тех трудностей и противоречий, которые возникают уже в наших условиях. Со страниц таких книг жизнь встает в переплетении социальных, экономических, нравственных импульсов, вырабатываемых обществом и движущих героем наших дней.

Здесь и встает, сказал далее В. Озеров, проблема положительного героя. Партия не первый раз указывает на жгучую общественную потребность в таком образе. Ведя войну со сторонниками дегероизации, с мелкотемьем и ее порождением – безвольным ноющим персонажем, литературная общественность несколько поправила положение дел в этой сфере. И хотя еще не появились образы, подобные Давыдову или Корчагину, имеются заслуживающие уважения писательские попытки создать крупные фигуры самоотверженных тружеников, обладающих высокими идейными, нравственными качествами. На памяти у всех Едигей Буранный.

В литературу прямо-таки стучатся люди из жизни, порой наделенные характерами шекспировской мощи.

Хорошо, что писатели стали проявлять к ним больше внимания. Хотелось бы в этой связи назвать документальное повествование И. Филоненко «Хлебопашец» – о подлинном герое нашего времени Т. Мальцеве, знаменитом ученом-агрономе, человеке творческого, неугомонного склада.

Новый человек есть в жизни, молодежь нуждается в идеале, и нет ничего более почетного для писателя, чем создать полнокровный, привлекательный образ героя, отстаивающего принципы, созвучные духу нашего времени.

Конечно, неверно было бы показывать его упрощенно-однолинейно, в статике, как некий застывший монумент. Наш современник наследует лучшие качества своих предшественников и вместе с тем совершенствует их. Он, показывает литература, в соответствии с правдой кипучей жизни, проходит новые и новые «классы» в школе гражданского, нравственного воспитания в зрелом социалистическом обществе. Это весьма нужные сегодня уроки самоотверженного труда и социальной активности, организованности и взыскательности, органического сочетания деловых и нравственных требований, культуры поведения и разумных потребностей и т. п. Критике предстоит проанализировать, как литература, формируя гармоническую личность, показывает гуманистическую общественную атмосферу времени, готовность советского человека осуществить намеченные грандиозные преобразования и непреклонно вести диктуемую велением его совести борьбу с моральными антиподами.

Как видим, встает еще одна проблема: о конфликтных ситуациях в произведениях, отображающих противоречия нового времени – неантагонистические, но тем не менее весьма острые. Вопреки домыслам советологов, литература социалистического реализма сильна и своим критическим началом. Но честная партийная критика – не самоцель, не средство возбудить сенсацию, она способствует утверждению наших социальных, идейных, моральных ценностей, преодолению всего, что мешает продвижению вперед. Мне кажется в этом отношении очень примечательным, например, фильм, снятый грузинскими кинематографистами, «Твой сын, земля».

Каких бы принципов социалистической литературы мы ни касались, сказал в заключение В. Озеров, у всех есть главная функция: силой и красотой слова возвеличивать наш образ жизни, советского человека, с партийной страстностью отстаивать идеалы мира, гуманизма, прогресса, социализма. И критика так должна влиять на художников, чтобы неизменно росла их боевая гражданственность, чтобы из-под их пера выходили произведения высочайшей художественной кондиции, четких идейных ориентиров. Нет сомнений, что именно в этом духе все мы понимаем мобилизующие решения июньского Пленума ЦК КПСС.

Рассматривать актуальные проблемы социалистического реализма – это, в сущности, рассматривать проблемы развития художественной культуры современности как неотъемлемой и важной части жизни нашего общества. Что же является исходным в освещении этих проблем?

На июньском Пленуме ЦК КПСС Ю. В. Андропов говорил: «Для правильного понимания перспектив – и в экономике, и в политике, и в идеологии – нужно прежде всего ясно представлять себе характер того этапа общественного развития, на котором мы сейчас находимся. Партия определила его как этап развитого социализма. Это общество, где уже полностью созданы экономическая база, социальная структура, политическая система, соответствующие социалистическим принципам, где социализм развивается, как принято говорить, на своей собственной, коллективистской основе».

