Идеи Ленина и литературное развитие в социалистических странах Европы
Социалистическое искусства, которое является ныне мощным фактором международного эстетического развития, насчитывает многодесятилетнюю историю. Понять эту историю, всесторонне представить себе современное состояние социалистической культуры, ее место в духовной жизни общества невозможно, не учитывая той огромной роли, которую сыграла – и играет – в ее формировании ленинская концепция искусства.
В. И. Ленин, указывается в постановлении ЦК КПСС «О 110-й годовщине со дня рождения Владимира Ильича Ленина», «обладая непревзойденным даром научного предвидения, глубочайшего проникновения в самую суть происходящих событий и явлений, творчески применяя диалектико-материалистический метод к анализу новых исторических условий… обогатил принципиально важными положениями все составные части марксизма, открыл новый этап в его развитии».
Органичной, составной частью многогранной революционной деятельности В. И. Ленина и руководимой им партии являлась борьба за утверждение новой, коммунистически-партийной литературы. Именно так эта борьба воспринималась за рубежами нашей родины.
Учеными нашей страны и братских стран социализма уже много сделано для изучения интернационального опыта революционного литературного движения, его’ славных традиций, восприятия ленинских положений писателями и критиками, которые сделали целью своей жизни служение коммунистическим идеалам. И все же в дни ленинского юбилея необходимо вновь вернуться к рассмотрению проблем, связанных с воздействием ленинской эстетической мысли на литературу и критику социалистических стран.
Эта тема и стала предметом обсуждения на традиционном «круглом столе» в редакции журнала. Участники «круглого стола» – Д. Марков, В. Злыднев, Ю. Гусев, С. Рожновский, В. Хорев, М. Фридман, С. Шерлаимова, Г. Ильина, рассматривая опыт художественного развития в Болгарии, Венгрии, Германии, Польше, Румынии, Чехословакии, Югославии, говорили о распространении работ Ленина в начале века и – особенно широком – после Великой Октябрьской революции, подчеркивали жизненность их положений в наши дни, отмечали необычайную тягу прогрессивной художественной интеллигенции к ленинским трудам. Процесс развития марксистской критики и эстетики предстает как процесс органического освоения ленинских идей и принципов. Отчетливо проступает новаторская природа метода социалистического реализма, который складывался как эстетическая система, обладающая широчайшими возможностями образного воссоздания мира.
«…Предвидение Ленина о многообразии форм и методов социалистического строительства, – подчеркивается в Постановлении ЦК КПСС, – в различных странах на основе общих закономерностей становления и развития социализма», так убедительно подтвержденное жизнью, имеет самое прямое отношение к революционной культуре. Приведенные в ходе обсуждения материалы, характеризующие разные этапы становления марксистско-ленинской эстетической теории, революционной литературы, дали возможность представить и картину в целом, и специфические особенности литературного движения в той или иной стране.
Разумеется, в ходе одного заседания невозможно охватить весь комплекс вопросов, участники «круглого стола», естественно, и не ставили подобной задачи. Не имели возможности они и последовательно и подробно осветить все этапы восприятия ленинской эстетической теории в рассматриваемых литературах. Это задача фундаментальных работ. Особенно важно проследить за освоением в наши дни всего богатства ленинских мыслей в этой области. Оно открывается новыми гранями, здесь возникает немало глубоких и актуальных теоретических проблем. Эта работа будет продолжена и на страницах нашего журнала.
Д. МАРКОВ
Отмечая 110-летие со дня рождения В. И. Ленина, мы стремимся – и это вполне естественно – показать величие ленинских идей, их воплощение в многогранной общественной жизни нашей страны и вместе с тем их международное значение.
Как сказано в Постановлении ЦК КПСС, «с именем Ленина, с его учением связаны все выдающиеся революционные события XX века». Конечно, невозможно в одной статье или в одном совместном обсуждении, каким является наш сегодняшний разговор, показать всеобъемлющее значение ленинских идей. Поэтому мы ограничим свою задачу: попытаемся рассказать о литературном развитии лишь в группе европейских социалистических стран.
Это страны, где сразу после Октябрьской социалистической революции произошли очень важные события, оказавшие большое влияние на развитие национальных литератур.
