№6, 1965/Литературная жизнь

Литературная жизнь

М. МИНОКИН

КОНФЕРЕНЦИЯ, ПОСВЯЩЕННАЯ ТВОРЧЕСТВУ ВСЕВОЛОДА ИВАНОВА

В омском архиве хранится анкета, заполненная Всеволодом Ивановым в 1920 году, вскоре после освобождения Сибири от колчаковщины, – молодой писатель поступал на работу в газету «Советская Сибирь». Вот его ответы на некоторые вопросы: чем занимался до 1917 года – рабочий; основная профессия после революция- литератор; партийная принадлежность – сочувствующий РКП.

В Омске Всеволод Иванов встретил Октябрьскую революцию, а вскоре в рядах Красной Армии защищал город от белочехов и казаков, В Омске была издана первая книга его рассказов, увидели свет рампы первые его пьесы. Здесь были написаны «Партизаны», сделаны ранние наброски повести «Бронепоезд 14 – 69». Из этого города писатель был откомандирован губревкомом «в распоряжение Горького», в Петроград…

Естественно, что именно в Омске 1 – 3 марта 1965 года собралась научная конференция, посвященная 70-летию со дня рождения и 50-летию со дня начала литературного пути Вс. Иванова. Организатором этой межвузовской конференции («иванововедов») явилась кафедра литературы Омского педагогического института имени М. Горького; в ее работе приняли участие преподаватели вузов, аспиранты, писатели, краеведы, студенты. Они прослушали и обсудили десять докладов.

Н. Великая (Владивосток) сделала содержательный доклад об идейно-художественной эволюции Вс Иванова в период работы его над повестью и пьесой «Бронепоезд 14 – 69».

Е. Краснощекова (Москва) осветила тему «Вс Иванов и советская проза первой половины 20-х годов». Из ряда проблем она выделила проблему «природно-социального» подхода к человеку в ранней советской прозе и решила ее главным образом на материале творчества Вс. Иванова, сопоставляя его с А. Фадеевым, А. Веселым, Б. Пильняком. Однако в докладе была некоторая односторонность: увлекшись «биологизмом» ивановских героев, Е. Краснощекова иногда недостаточно внимания уделяет социальным мотивам их поведения.

Доклад В. Скобелева (Воронеж) назывался «Вс Иванов и Ал. Неверов». К докладу В. Скобелева примыкают доклады Е. Беленького и Э. Шика (Омск). Первый сообщил интересные сведения о взаимоотношениях Вс. Иванова с Антоном Сорокиным (по материалам, найденным им в местном архиве). Э. Шик в своем докладе сопоставил роман «Два мира» с «Партизанскими повестями».

М. Минокин (Орел) выступил с докладом на тему: «Трагедия Вс. Иванова «Блокада» и споры вокруг нее». И. Столярова (Омск) сделала сообщение о неизданной комедии Вс. Иванова «Левша».

Первые рассказы Вс. Иванова появились в печати еще до революции в Кургане и Петропавловске, а первый сборник «Рогульки» – в Омске в 1919 году. «Рогулькам» посвятила доклад Л. Пудалова (Иркутск). О казахском и алтайском фольклоре в раннем творчестве Вс. Иванова подробно рассказала А. Галузо (Алма-Ата). Студентка Омского педагогического института С. Мамаева сообщила о фольклорных источниках «Алтайских сказок» Вс. Иванова. Все трое подчеркивали значение национального материала, фольклорных мотивов и народного лексикона для дальнейшего творчества Вс. Иванова.

Специальное заседание конференции было посвящено воспоминаниям о Вс. Иванове писателей Сергея Маркова (Москва) и Василия Никонова (Чита).

В здании пединститута была открыта выставка, отражающая жизненный и творческий путь Вс. Иванова. В эти дни память писателя была увековечена присвоением одной из улиц Омска имени Вс. Иванова, открыта мемориальная доска на домике, в котором жил писатель в 1917 – 1920 годах.

Решено издать материалы этой конференции в виде отдельного сборника.

г. Орел

 

К. ХРОМЧЕНКО

РАБОТА ТЕКСТОЛОГОВ БЕЛОРУССИИ

Произведения классиков белорусской литературы Якуба Коласа и Янки Купалы издавались на многих языках народов нашей страны, а также за рубежом. Наиболее полными прижизненными изданиями являются Собрание сочинений Я. Купалы в 6-ти томах (1925 – 1932) и семитомное Собрание сочинений Я. Коласа (1952). Подготовка научно комментированных собраний сочинений народных поэтов явилась одной из насущных задач белорусских литературоведов и текстологов. Эта задача решена сектором белорусской дооктябрьской литературы и текстологии Института литературы имени Я. Купалы АН БССР, который подготовил и в 1961 – 1964 годах издал Собрание сочинений Я. Купалы в 6-ти томах и Собрание сочинений Я. Коласа в 12-ти томах.

Работа над изданием классиков белорусской литературы явилась для наших текстологов большой школой.

Последнее собрание сочинений Я. Купалы отличается от первого научного издания 1952 – 1954 годов прежде всего тем, что в нем по-новому решена проблема основного текста: за основной здесь взят текст первого прижизненного собрания сочинений поэта (1925 – 1932), признанного редакционной коллегией наиболее авторитетным. Новое издание значительно полнее по своему объему, в него включены художественные произведения, отсутствовавшие в предыдущем, а также письма, публицистические статьи и выступления поэта. Большая работа проведена по установлению канонического текста («Извечная песня», «Сон на кургане» и др.), по исправлению всевозможных искажений. Шире представлены тексты первоначальных редакций, рукописные варианты и разночтения, особенно лиро-эпических, драматических произведений (поэмы «Никому», «Она и я», «Неназванное», «Тарасова доля», драма «Разоренное гнездо») и переводов («Три Будриса», «Пани Твардовская», «Воевода» и др.). Более совершенна композиция издания. В частности, восстановлены авторские стихотворные циклы.

Первому научному изданию сочинений Я. Коласа предшествовала большая подготовительная работа – тщательно обследовались архивы, просмотрена вся дооктябрьская и советская периодика. Хотя для многих произведений за основной текст был взят текст упомянутого семитомника, проблема эта не решалась так легко. Дело в том, что большое количество произведений в Собрание сочинений 1952 года не входило. Впервые в собрание сочинений включены также публицистические и литературно-критические статьи писателя, его письма и дневниковые записи. Причем многие из произведений Якуба Коласа вообще публикуются впервые (ранние стихотворения, народные сказки, ряд стихотворений и рассказов советского периода, многие письма и дневники); другие печатаются по источникам, давно ставшим библиографической редкостью.

Как и во всяком научном издании, в новых собраниях сочинений большое внимание уделено комментариям. Обращение составителей к автографам дало возможность уточнить время написания очень и очень многих произведений.

Обращает на себя внимание та часть комментариев, где приводятся варианты и разночтения, а в отдельных случаях и весь текст первоначальных редакций. Если для Я. Купалы переработка завершенных произведений менее характерна и не является особенностью его творческой манеры, то совершенно иную картину мы наблюдаем у Я. Коласа. Достаточно сказать, что в комментариях к его художественным произведениям приводится – причем только выборочно! – около восьми тысяч строк-вариантов. Это ценный материал для изучения поэтического мастерства Я. Коласа, его творческой лаборатории, а также истории становления и развития белорусского литературного языка.

Приведенные в комментариях разночтения в ряде случаев сочетаются с кратким изложением истории написания произведений (поэмы «Новая земля», «Сымон-музыкант», повесть «Трясина», трилогия «На росстанях», комедия «Павлинка» и драма «Разоренное гнездо» – у Я. Купалы).

Впервые в изданиях сочинений Я. Купалы и Я. Коласа печатаются «Летописи жизни и творчества».

Сводные справочники и указатели в последних томах помогают свободно ориентироваться в материале, легко находить нужные произведения или сведения о них.

г. Минск

 

Гельмут ГРАССХОФ

IV КОНГРЕСС МЕЖДУНАРОДНОЙ АССОЦИАЦИИ СРАВНИТЕЛЬНОГО ЛИТЕРАТУРОВЕДЕНИЯ
(Впечатления участника)

В швейцарском городке Фрибур с 31 августа по 5 сентября 1964 года работал IV конгресс Международной ассоциации сравнительного литературоведения (IV Congrès de L’Association Internationale de la Littérature Comparee).

Конгресс открылся вступительным словом швейцарского литературоведа Ф. Иоста.

В работе приняли деятельное участие почти триста ученых. Крупные делегации представляли литературоведение США и Канады, соседнюю Францию, далекую Японию и самое страну-устроительницу. От социалистических государств присутствовали литературоведы Венгрии, Чехословакии, Польши, Болгарии, Югославии и ГДР – общим числом свыше тридцати человек. Молодые арабские и африканские страны также направили своих делегатов.

Хорошо известно, что буржуазная компаративистика, представленная такими именами, как Бетц, Бальденсперже, Фридерик, Карре, Кох, по праву требовала в прошлом и нуждается еще и теперь в серьезной критике со стороны марксистского литературоведения.

Верное направление в изучении взаимосвязанности мировых литературных явлений было намечено еще в 1960 году в докладах, прозвучавших на дискуссии по взаимосвязям и взаимодействию национальных литератур, которую организовал Институт мировой литературы имени А. М. Горького. С тех пор возрос интерес ученых социалистических стран к выработке марксистской методологии при сравнительно-историческом изучении литератур, о чем с особой убедительностью свидетельствовала Будапештская конференция (1962).

Самой повесткой дня Фрибурский конгресс показал, что компаративистика всеми средствами стремится преодолеть переживаемый ею тяжелый кризис. Не частные и довольно обычные для компаративистов темы были включены в программу заседаний. Две центральные проблемы были выдвинуты во главу угла:

  1. Национализм и космополитизм в литературе.
  2. Определение и применение литературоведческих терминов, относящихся к таким понятиям, как подражание, влияние, оригинальность.

Разумеется, среди более чем ста докладов, зачитанных на конференции, встречались и исследования, в которых ставились и частные проблемы, анализировалось творчество отдельных писателей. Но нельзя не разглядеть основной тенденции, пройти мимо стремления участников конгресса к широкому литературоведческому анализу.

