Метасинхропозиклинифазобиквадратион профессора Гугучкова; В экспрессивной форме эрудиции; Когда я просыпаюсь поутру

Дорогие читатели, всем известно, что время, в которое мы живем, справедливо называется веком технической революции. Ничего удивительного, что я, как и многие мои собратья по перу, решил испытать свои творческие силы на благородном поприще научно-фантастической беллетристики. Тем паче, что для этой цели не требуется ни фантазии, ни каких-либо специальных научных знаний. Достаточно иметь под руками словарь иностранных слов. Удалось ли мне успешно справиться с поставленной перед собой задачей – пусть судит мой благосклонный читатель.

Автор.

Профессор Гугучков нажал на рукоятку.

– Что произойдет в инсектофунгисидкамере? Будет или ничего не будет? И что будет? В чем тайна дельтаметилодекструционных лучей? И что у профессора Цорна? Инервация или интенсификация мегалоструктуры?

Профессор Гугучков взволнованно наклонился вперед, натянул на руки специальные колумбит-танталитные перчатки, предназначенные для нейтрализации метакиноскопического излучения плешкоута и нажал термосифонную рукоятку метасинхропозиклинифазобиквадратиона. В инсектофунгисид-зале наступила мучительная тишина.

Помощники профессора, облаченные в антиплазмогаиноинтерлокатированные одежды с платиноаминовыми проводами, молчали с застывшими в ожидании лицами.

– Будет или не будет? – думали все как одни.

– Будет! – послышался торжествующий голос профессора Гугучкова.

И действительно, сперва в правом верхнем пульсаторе, а затем из плетизмографа и из мембраны фальцаппарата послышался легкий ритмичный шум рейсфедера Хейнца. Затем двинулось основное зубчатое колесо большого рефрижератора, а стрелка на шкале ретардиации нервно затрепетала и начала клониться к крайнему правому делению (рефрактота).

Метасинхропозиклинифазобиквадратион профессора Гугучкова работал! В этом не было никакого сомнения. Доказывал эта и сильно пахнущий тетранитрометиланилином дым, который выбивался с трескам из трубы скетинг-ринга, выбрасывая остатки, неполностью сгоревшие при шашлыкофакалии частицы скандий.

Помощники профессора кинулись друг другу в объятия с глазами, полными радостных слез. Их работа, продолжавшаяся денно и нощно в течение шести лет, наконец завершилась. Увенчался успехом их бескорыстный труд.

Но радость продолжалась недолго.

Внезапно в таксометре послышался зловещий скрежет, а какие-то таинственные лучи, по цвету напоминавшие лучи дельтаметаллодекстрозиозата задрожали в инсектофунгисид-зале и какие-то щупальца антипода проникли в корпус метасинхропозиклинифазобиквадратиона.

– Это дело рук профессора Цорна! – процедил сквозь зубы профессор Гугучков. – И по всей вероятности, ЦРУ, которое интересовалось открытием Цорна и наверняка влезло ему в душу.

Так или иначе, непоправимое случилось. Оставалось выяснить вопрос, как мог узнать профессор Цорн, когда испытываются мета… и т. д. Нет ли среди помощников профессора Гугучкова изменников родины? Или профессор Цорн пользовался другими, более изысканными средствами? Но какими, дьявол его возьми? Инервацией или интенсификацией мегалоструктуры?!

(Продолжение следует.)

В ЭКСПРЕССИВНОЙ ФОРМЕ ЭРУДИЦИИ

(Литературоведение)

В последнее время мне по долгу службы приходится читать статьи и рецензии наших молодых критиков.

Вот передо мной одна из таких статей. Десять страниц на пишущей машинке, или около 1700 – 1800 слов. В это число включаются также местоимения, предлоги и союзы, то есть те части речи, которые при всем желании автора заменить иностранными невозможно.

Давайте бросим рассеянный взгляд на страницы и полюбуемся чистым и звучным родным языком.

«Синкретически-философско-магический эксперимент», «регламентированная космологическая система», «фантомы», «ритуал», «скептицизм», «эмпирический механизм», «контраст», «антагонист», «оппозиционное взаимопроникновение», «материализация», «релятивизация», «пикантность», «демонически-фантасмагорично», «киноэкспрессионизм», «квазинаучно», «бесцеремонно ненаучно», «психологический механизм», «амбиция», «дилемма», «утопия», «респект», «дидактизм», «редукция ад абсурдум», «актуальные тенденции», «суперурбанизация», «специфические конвенции», «терминологический жаргон», «конструирование экспериментальных конфликтов», «контакты», «варианты», «аксеологически», «релятивистически», «метафизически», «дегуманизированные силы», «амбивалентное отношение к прогрессу», «анабиоз», «акцептация», «проблемная доминанта», «гипотетично-технические проблемы», «футурологический нюх», «дифференциация», «парадоксальная идея», «философские концепции», «социологическая эрудиция», «констатация постфактум», «прогнозирование», «фиксация позитивных и негативных тенденций эпохи», «демонизация будущего», «оптимистическое акцентирование», «научно-техническая экзотика и аттракционность», «компьютер», «жанровые конвенции», «апокалипсически», «проблематизирование жанра», «анализ аспектов дилеммы», «экспрессивно парадоксальная форма», «абсурдные ситуации»…

Слава богу, статья закончена. Но тут же на глаза попадается другая. И автор другой. И размер другой. Всего две страницы на машинке. Но какие!..

«Проблема катарсиса внушает респект», «семантичные проблемы», «полемические», «функциональные», «аргументированные», «нейтральные», «объективистские» – так и сыплются как из мешка.

Еще одна статья – и снова «концепция времени», «дисгармония», «дефинирование», «конкретизация», «имитация», «интеграция», «интерпретация»…

Все! Хватит! Едва ли надо доказывать и дальше, что наши молодые критики в различных аспектах дифференцируют родной язык.

Поскольку в результате этих действий они предстают перед читателями в весьма ученом виде, их надо простить. Побуждения у них благородные.

Куда хуже было бы, если бы они просто забыли родной язык или вообще его не изучали…

КОГДА Я ПРОСЫПАЮСЬ ПОУТРУ…

(Модернистская проза)

Проснувшись, я лежу в кровати и слушаю, как мой отец бреется в ванной. Я отчетливо слышу, как безопасная бритва скребет ему щеки. Я не могу выносить этот звук, все равно как если бы кто-то царапал по стеклу крючком для вязания, но из всех звуков, наполняющих комнату, я слышу только этот. Таков я.

А моему отцу только бы бриться. Он чертовски любит бриться. Он просто помешан на бритье. Если дать ему возможность, он будет бриться пять раз в день. Может, потому, что в молодости у него не росла борода.

Я не помню его молодым.