Известно, что именно в условиях победы Октябрьской революции и благодаря ей ряд этих стран (Чехословакия, Польша, Югославия) обрели государственную самостоятельность. Особенно важно подчеркнуть, что под влиянием Октября в большинстве из них произошли крупные революционные события. Я имею в виду Владайское восстание 1918 года, а затем и Сентябрьское восстание 1923 года в Болгарии, революционные события в Венгрии и установление там, хотя и на короткое время, советской власти, крупные революционные события в Германии, Краковское восстание 1923 года в Польше, выступление чешского революционного пролетариата, бурное развитие революционного движения в Словакии, установление там в 1919 году Советской республики.
В условиях огромного революционного подъема возникали новые литературные тенденции, шел интенсивный процесс развития социалистических литератур.
Прежде всего революционные события способствовали резкой дифференциации различных направлений внутри национальных литератур. Я имею в виду, с одной стороны, писателей, стоящих на общедемократических и социалистических позициях, а с другой – писателей, исповедующих принципы буржуазно-декадентского искусства. В острой борьбе против реакционных взглядов представители революционной и демократической литературы во многих отношениях опирались на ленинские идеи.
В этой связи хотелось бы вновь обратиться к некоторым положениям ленинской концепции культуры вообще и социалистической культуры в частности, сыгравшим особенно важную роль в эстетической жизни этих стран.
Известно ленинское учение о двух культурах внутри одной национальной культуры, о ее классовом характере. Не допуская компромисса с буржуазной идеологией, Ленин вместе с тем резко выступал против вульгарно-социологических взглядов на культуру, что нашло свое яркое отражение в его высказываниях об отношении к художественному наследию. Я имею в виду речь Ленина на III съезде комсомола и другие его выступления, которые – это надо особо подчеркнуть – получили широкий международный резонанс. Они имели большое значение для всей демократической литературы и в особенности для формирования и развития социалистических литератур и социалистической культуры в целом.
В условиях революционного подъема, о котором говорилось выше, и в Болгарии, и в Чехословакии, и в Польше, и в Германии, и в других странах получили широкое развитие революционно-пролетарские литературные течения. Здесь нет необходимости перечислять имена писателей, критиков, деятелей искусства – имена тех, кто представлял в 20 – 30-е годы названные направления. Об этом советскими литературоведами написано немало работ. И очевидно, в сегодняшних выступлениях эти вопросы будут дополнительно освещены. Подчеркнем только, что в литературах ряда стран, например в Болгарии, Чехословакии, указанные течения были самыми яркими, определявшими облик национальной литературы.
Новым, социалистическим литературам были присущи внутренние противоречия, трудности, объясняемые условиями исторического момента.
Допускались тогда и ошибки в понимании концепции развития этих литератур. Одна из самых типичных ошибок – тенденция к обособлению революционно-пролетарских писателей от общедемократического литературного движения. Это приводило к известной замкнутости, к ошибочным утверждениям, смысл которых очевиден: пролетарская культура должна представать в «чистом виде», то есть в отрыве и изоляции от завоеваний искусства прошлого.
Ошибки такого рода, как мы знаем, были характерны в Советской России для Пролеткульта. Ленин дал глубокий анализ этих ошибок, показал, что строительство новой, социалистической культуры невозможно в отрыве, в изоляции от опыта прошлого, от накопленных завоеваний. И эти ленинские идеи имели широкий отклик за рубежом. Их влияние являлось результатом и непосредственного знакомства с ленинскими работами, число переводов которых после Октября значительно возросло, и деятельности ярких представителей советской культуры.
Ленинская концепция культуры способствовала преодолению сектантства, выработке подлинно революционных принципов развития нового, социалистического искусства, которое не должно изолировать себя от художественных завоеваний, накопленных человечеством.
