Из переписки Андрея Белого и Федора Гладкова. Вступительная заметка, публикация и комментарии С. Гладковой

А. Белый и Ф. Гладков были знакомы всего полтора года, – смерть А. Белого (в январе 1934 года) прервала завязавшиеся отношения. Но сохранились письма, искренний и горячий тон которых свидетельствует о взаимной симпатии и интересе двух писателей друг к другу. Письма А. Белого к Ф. Гладкову хранятся в ЦГАЛИ, ответные письма Ф. Гладкова – в Отделе рукописей Государственной Публичной библиотеки имени М. Е. Салтыкова-Щедрина.

К сожалению, подробных сведений об истории взаимоотношений А. Белого и Ф. Гладкова пока нет. Известно только, что познакомились они 19 июля 1932 года на заседании групкома писателей ГИХЛа. Можно также предполагать вероятность их встречи на первом пленуме Оргкомитета Союза советских писателей, проходившем с 29 октября по 3 ноября 1932 года, где оба выступали в прениях. Из письма Ф. Гладкова (от 18 января 1933 года) видно, что он присутствовал на докладе в ГИХЛе «Основные особенности творчества Гоголя», который А. Белый прочитал 10 января 1933 года. Кроме того, известно, что 9 ноября 1933 года А. Белый возвращался с заседания в ГИХЛе пешком вместе с Гладковым. (Сведения эти почерпнуты из «Летописи жизни и творчества А. Белого», составленной женой А. Белого – Клавдией Николаевной Бугаевой.)

Переписка относится к 1933 году. Темой ее является прежде всего роман Гладкова «Энергия» и статья А. Белого об этом романе (опубликована в журнале «Новый мир», 1933, N 4). Роман был посвящен М. Горькому, но не понравился ему. (См. переписку М. Горького и Ф. Гладкова, – «Литературное наследство», 1963, т. 70, «Горький и советские писатели. Неизданная переписка», а также известную статью М. Горького «О прозе».) Обиженный отношением М. Горького, Ф. Гладков снял посвящение. Отношение Горького к роману отразилось на выступлениях некоторых критиков. В этой обстановке живейшее участие А. Белого очень поддержало Ф. Гладкова.

Последние годы жизни были для А. Белого во многом поворотными. Он с радостью встречает постановление ЦК ВКП(б) от 23 апреля 1932 года «О перестройке литературно-художественных организаций», постоянно интересуется работой Оргкомитета Союза писателей и принимает в ней активное участие. Он хочет писать роман на производственную тему и «учиться новому очерку». Открытие Днепрогэса 10 октября 1932 года было пережито им как величайшее событие. В его выступлении 30 октября 1932 года на первом пленуме Оргкомитета постоянно присутствует образ Днепра, Днепрогэса: «Поворот партии к широким писательским кругам, вышедшим из интеллигенции, знаменует, что литература входит в полосу строительства, подобного строительству Днепростроя» («Советская литература на новом этапе. Стенограмма первого пленума Оргкомитета Союза советских писателей», М. 1933, стр. 69). Поэтому интерес А. Белого к роману Ф. Гладкова «Энергия», более того, даже восторженно преувеличенное к нему отношение было не случайным.

В письмах не раз упоминается имя Григория Александровича- поэта Г. А. Санникова (1899 – 1969), человека, связанного дружбой как с Белым, так и с Гладковым. Он пересылал иной раз письма А. Белого Ф. Гладкову. В письме от 18 января 1933 года Г. Санников красочно рассказывает Гладкову о докладе, который делал А. Белый 15 января в Доме Герцена. Доклад назывался «Гоголь и «Мертвые души» в постановке Художественного театра». «Доклад был потрясающий, – писал Г. Санников. – Ничего подобного за все последние годы на литературных собраниях не бывало… От овации, устроенной ему, он не знал, куда деваться, растерялся, сконфузился и собирался нырнуть под стол» (ЦГАЛИ, ф. 1052, оп. 5, ед. хр. 448. См. также авторизованную стенограмму доклада А. Белого «Непонятый Гоголь», – «Советское искусство», 20 января 1933 года).

Большой интерес представляет обмен мнениями двух писателей о литературной обстановке того времени. И А. Белый, и Ф. Гладков ожидали многого от предстоящего съезда писателей, но они ясно видели и некоторые остаточные явления групповщины, необъективной критики – все то, что свойственно было РАППу и еще до конца не изжило себя в 1933 году. В Оргкомитет были введены некоторые из бывших руководителей РАППа. Это вызывало опасения у части литераторов. Надо сказать, что тревога – прежде всего Гладкова – была преувеличена. Видя все возрастающее влияние в Оргкомитете А. Фадеева, Гладков опасался, что там будет процветать РАПП «в новых формах». Однако А. Фадеев раньше других понял ошибки РАППа и как в своих устных выступлениях, так и в печати неоднократно заявлял об этом, Для того времени характерен разговор о литературном методе, разговор о правде в литературе. В этом отношении интересно письмо А. Белого из Коктебеля от 17 июня 1933 года, явившееся ответом на письмо Ф. Гладкова от 3 июня 1933 года.

А. Белый горячо и взволнованно пишет о своем понимании правды. Он осознает свое стремление облечь мысли в слова как постоянное мучительное искание правды. «Мне слова, как коктебельские камушки: надо их долго ловить, долго складывать, чтобы целое их отразило переживание, лейтмотив, которого внятен… Лишь 16 лет овладел я языком; никому верно не давалась способность к речи с таким трудом. Слово всегда во мне трудно нудится; с детства я был напуган пустотой обиходных слов; и оттого: до 16 лет все слова были отняты у меня; я волил больших слов; их – не было; нет и поныне».

А. Белый понимает правду как глубоко выстраданную художником, прошедшую через его личность, мучительно рожденную, почти недосягаемую. В этом смысле он противопоставляет правду – «истине», выступая против художников, которые считают возможным пользоваться готовыми лозунгами и заемными «истинами». Путь этот – самый легкий. Однако такой художник, утверждает А. Белый, может чувствовать себя только голой вороной в павлиньих перьях.

Выступая против упрощенного понимания правды, против слишком легкого к ней отношения, А. Белый пишет: «Чтобы сказать правду, мало быть правдивцем в абстрактном значении слова; и мало себя изживать в «истинах»; правда «я» – не истина; она и путь истины жизни, и жизнь истины; правда – творчество над комплексом истин, из которых каждая – модуляция; правда – в данных условиях; правда – тема в вариациях; истина-вариация темы; как таковая, она часть истины».

Искания правды – лейтмотив упомянутого выше письма А. Белого.

1

Абхазия

Новый Афон

Дом отдыха

АбЦИКа

18 – 1 – 33

Дорогой Борис Николаевич!

Такое здесь горячее и богатое солнце и такая терпкая зелень, и море, и горы, что неудержимо захотелось приветствовать Вас и обнять любовно. Очень здесь хорошо – прямо наш май. Лошадей купают в море. Свежую редиску едим с грядки. Пожить бы Вам здесь – отогреться.

Московский литературный угар – вся эта чадная кухня с невежественными поварами и самоуверенными поварятами – очень далеко. И на душе – свежо и целомудренно. Хочется работать, думать, мечтать, создать что-то большое, как мир. Сотворить что-то в движении, в солнце. Этакое новое, неповторимое. Мечтаю об этом и почему-то думаю прежде всего о Вас. Почему-то! Просто потому, что Вы оригинальный, тоже неповторимый, вечно обновляющийся человек, поэт и мыслитель.