Георгий Димитров о культуре и литературе
«Георги Димитров. За литературата, изкуството и културата», Изд. на Българската комунистическа партия, София, 1971, 373 стр.
Литературоведческая жизнь, жизнь литературной критики развивается в Болгарии интенсивно и плодотворно. С академическими исследованиями, посвященными кардинальным литературным проблемам, соседствуют работы монографического типа, книга очерков о современной литературе становится на полку рядом с трудом о фольклоре. Охватить все это многообразие в рамках одной рубрики одной журнальной книжки, разумеется, невозможно. Тем не менее помещенные здесь рецензии болгарских и советских критиков могут внести некие новые штрихи в картину болгарского литературоведения и критики, какой она возникает в статьях Е. Каранфилова и В. Нонева.
В нашем сознании имя Георгия Михайловича Димитрова связывается в первую очередь с широким коммунистическим движением первой половины XX столетия, с героической борьбой против фашизма, с основанием новой, социалистической Болгарии. И это вполне естественно: борьба за утверждение высоких коммунистических идеалов составляла главное содержание всей его жизни. В 1936 году Ромен Роллан писал ему: «Ваши произведения, Ваше творчество – это не книги, а действия. И они записаны в историю. Они вошли в нее как неделимая часть эпопеи Революции». Последующие годы жизни Г. Димитрова лишь подтвердили справедливость этого высказывания. А в год смерти неутомимого революционера-коммуниста Поль Элюар охарактеризовал значение его деятельности в ярком поэтическом образе: «Димитров был могучей молнией в непрерывном движении человечества к свету».
Выдающийся общественный и политический деятель – Г. Димитров в течение всей своей жизни проявлял исключительное внимание к искусству и литературе. Его волновали произведения мировой классики и работы современников – западных литераторов, художников и писателей советских и, конечно, произведения болгарских деятелей искусства и культуры. В богатом наследии Г. Димитрова сохранилось немало высказываний, заметок, писем, относящихся к разным сторонам литературы, искусства, культуры. Впервые они были собраны в 1949 году и составили небольшой сборник «О литературе, искусстве и науке», выпущенный издательством «Болгарский писатель». С тех пор прошло более двух десятилетий, сборник давно стал библиографической редкостью, а между тем димитровские оценки, родившиеся в тех конкретных условиях, живут и сейчас, к ним все чаще и чаще возвращаются и деятели культуры, писатели и ученые, исследователи.
Удовлетворяя естественный интерес широких кругов общественности, и в особенности творческой интеллигенции, к этой части наследия Г. Димитрова, издательство Болгарской коммунистической партии выпустило новый расширенный и дополненный сборник «О литературе, искусстве и культуре», составленный Е. Кабакчиевой и В. Кунчевым. В новой книге читатель найдет тридцать пять ранее не изданных работ Г. Димитрова, хранящихся в Центральном партийном архиве в Софии. Среди них высказывание Г. Димитрова на Секретариате Коминтерна в 1936 году о политике Коммунистической партии в отношении интеллигенции, полный текст речи перед советскими писателями в 1935 году, малоизвестное высказывание о большевистской печати, беседы с болгарскими писателями-коммунистами и др.
Включенные в книгу материалы охватывают период с 1912 по июнь 1949 года. Они дают возможность представить необычайно широкий круг интересов болгарского политического деятеля в области искусства и культуры. Они дополняют наше представление о его духовном облике, об эстетических запросах, о художественных привязанностях. С юношеских лет его влекли сценические образы, которые создавались в национальном театре, и он на всю жизнь сохранил дружеские связи с выдающимися болгарскими артистами. Он внимательно следил за развитием отечественной литературы, его забота о писателях нашла отражение в его выступлениях, письмах и телеграммах. Разными областями культурной жизни он непосредственно занимался в ходе социалистической революции в Болгарии. И нельзя сказать, что его интерес определялся лишь обязанностями главы правительства. Нет, здесь было и внутреннее влечение к искусству и культуре. «Должен вам откровенно сказать, – заметил однажды Г. Димитров в беседе с деятелями Союза читален, – что если бы я не был политическим деятелем, я всей душой отдался бы культурно-просветительской деятельности».
Нельзя без волнения читать список книг, которые Г. Димитров изучал в фашистском застенке накануне Лейпцигского процесса. Здесь, кроме большого числа работ исторического, политического и философского характера, мы найдем сочинения Гёте и Байрона, Шекспира и Лессинга, драмы Софокла и комедии Мольера, «Божественную комедию», «Илиаду» и «Одиссею» и ряд других произведений мировой классики. Книги читались и изучались, когда руки узника были скованы, когда они затекали и немели. Книги давали ему мощный духовный заряд, помогали преодолеть физическую боль. И с какой внутренней силой, убежденностью он произносил заключительную речь на Лейпцигском процессе! Гордостью за культурное наследие своего народа проникнуто было и его сравнение: «…Когда германский император Карл V говорил, что по-немецки он разговаривает только со своими лошадьми, а германские дворяне и образованные люди писали только по-латыни и стыдились немецкой речи, в «варварской» Болгарии апостолы Кирилл и Мефодий создали и распространили древнеболгарскую письменность». В его речах и выступлениях, касающихся самых животрепещущих вопросов просвещения, литературы, искусства, всегда чувствовалась позиция коммуниста и интернационалиста. Его письма и беседы с творцами культуры и искусства – яркий пример удивительного такта, внимания и сердечности.