Мне хотелось бы подчеркнуть последовательно выраженное единство принципов и взглядов Ленина на культуру. В гармонии со всеми его высказываниями находится его учение о партийности литературы. Известно, что буржуазная реакция атаковала и постоянно атакует принцип партийности. Говорится о том, что этот принцип якобы несовместим с понятием творческой свободы, гуманизма и т. д. Между тем именно ленинский принцип партийности способствует выявлению подлинной творческой свободы и гуманизма. Как известно, Ленин связывал понятие партийности с классовой борьбой на высшем этапе ее развития. Партийность означает прежде всего выражение ясной позиции революционного пролетариата. И так как, по Ленину, социализм, как мировоззрение пролетариата, совпадает с социальными идеалами широких народных масс, классово-пролетарское не противостоит общенародному, общечеловеческому. Поэтому коммунистическая партийность представляет собой высшее выражение народности, высшее выражение гуманизма. Это исключительной важности принцип, без осознания которого нельзя понять своеобразие развития социалистического искусства.
К такому пониманию развития социалистических литератур в странах, о которых идет речь, приходили не сразу. Обратимся хотя бы в качестве примера к работам Д. Благоева, выдающегося общественного деятеля, основоположника марксистской эстетики в Болгарии. Он очень близок к ленинским положениям. Однако усвоение ленинских принципов культуры, принципа партийности у него шло постепенно, путем преодоления ошибок, проявлявшихся в известной недооценке творчества художников-демократов. В самом начале 20-х годов, пожалуй, впервые в Болгарии с четких, ленинских позиций по проблемам культуры выступил Г. Димитров; в этом направлении шли, главным образом уже в 30-х годах, Г. Бакалов, Т. Павлов, в Чехословакии – С. -К. Нейман, Ю. Фучик и др. Путь развития марксистской эстетической мысли в этих и других странах – путь к постепенному постижению ленинского понимания процессов культуры, принципов марксистско-ленинской эстетики.
Хотелось бы также в свете рассматриваемых проблем подчеркнуть исключительное значение и философских идей Ленина. Я имею в виду главным образом теорию отражения. По Ленину, познание есть субъективный образ объективного мира. Тем самым Ленин утверждает единство субъективного и объективного. Это положение имеет принципиальное значение для понимания реализма вообще и реализма нового типа – социалистического – в особенности.
Ленинская теория отражения говорит, что познание не есть только акт созерцания действительности, но представляет собой человеческую деятельность; оно не есть простое зеркальное отражение, а преследует цель раскрыть логику развития исторического процесса. Такая позиция означает, что новое, революционное искусство не должно ограничиваться только какими-либо одними формами художественного познания и изображения жизни – оно опирается на критерий художественной правды, в рамках которой совершается процесс возникновения и развития самых многообразных форм.
Эти идеи Ленина, несомненно, имеют исключительное значение для понимания эстетической сущности метода социалистического реализма.
Как уже говорилось, во всех странах, о литературах которых сегодня идет речь, еще в 20-х годах интенсивно развивалось революционно-социалистическое литературное движение. Шло формирование социалистического реализма, и этот процесс был органичен для национальных литератур. Развивалась и теория метода, особенно после Первого съезда советских писателей, на котором было много зарубежных делегаций, познакомившихся с состоянием и поисками нашей литературной мысли.
Формирование социалистического реализма – процесс неравномерный, он совершался в разных странах в разное время и с разной степенью интенсивности. В русской литературе – это начало нашего века, творчество Горького. В других литературах он начинал свою историю позже – в 20 – 30-х годах. И вполне понятно, что для них огромное значение имел богатый опыт советской литературы и литературной теории. В 30-х годах марксистская эстетическая теория и критика получают широкое международное развитие.
Именно в это время, стремясь следовать идеям Ленина, Т. Павлов создает фундаментальный труд «Теория отражения», дважды переведенный с болгарского на русский язык. В Польше активно выступает И. Фик. Широко известны работы по проблемам социалистического реализма И. -Р. Бехера. Следует назвать также выступления сербского критика-марксиста Дж. Йовановича. Очень интересна деятельность чехословацких критиков Б. Вацлавека, К. Конрада я других, внесших немалый вклад в разработку вопросов, связанных с новаторской сущностью искусства социалистического реализма.
Ленинская концепция социалистической культуры находится в развитии, особое внимание ей уделяется в документах, которые принимаются коммунистическими и рабочими партиями. В этих партийных документах отчетливо выражена ленинская мысль о необходимости направлять процесс развития культуры, с марксистских позиций оценивать сложные явления искусства, не только указывается на недостатки, имеющиеся в современной литературе, но и на конкретные пути их преодоления.
Необходимо заметить, что развитие теории социалистического реализма шло не все время по восходящей линии. Были и спады, периоды, когда, к сожалению, распространялись догматические взгляды на социалистический реализм как на сумму постулатов и регламентации. По справедливым словам Т. Живкова, «догматизм как теория и практика вносил скованность, схематизм и застой в творческую работу». Он означал, в сущности, отступление от ленинских принципов, их нарушение, и задача состояла в том, чтобы в полной мере восстановить эти принципы.
Борьба против узкодогматических толкований социалистического реализма требует идейной четкости. Дело в том, что представители различных ревизионистских взглядов, спекулируя на этой борьбе, выступают также под флагом широты. Но их широта – это размывание идейно-философских границ социалистического реализма, проповедь его конвергенции с модернизмом.
И догматизм, и ревизионизм глубоко чужды социалистическому реализму. Мы стремимся сегодня раскрывать широту эстетической платформы нового метода, основанную на марксистско-ленинском познании мира, на принципах ленинской партийности, социалистического гуманизма. Именно эти принципы – источник эстетического богатства и многообразия.
Таковы некоторые общие вопросы, связанные с ленинской концепцией культуры. Как же конкретно эта концепция воспринималась и утверждалась в отдельных странах, – это и будет показано в выступлениях участников «круглого стола».
В. ЗЛЫДНЕВ
Вопрос о проникновении произведений Ленина в Болгарию впервые начал исследовать критик, переводчик марксистской литературы и замечательный пропагандист марксизма Г. Бакалов. Начиная с 1924 года он выступал со статьями «Как был встречен Ленин в Болгарии», «Старая «Искра» среди болгар», «Когда и как болгарские рабочие познакомились с Лениным». Последняя из них была опубликована впервые на русском языке в 1929 году в нашем журнале «Пролетарская революция». Рукопись этой статьи Г. Бакалова находится в Институте марксизма-ленинизма при ЦК КПСС. С нею познакомилась А. И. Ульянова-Елизарова. Она положительно отнеслась к рукописи и рекомендовала ее к печати.
В этой статье Г. Бакалов рассказывает, что впервые ему довелось познакомиться с работой В. И. Ленина «Что делать?» еще в 1902 году, а в следующем году отрывок из нее он перевел в брошюре, направленной против «широких социалистов». Но тогда и он, и его друзья считали, что Н. Ильин (так была подписана работа «Что делать?») – это новый псевдоним Плеханова, поскольку Плеханов был популярен в Болгарии и у него учились многие болгарские социал-демократы. Лишь позже выяснилось, что работа принадлежит другому автору, выдающемуся марксисту, которому суждено было сыграть исключительную роль во всей мировой истории.
Профессор Г. Цанев недавно обнаружил, что в одном из болгарских марксистских журналов «Современная мысль» в 1911 году был опубликован отрывок из статьи Ленина «Л. Н. Толстой». Однако тогда редакция и читатели считали, что это просто одна из работ русских социал-демократов.
Эти примеры показывают, что в начале века в Болгарию проникали отдельные работы Ленина, среди них – статьи социально-экономического, политического характера; проникали также и статьи по литературе, но по разным причинам, и в первую очередь, видимо, из-за недостаточного развития в стране марксистской мысли, они не находили должного отклика.
Картина распространения ленинских работ в Болгарии резко изменилась после Октябрьской революции. Теперь его произведения переводились и публиковались в периодических изданиях, выходящих большими тиражами.
По свидетельству болгарских библиографов, в революционной печати Болгарии за период с 1918 по 1923 год появилось около ста двадцати статей, речей и докладов Ленина. За это время ленинские работы вышли шестнадцатью отдельными изданиями. Общий тираж их превышал 150 тысяч экземпляров. Чтобы представить себе размеры этой издательской деятельности, надо сказать, что обычные тиражи книг составляли тысячу или полторы тысячи экземпляров.
Это было время широкого распространения в Болгарии марксистской научной литературы. Публиковались работы болгарских деятелей революционного движения. Переводилась марксистская литература разных стран. И эти издания носили настолько серьезный характер, что ими заинтересовался Ленин. В сентябре 1920 года он обратился в Публичную библиотеку (ныне Библиотека имени В. И. Ленина) с просьбой поискать для него болгаро-русский словарь. Несколько месяцев спустя Г. Димитров, зная об интересе Ленина к болгарской марксистской литературе, преподнес ему от ЦК Болгарской коммунистической партии карманный болгаро-французский и французско-болгарский словарь с дарственной надписью: «Нашему любимому учителю и неизменному вождю мировой пролетарской революции, товарищу В. И. Ленину».
Этот документ проливает новый свет на истоки болгаро-советской дружбы, которая нашла такое счастливое выражение в отношениях двух выдающихся деятелей международного рабочего движения.
Проникновение произведений Ленина в Болгарию в начале 20-х годов имеет еще одну особенность. Болгарская общественность в первую очередь знакомилась с трудами Ленина политического, социального, экономического и теоретического характера. Несколько позднее стали интересоваться его литературно-критическими статьями, высказываниями по вопросам культуры, искусства. Но и в этих работах наибольший интерес вызывали вопросы о путях освобождения художника слова от зависимости от буржуазного общества. Могут ли литература и искусство быть абсолютно свободными?
Поэтому естественным оказывается обращение в первую очередь к статье Ленина «Партийная организация и партийная литература». Отрывок из нее впервые появляется в феврале 1923 года в марксистском журнале «Ново время» (редактор Д. Благоев).
Интересно отметить, что в том же 1923 году в другом журнале, «Артист» (здесь печатались композиторы, писатели, артисты, художники), Г. Димитров публикует статью «По какому пути?», в которой он как бы отвечает на вопрос, по какому пути должны идти деятели искусства, могут ли они остаться нейтральными по отношению к тем революционным процессам, которые волновали тогда широкие массы трудящихся. И Г. Димитров отвечал: нет, они должны идти «по пути единения трудящихся молота, серпа и пера… по пути освобождения всего трудящегося человечества и самого искусства от режима гниющего капитализма». Или, пользуясь определением Левина, «литературное дело должно стать частью общепролетарского дела…» 1.
Так, на болгарской почве в конкретных условиях утверждается ленинская мысль об отношении искусства к действительности.
В следующем году в журнале «Нов път» («Новый путь» – революционное издание, выходившее под редакцией Г. Бакалова) появляется отрывок из этой же статьи Ленина под названием «О свободе искусства». Как видите, снова ставится вопрос об отношении деятелей культуры и литературы к обществу. Мысль Ленина о том, что в буржуазном обществе искусство не может быть свободно, прекрасно подтвердил в болгарских условиях опыт писателей-антифашистов. Достаточно вспомнить, каким преследованиям подвергались А. Разцветников, Н. Фурнаджиев, убийство Г. Милева, Х. Ясенова, С. Румянцева и многих других.
Хотелось бы отметить еще одно обстоятельство: если в начале 20-х годов к наследию Ленина обращаются марксистские критики и пролетарские писатели, то с середины десятилетия произведения Ленина привлекают внимание и писателей-антифашистов. В 1924 году Г. Милев в своем антифашистском журнале «Пламък» («Пламя») помещает небольшую заметку о Толстом. В ней он анализирует два подхода к русскому классику: ленинский и плехановский. Отношение Ленина к Толстому он постигает, познакомившись с очерком Горького о вожде пролетариата и со статьями Ленина о Толстом. «Толстой может быть отречен как религиозно-этическая система, – пишет Г. Милев, – но никогда как целостное выражение миллионной мужицкой массы. И в этом( может быть, величие его образа – как раз это вызывает восторг и у Ленина… Ленин видит сущность (и она важна и ценна) – именно в крестьянском мировосприятии. Это крестьянское мировосприятие сближает Толстого с революцией. А отрицать Толстого целиком и даже выводить его защитником реакции, как это делает Плеханов в своей статье «Карл Маркс и Лев Толстой»… нет оснований».