Разумеется, для того чтобы оценить тот огромный новаторский вклад, который вносит в эстетический мировой процесс искусство социалистического реализма, понять и использовать широчайшие художественные возможности революционного метода, необходимо учитывать – в общеисторическом контексте – специфику живых общественных явлений. Именно такой ракурс рассмотрения интересующей всех проблемы избрал в своем докладе Д. Марков. Его статья, некоторые положения которой изложены в докладе, была уже опубликована в «Вопросах литературы» (1983, N 1). Однако в докладе были сделаны и новые важные акценты.

В нашей теории, сказал Д. Марков, уже неоднократно исследовались философские основы эстетических возможностей социалистического реализма, которые неотрывны от понимания нового типа отношений человека и истории, от осознанного историзма как важных факторов, определяющих идейно-эстетическую направленность творчества художников социалистического реализма.

Общие марксистские принципы познания, принципы социалистического гуманизма, ленинской партийности, сочетающей в себе объективное познание мира с личной активностью творца, являющейся, в сущности, выражением его подлинной творческой свободы, сравнительно широко освещены в научной литературе. Вопрос в том, чтобы ясно видеть и показывать их действенность и в теории, и в художественной практике. Именно в них заложены широчайшие возможности восприятия и изображения жизни. Поэтому не выход за их границы, как это предлагают разного рода плюралисты, а последовательное соответствие этим принципам обеспечивает социалистическому реализму исключительную широту эстетической платформы. Социалистический реализм наследует все передовое из художественного опыта человечества и создает новые ценности. Он открыт правде жизни, находится в непрерывном развитии, и это связано, разумеется, в своих исходных началах с его философской основой – марксистско-ленинской философией.

Говоря о марксизме-ленинизме как о самом влиятельном идейном течении во всей истории мировой цивилизации, Ю. В. Андропов отметил: «Открытый всему лучшему, передовому, что есть в современной науке и культуре, он находится сегодня в центре духовной жизни мира, владеет умами миллионов и миллионов людей. Это идейное кредо восходящего класса, освобождающего все человечество. Это философия социального оптимизма, философия настоящего и будущего».

Есть непреложная логика в том, сказал Д. Марков, что социалистический реализм утверждает родовое свойство искусства – правдивость, понятую конкретно-исторически, в органичной связи с указанными общими принципами метода. В рамках правдивости осуществляется многообразие форм и стилей, широко представленное в современной советской и других социалистических литературах. И эту логику внутренне чувствует каждый наш талантливый писатель.

В центре многих проблем нашей литературы и критики – концепция личности, пути изображения человека наших дней. Литература всех времен всегда стремилась воссоздать облик своего современника, видела в этом свою главную задачу. И это понятно: мерой духовного развития, венцом каждой цивилизаций был человек, создаваемый ею. Самое большое богатство нашей, социалистической, цивилизации – человек нового мира, вдохновленный коммунистическими идеалами, и всестороннее исследование человеческих отношений диктует и многообразие художественных решений, стилей и форм. Проблемы поэтики основательно изучаются многими литературоведами; причем они ясно видят, что проблемы эти касаются не замкнуто-формальных признаков, а самого процесса художественного мышления писателя. С ними связаны вопросы типизации, форм и способов художественного обобщения, жанрово-стилевой структуры произведений. Как раз здесь проходит важнейший путь развития литературно-критической мысли в данной области. Сегодняшняя задача видится в том, чтобы обобщить богатый опыт художественного многообразия (речь идет прежде всего об опыте многонациональной советской литературы и литератур социалистических стран) и содействовать его дальнейшему развитию.

Задача, выдвинутая июньским Пленумом ЦК КПСС: связать теорию с практикой, как нельзя более актуальна и для исследователей социалистического реализма. Это означает прежде всего дальнейшее развитие самой теории, но не собой лишь занятой, не замкнутой в себе, не оторванной от движения искусства, от действительности, а побуждаемой изнутри именно живыми запросами литературы, общества.

Наукой установлено, берет слово В. Дмитриев, что в эпоху зрелого социализма творческий метод советской литературы и она сама все больше развиваются на собственной основе, продолжая оставаться достойными преемниками того лучшего, прогрессивного, что есть в художественном опыте человечества. Что такое «собственная основа»? Это совокупность отправных принципов, воплощаемых в литературе, это советская действительность, то есть весьма подвижные исторические образования. Тем не менее в некоторых работах понятие собственной основы трактуется таким образом, словно она пребывает в неизменности. Но ведь эстетическое наполнение принципа партийности на заре социалистического общества или в годы первых пятилеток далеко не то же самое, что в литературе зрелого социализма. Сравним «Железный поток» А. Серафимовича и «Грядущему веку» Г. Маркова, «Разгром» А. Фадеева и «Твою зарю» О. Гончара, первую, да и вторую часть «Поднятой целины» М. Шолохова и, скажем, «Буранный полустанок» Ч. Айтматова. Разумеется, и прежде, и теперь партийность остается партийностью, но ее историческое содержание и эстетическое воплощение обогащаются, и это требует новых, именно творческих, а не только историко-литературных обобщений. То же можно сказать и о народности, осознанном историзме, гуманизме, реалистических изобразительных средствах. Да и чем иным можно подтвердить жизненность, основополагающих принципов, незыблемых истин, как не их же творческим развитием! Для этого необходимо избавиться от расхожих стереотипов мышления, теоретической непроясненности, которые все еще дают о себе знать.

Партийные документы последнего времени дают нам еще один наглядный урок: как важно вовремя увидеть перемены, происшедшие в социальной, экономической, духовной жизни общества, понять их исторический смысл. Как сказал на Пленуме Ю. В. Андропов, «партия исходит из того, что предстоящие годы и десятилетия принесут с собой значительные изменения также в политической и идеологической надстройке, в духовной жизни общества». Речь идет о значительных изменениях. Они не могут не затронуть и теорию социалистического реализма.

Мы говорим о неразрывной связи двух основных задач критической мысли, вступает в обсуждение В. Оскоцкий: теоретического осмысления проблем социалистического реализма, типологии его ведущих творческих принципов, направлений и форм, подвижное многообразие которых реализуется в многонациональном богатстве советской литературы, – и практического опыта оперативного вторжения в текущий литературный процесс, действенного участия в современных художественных исканиях. В обоих случаях мы вправе отмечать определенные завоевания критики, – достаточно вспомнить последнюю книгу ушедшего от нас М. Пархоменко «Горизонты реализма», работы Ю. Суровцева «Необходимость диалектики», П. Николаева «Историзм в художественном творчестве и в литературоведении», А. Бочарова «Бесконечность поиска». Но, взятая в целом, всегда ли критика отвечает тем новым требованиям, которые сформулированы в решениях Пленума ЦК КПСС?

Обратимся к теории социалистического реализма. В сравнительно недавней статье, напечатанной в журнале «Знамя» (1983, N 6), Ю. Суровцев справедливо обратил внимание на то, как часто в суждениях критики о современной литературе пафос преемственности преобладает над пафосом изменения, обновления и обогащения. Спору нет: социалистический реализм – закономерный этап в развитии отечественной и мировой культуры, но это качественно новый этап, новаторская сущность которого опирается не только на унаследованные традиции прошлого, но и рожденные им собственные традиции. Игнорирование или сглаживание этого момента вольно или невольно восходит к инерции механистических представлений о социалистическом реализме как всего лишь «старом» реалистическом методе, в который привнесены социалистические идеи.