В качестве приложения составители сборника дают в конце книги письма разных деятелей культуры к Г. Димитрову, отрывки из воспоминаний и статей. Среди них письма Р. Роллана, А. Барбюса, Ф. Вольфа, М. Андерсена-Нексе, В. Бределя, а также воспоминания Ф. Гладкова, Вс. Аксенова, Елина Пелина, Г. Караславова, Д. Полянова и др. Все они дополняют облик Г. Димитрова – революционера и человека, взыскательного ценителя произведений художественной культуры. «Я наглядно убедился, – вспоминает Вс. Аксенов, – как этот человек, занятый большими и важными делами, которые поглощали все его время, живо интересовался самыми разнообразными вопросами искусства, проявляя при этом очень широкие познания в русском театре, музыке, культуре… Он любил стихи Маяковского, воспринимая их каждый раз по-новому… Он любил Пушкина и Толстого, Некрасова и Горького, картины Ренина и Сурикова, произведения советских писателей и поэтов. В доме отдыха Георгий Димитров не пропускал ни одного симфонического концерта».
Так перед нами вырисовывается удивительно разносторонняя личность с высокими духовными запросами, с разносторонними интересами, с исключительным чутьем к эстетическим и культурным ценностям национального и общечеловеческого характера. Однако этим далеко не ограничиваются достоинства сборника. Приводимые в нем высказывания Г. Димитрова по вопросам искусства, культуры и литературы имеют самостоятельную ценность, как завоевание марксистской эстетической мысли, как опыт решения важнейших проблем историко-культурного характера в момент подъема революционного движения и в период осуществления социалистической революции.
Когда в Болгарии складывалась и крепла марксистская эстетическая мысль, Г. Димитров самым решительным образом настаивал на сплочении деятелей искусства, на развитии классового самосознания их. В статье «По какому пути?» (1923) он утверждал, что болгарские артисты, музыканты и художники – те же пролетарии и что в них нужно «культивировать чувство солидарности и идею общего действия», что спасение их и их искусства заключается в приобщении к великому пролетарскому делу. Фактически здесь развивались ленинские положения о культуре в период подъема революционного движения. В середине 30-х годов Г. Димитров с еще большей остротой ставит вопрос об отношении к творческой интеллигенции. Он призывает коммунистов, представителей разных коммунистических партий, «завоевать честную интеллигенцию, чтобы она превратилась из капитала буржуазии в капитал пролетариата, в капитал международного революционного движения». Эти положения сыграли большую роль в развитии антифашистского движения и привлечении к нему творческой интеллигенции разных стран. А после 9 сентября 1944 года они стали основой политики партии, в результате которой все наиболее талантливые силы в искусстве, литературе и культуре не только приняли грандиозные социальные преобразования в стране, но и стали активными участниками созидания и развития обновленной культуры. Елин Пелин, Е. Багряна, К. Константинов своими произведениями и выступлениями поддержали борьбу народа и партии против остатков фашизма, за новые демократические и социалистические преобразования. В прошлом «политически индифферентный» писатель Д. Димов стал гордостью современной литературы Болгарии. Крупных художественных завоеваний достиг и Д. Талев – автор исторических романов. В этом сказалась действенность политики Г. Димитрова в отношении писателей и интеллигенции в целом.
В середине 80-х годов Г. Димитров и в речи перед советскими писателями, и в частных беседах с отдельными литераторами поставил вопрос о необходимости изображения героического в жизни, о героических характерах людей, которые, преображенные силой таланта художника, воздействовали бы на самые широкие круги читателей. В развитие этих положений Г. Бакалов – видный болгарский критик-марксист – публикует в 1936 году статью «Изобразите героическое». Эти положения явились важным вкладом в теорию социалистического реализма; они подтверждены всем опытом развития социалистического искусства разных народов.
В отдельных письмах, телеграммах, высказываниях Г. Димитрова о литературе мы найдем проникновенные суждения политического деятеля о народности литературы, о роли таланта и дарования в искусстве, об использовании и развитии национальной формы социалистического искусства. Работы Г. Димитрова о литературе, культуре и искусстве принадлежат не только болгарскому народу. Они входят в общую сокровищницу марксистско-ленинской эстетической мысли и дороги всем, кто отстаивает сегодня передовые рубежи социалистической культуры и литературы.