Обращение Г. Милева к русской марксистской литературе в связи с Толстым весьма примечательно. Но, может быть, еще более примечательно то, что в это же время Г. Милев, уже исходя из отношения Ленина к Толстому, впервые в болгарской эстетической мысли пересматривает отношение к классику болгарской литературы И. Вазову, которого марксистские критики тех лет явно недооценивали. Г. Милев говорил об И. Вазове как о выдающемся национальном писателе. Такая оценка почти на четверть века опередила болгарскую критику, и роль здесь ленинского воздействия поистине трудно переоценить.
В 1926 году к статье Ленина о Толстом обращается и один из крупнейших болгарских реалистов XX века – писатель-антифашист А. Страшимиров. В первом номере своей газеты «Ведрина» он помещает статью Ленина «Лев Толстой, как зеркало русской революции».
Все эти факты позволяют нам сделать вывод, что произведения Ленина в 20-е годы не только проникают в литературную среду, но и оказываются важным фактором развития революционной критической и эстетической мысли.
В связи с подъемом общественно-культурной и идеологической жизни в Болгарии в начале 30-х годов возникло стремление к объединению всех прогрессивных сил. Но это можно было осуществить лишь на основе пересмотра ошибочных позиций, отказа от вульгарно-социологического подхода к литературе, на основе творческого использования наследия Ленина.
В 1931 году в еженедельнике «РЛФ» («Рабочий литературный фронт», N 61), редактором которого был ныне здравствующий видный поэт Болгарии Христо Радевский, выступил философ-марксист С. Гановский – ныне президент Международной ассоциации философов. Статья его называлась «Диалектический материализм и литература». В ней он писал: «Без понимания, использования и претворения в жизнь огромного ленинского наследия невозможно правильное и обоснованное решение задач, стоящих перед литературным фронтом».
Выступление С. Гановского показывает, что в тот период в Болгарии возникает новая идеологическая ситуация и на повестку дня ставится вопрос о сплочении пролетарских, антифашистских, демократических сил. Критика и философия, преодолевая всяческие препятствия, которые на их пути воздвигали монархо-фашистский режим, полицейская цензура, снова обращаются к наследию Ленина.
В полемику вступил известный пролетарский поэт Д. Полянов, который, однако, не поддержал С. Гановского. В своем еженедельнике «Наковалня» он выдвинул дилемму: «или Плеханов, или Ленин» – и далее написал: «Наш лозунг: назад к Плеханову, ибо без Плеханова нет дальнейшего развития». Я привожу этот факт, чтобы показать: ситуация в идеологической и культурной жизни была очень сложная.
Затем в дискуссию включился Т. Павлов, несколько позже Г. Бакалов, который вернулся из Советского Союза в Болгарию весной 1932 года. В ряде статей, в том числе в брошюре «Против меньшевизма в литературоведении» (1934), опираясь на ленинские статьи разных лет, Г. Бакалов развивал новый подход к наследию Толстого, к творчеству Горького, к проблеме партийности в литературе.
Все эти проблемы имели потом важное значение для понимания и принятия принципа социалистического реализма, который стал известен в Болгарии сразу после Первого съезда советских писателей и был принят всеми болгарскими марксистскими критиками.
Важным вкладом Г. Бакалова в развитие литературно-критической мысли тех лет явились его статьи, составившие книгу «От Пушкина до Смирненского». В этой книге с марксистских позиций он оценивал творчество революционных пролетарских писателей и писателей-антифашистов. Полностью можно согласиться с тем, что несколько лет тому назад писал об этом периоде деятельности Г. Бакалова З. Петров: «Ленинские статьи помогли Г. Бакалову найти более тонный марксистский критерий для определения ценностей прошлого». К этому я бы добавил: и для правильного понимания современной ситуации в литературе, для правильного отношения революционной критики к демократическому наследию и к творчеству писателей-гуманистов наших дней.
В начале 30-х годов развертывается широкая деятельность Т. Павлова – литературного критика, философа и эстетика. Об этом уже говорил Д. Марков, поэтому я буду предельно краток. Именно тогда появляются его статьи «Литература попутчиков», «И против ультралевых» в сборнике «На философские и литературные темы», а также капитальные исследования «Теория отражения» (1936) и «Общая теория искусства» (1937). Новые труды Т. Павлова были проникнуты ленинской философской мыслью, они содействовали научному пониманию процесса и восприятию принципов развивающегося социалистического реализма.