Реализм плюс мировоззрение, заметил В. Оскоцкий, – так выглядит в этом случае простейшая формула метода. Подчеркнем сразу: реализм как воссоздание правды жизни, ее строгий и трезвый анализ, не идущий в обход сложных проблем и драматических противоречий, и четкость мировоззренческих позиций, идеологических принципов писателя (а того и другого подчас недостает в современных произведениях, – упомянем в данной связи, например, «Семь дней в Гималаях» В. Сидорова, – «Москва», 1982, N 8), – необходимые параметры социалистического реализма. Однако – и это не менее важно – они не просто арифметическая сумма слагаемых компонентов, но их органическое единство, создающее эстетическую реальность искусства, которая не существует вне стиля, индивидуальной манеры письма художника, как стиль и манера не существуют вне метода. Обосновать природу социалистического реализма – значит понять его как новый тип художественного мышления. Но в чем ином состоит эта новизна, если не в содержательных качествах художественной мысли, которая отнюдь не сводится к оголенной идеологической конструкции, как заявляют наши идейные противники, но равно объемлет собой идеологию и эстетику, философию и историю. Последовательный, осознанный историзм – один из важнейших ее критериев, который предполагается самим определением социалистического реализма как метода правдивого, исторически конкретного изображения действительности в ее революционном развитии.

Обратившись к произведениям последних лет (в частности, «Императорский безумец» Я. Кросса, «Две связки писем» Ю. Давыдова), В. Оскоцкий показал, как конкретно проявляется историзм в современной прозе, воплощающей художественную концепцию личности, народа, истории; затронул и другие типологические черты сегодняшней литературы, диалектику интернационального единства и национального многообразия, ее стилевой диапазон, широту которого обеспечивает неповторимая самобытность писательского таланта.

Партия не раз указывала, сказал В. Гура (Вологда), что социалистический реализм предполагает активность и четкость позиции писателя. В условиях нынешнего небывалого обострения борьбы двух мировых общественных систем важна в том числе и целенаправленная борьба против догматического понимания метода социалистического реализма, против всяческих попыток свести его к искусству внешнего правдоподобия, представить реализм чем-то застывшим в формах, в каких он сложился в литературе прошлого века. Вспомним, что М. Шолохов настаивал: реализм, опираясь на художественный опыт великих мастеров прошлого, в своем развитии приобрел существенно новые черты. Он говорил о реализме, несущем в себе идею обновления жизни, переделки ее на благо человеку: его своеобразие в том, что он выражает мировоззрение, не приемлющее ни созерцательности, ни ухода от действительности, зовущее к борьбе за прогресс человечества, дающее возможность постигнуть цели, близкие миллионам людей.

Между тем при изучении современного литературного процесса, к сожалению, чаще занимаются схоластической классификацией этого процесса по «тематическим пластам», чем изучением характера нашего современника, художественными открытиями писателей именно в этой области.

Нет должной четкости, продолжает В. Гура, в исследовании соотношения реализма и романтизма, особенно в 20-е годы, социалистической литературы и социалистического реализма. Позволю себе несколько подробнее остановиться на позиции А. Метченко. Ученый считает необходимым разграничивать такие явления, как социалистическая литература, то есть литература, испытавшая плодотворное влияние идей и опыта социализма, но еще не претворившая этого влияния в новое художественное качество, и социалистический реализм, который возникает в ее недрах и представляет идейно наиболее зрелый «боевой отряд» этой социалистической литературы. Казалось бы, такая постановка вопроса дает нам возможность определить сложные явления и процессы, наблюдаемые у истоков советской литературы, если бы не одно очень существенное обстоятельство: социалистическая литература рассматривается – при таком подходе – как явление, не имеющее своего метода, не создающее «нового художественного качества». Значит ли это, что в недрах социалистической литературы, хотя бы и не в качестве «боевого отряда», находится место и для критического реализма, и для романтизма? По мнению А. Метченко, в рамках социалистической литературы «активный романтизм» возможен как метод, а в рамках социалистического реализма возможны лишь романтические тенденции, облеченные в различные формы и представляющие «стилевое ответвление» внутри этого метода.

Есть и другая точка зрения, согласно которой в широких рамках социалистического реализма существует романтизм как самостоятельный творческий метод.