К спору вокруг раннего рассказа Короленко

В заметке, опубликованной в «Русской литературе» (1962, N 1), А. Храбровицкий, сравнивая разные редакции рассказа В. Г. Короленко «Глушь», писал о преимуществах «позднейшей редакции, более совершенной и зрелой», перед текстом 1885 года, «категорически забракованном автором». Из этих рассуждений естественно вытекал вывод, что, публикуя рассказ, следовало печатать его поздний текст, а это неизбежно привело бы к произвольному соединению двух разновременных редакций. Если автор не имел в виду такого вывода, то следует отметить, что свой упрек в «нарушении воли» писателя он выразил недостаточно определенно.

А. Храбровицкий настаивает на том, что рассказ «Глушь» вообще не следовало печатать в массовом издании писателя, при этом он напрасно считает, что рассказ признается мною «слабым в идейном и художественном отношении». Это вовсе не следует из моих слов о том, что при позднейшей переделке рассказ стал «лаконичнее, ярче, выразительнее, местами политически острее». На мой взгляд, «Глушь» относится к произведениям писателя, безусловно заслуживающим внимания. Рассказ поднимает вопрос о путях жизни: пустому прозябанию, затхлому существованию, освященному церковной моралью, Короленко противопоставляет путь поисков, борьбы и искания; людям смиренным, темным, забитым – светлые образы «людей гордыни», представителей демократической интеллигенции.