Справедливо в те годы говорилось о Т. Павлове, что он «воюет на два фронта»: с одной стороны, критикует эстетство, а с другой – указывает на ошибочность вульгарного социологизма, который «пренебрегает спецификой художественных произведений». Таким образом, на новом этапе развития национальной марксистской мысли обращение к наследию Ленина носило более глубокий характер и содействовало научному исследованию эстетического процесса. Нельзя сказать, чтобы все вопросы марксистской эстетики были решены в теории и на практике, но активное восприятие работ Ленина в этот период помогло пониманию главных тенденций в национальном художественном процессе.
Когда мы говорим о том, как претворялись ленинские идеи в болгарской философско-эстетической и литературно-критической мысли, мы не можем пройти мимо того большого вклада, который внес в марксистскую теорию в практику Г. Димитров. Его выступление в 1935 году перед советскими писателями о проблеме героического в литературе («Революционная литература в борьбе против фашизма»), его доклад на конгрессе Коминтерна, в котором была поставлена проблема национального и интернационального в литературе, а также вопрос об отношении к наследию прошлого, имеют принципиально важное значение. Затронутый круг проблем решался Г. Димитровым на основе творческого отношения к трудам Ленина, и в положениях, выдвинутых руководителем Болгарской коммунистической партии, нашли развитие принципы марксистско-ленинской эстетики.
Нельзя пройти и мимо практической деятельности Г. Димитрова в Болгарии после 1944 года, когда он принимал участие в становлении новой, социалистической культуры в Болгарии, в складывании новых отношений между деятелями искусства, литературы, культуры и государством. Это была подлинно ленинская забота о творческой интеллигенции. К сожалению, мы мало пишем об этой стороне деятельности Г. Димитрова, и, как мне представляется, этот период должен больше освещаться нашими болгарскими друзьями.
Качественно новый этап обращения к наследию Ленина связан в Болгарии с решениями апрельского Пленума ЦК БКП (1956 года), который осудил нарушения ленинских норм в партийной, хозяйственной и культурной жизни, имевшие место в конце 40-х и первой половине 50-х годов. Началась последовательная борьба против остатков догматизма, рецидивов вульгарного социологизма, упрощенных представлений о роли интеллигенции в строительстве социалистического общества. Усилиями партии, в результате плодотворной работы деятелей культуры и литературы были преодолены многие ошибки, а созданные в последние два десятилетия новые художественные произведения явились наглядным свидетельством расцвета литературы, многообразия художественных стилей и творческих индивидуальностей.
Когда речь идет о современном литературном процессе, то некоторые болгарские критики, выделяя два этапа в его развитии – до апрельского Пленума и после, – склонны первый из них рассматривать по преимуществу со знаком минус, не обращая внимания на сложность и противоречивость всего процесса. Против таких тенденций, ведущих к упрощенному представлению о ходе общественно-политического и культурного развития Болгарии после 9 сентября 1944 года, выступил Первый секретарь ЦК БКП, Председатель Государственного Совета НРБ товарищ Т. Живков.
В декабре 1977 года, на встрече руководителей Болгарской коммунистической партии с молодыми писателями, он еще раз подчеркнул, что апрельский Пленум, имеющий историческое значение, «не отменил димитровского генерального курса нашей партии на построение основ социализма в Болгарии… Апрельская линия – это ленинская, димитровская линия».
Таким образом, мы еще раз имеем возможность убедиться, как прямо связывается современный процесс социальной, культурной и духовной жизни с ленинскими нормами и димитровскими традициями. И развитие этой линии привело к значительным достижениям в области литературы и искусства.
Болгарский опыт показывает, что на протяжении почти шести десятилетий критики, эстетики и философы опираются на ленинское наследие и оно помогает развитию национальной мысли, обогащает литературу и всю духовную жизнь. Не случайно к этой проблеме обращаются болгарские критики и литературоведы – Г.
- В. И. Ленин, Полн. собр. соч., т. 12, стр. 100 – 101.[↩]
Хотите продолжить чтение? Подпишитесь на полный доступ к архиву.