Так, привлекло всеобщее внимание выступление известного французского литературоведа Р. Этьямбля (Сорбонна), в котором вопрос: «Нужно ли пересматривать понятие «мировая литература»?» – занял главное место.

Мировая литература истолковывается одними, говорил Этьямбль, как крупное явление, возникшее в результате исторически сформировавшихся связей между национальными литературами. Другими – как совокупность литератур мира, не зависящую от того, вступали отдельные литературы в прямую взаимосвязь или же они развивались вне ее.

Этьямбль отдал предпочтение последнему истолкованию. Он указал на важность такого – мы сказали бы, типологического – сопоставления литератур, которое охватывает национальные литературные процессы, происходящие независимо друг от друга. Вне этого сопоставления трудно прийти к окончательным выводам и в теории драмы, и в определении эпоса, и по другим сложным проблемам.

Выступление Этьямбля показательно как попытка вывести компаративистику из состояния кризиса, хотя бы путем расширения ее диапазона. Ориенталист по своим исследовательским интересам, Этьямбль указал на бытующую среди западноевропейских литературоведов глубокую «забывчивость» к искусству Ближнего Востока, Азии и Африки. А между тем, подчеркнул он, едва ли можно сегодня решиться на теоретические обобщения без учета азиатских и африканских литератур, особенно в таких вопросах, как определение вида, рода, направления и т. д.

Не менее суровые возражения направил французский литературовед и в адрес тех, кто из-за своей националистической ограниченности мешает составлению библиотеки мировой литературы. Характеризуя «Синхронную таблицу мировой литературы от средневековья до нового времени», которую сделал А. Шпееман, Этьямбль, выступил против таких западногерманских литераторов, которые отстаивают германоцентристскую точку зрения, сводящуюся к тому, что три четверти всемирной литературы составляют якобы произведения немецких писателей.

С марксистским истолкованием одной из центральных проблем конгресса выступил венгерский литературовед Т. Кланицаи. «Что следует понимать под выражением «национальная литература»?»- так озаглавил он свой доклад, в котором показал, что национальная литература – такая ступень зрелости искусства слова, при которой находят свое художественное выражение самосознание нации прогрессивные национальные устремления народа. С другой стороны, отметил Т. Кланицаи, под термином «национальная литература» можно понимать и все накопленное литературой богатство, в которое входит, разумеется, и художественное наследство, сложившееся еще до периода формирования нации.

«Литературный космополитизм в свете веков» – так назывался доклад западногерманского компаративиста К. Вайса. Выступающий сделал попытку обозреть различные этапы космополитизма в качестве «извечной» системы взглядов. Еще у Диогена нашел Вайс космополитические воззрения, выразившиеся в протесте древнего философа против сдерживающих границ греческого полиса. Вольфрам фон Эшенбах был, по Вайсу, первым писателем, который прорвал узкий круг установленного Римом христианского мира и пробудил интерес к языческому обществу. Игнорируя различия между идеологией космополитизма в ее современном империалистическом существе и стремлением писателей прошлого выйти за рамки национальных тем, выразить дух времени и тенденции эпохи, Вайс выстроил в один космополитический ряд во многом различных художников и мыслителей: Мармонтель, Шатобриан, Новалис и Дефо, Монтескье, Гердер, Гёте; увенчал он этот ряд фигурой Киплинга.

Соотношение традиций и новаторства проиллюстрировал Г. Геердтс (ГДР) на примере драматических произведений Брехта. Убедительно показал И. Доланский (Чехословакия) в сообщении, названном «Оригинальность и влияние как неотъемлемые условия для развития и взаимодействия литератур», что влияние и оригинальность не исключают друг друга, а находятся в диалектической взаимозависимости. В. Вайнберг (США) указал на модификации термина «подражание», и прежде всего – на его расширение, произошедшее в период от Возрождения до наступления эпохи классицизма.

Следует выделить ценные доклады по проблемам славистики. Помимо выступления И. Доланского, укажем на доклад Р. Гребеничковой (Чехословакия), в котором исследовательница характеризовала воздействие художественного метода Л. Стерна на русский роман до Достоевского. Ее соотечественница Г. Яхова обратилась к такому важному и еще до конца не решенному вопросу, как взаимосвязь литературы и науки. Белградский профессор Д. Неделькович остановился на проблеме народности в русской литературе XIX века. Польская исследовательница Стржалкова рассказала о влиянии Бальзака на один из романов Болеслава Пруса.

Большую активность проявили литературоведы из стран Азии, прежде всего японские.

Не обошлось на конгрессе и без попыток – прежде всего со стороны американских представителей – извратить и фальсифицировать советский литературный процесс. Так, Н. Д. Шоу предложила слушателям доклад «Нация и сверхгосударство в советской утопической литературе», построив его целиком на анализе произведений Пильняка и Замятина, отразивших, по ее мнению, советскую действительность 20-х годов.

Цитировать

От редакции Литературная жизнь / От редакции // Вопросы литературы. - 1965 - №6. - C. 246-259
Копировать