Интересная мимика лица

Ошибаются все. Это не стыдно, если осознаешь, что «не Боги горшки обжигают, потому-то они и бьются». Большой эрудит и прекрасный переводчик-китаист А. Тишков когда-то доказывал мне, начинающему аспиранту, что даже у И. Бунина, который отличался своей педантичной точностью и учил детализации В. Катаева, если захотеть, можно обнаружить ошибки. Вот, например, в романе «Жизнь Арсеньева» буквально в одном абзаце читаем о герое: «Можно было заслушаться его и тогда, когда он читал, всегда, по своему обыкновению, прищурив левый глаз и далеко отставив от себя книгу». И далее: «Глаза у него были рачьи, близорукие и всегда красные, какие-то огненно-карие…» Ну что тогда говорить о современных «классиках», продолжал Александр Александрович, когда у Ч. Айтматова в названии повести «Пегий пес, бегущий краем моря» грубейшая ошибка, которую ни писатель, ни его редакторы не заметили и узаконили. Пес может быть, как курочка, рябый, а пегие: бык, корова, лошадь, конь и только. Открой словарь В. Даля, далеко идти не надо. А в романе «Плаха» — «римский воин протопал сапогами». Откуда им-то среди сандалий взяться?! Замечу, что название последнего романа Ч. Айтматова грешит тем же — «Когда падают горы». Конечно, не падают, а рушатся…

Наша эрудиция позволяет или не позволяет увидеть, а точнее — прочитать, как пишут «инженеры человеческих душ», по меткому определению вечно усатого вождя, и к чему ведут издержки образования.

Начнем с ученых. Вольфганг Казак, автор уникального «Лексикона русской литературы ХХ в.», в одной из своих рецензий, перечисляя писателей 1920-х годов, называет «К. Лунца». Зачем ему надо было переименовывать Льва в К.?

А вот цитата из романа М. Кураева «Осторожно — Кукуев!»: