№2, 1959/Обзоры и рецензии

Факты жизненные и факты литературные

«Проблемы теории литературы», Изд. АН СССР, М. 1958, 353 стр.

В теории литературы много проблем, нерешенность которых тормозит развитие всего литературоведения. Это главным образом проблемы специфики литературы, того особого качества, которое имеет в ней отражение явлений жизни по сравнению с другими видами отражения и самими этими явлениями.

Сборник статей «Проблемы теории литературы», выпущенный Институтом мировой литературы имени А. М. Горького, ставит именно такие вопросы. Статьи, посвященные роману, драме, проблемам мировоззрения и творчества, идеала, комического, сатиры, характера в литературе, объединены одной общей мыслью – раскрыть специфику данных явлений, свойственные им законы, то есть установить характер той творческой переработки, которой подвергаются жизненные факты при переплавке их в факты литературные. В своих поисках авторы сборника критически отнеслись к некоторым распространенным у нас концепциям. Задача данной рецензии – рассмотреть, что нового дает нам сборник, насколько его авторы продвинули вперед изучение специфики литературы. Мы не будем говорить здесь о статьях Я. Эльсберга и Ю. Борева, так как взгляды авторов более полно выразились в их книгах, посвященных проблемам сатиры и комического, и о статье М. Храпченко, так как она была напечатана в журнале «Вопросы литературы»,

Н. Гей, автор статьи «Проблема идеала в литературе», справедливо считает воплощение идеала в художественном произведении одной из эстетических закономерностей искусства. Он ставит вопрос о специфике эстетического идеала, его соотношении с социально-политическим идеалом общества, однако само понятие «эстетического идеала» автором не вполне выяснено: существует ли он объективно в данном обществе, или же возникает только в искусстве? В статье есть высказывания автора, дающие основание для двоякого рода суждений. При выяснении специфики эстетического идеала в искусстве нужно, видимо, исходить из сопоставления не общественного и эстетического идеалов, как это делает автор, а эстетического идеала общества и эстетического идеала в искусстве.

Самая ценная методологически мысль статьи состоит в том, что раскрытие эстетического идеала «требует анализа образов, их логики, всей совокупности художественных средств», «предполагает рассмотрение художественной структуры произведения под определенным углом зрения, позволяющим глубже раскрыть, как писатель изображает жизнь, что им утверждается средствами искусства, что отрицается и каковы эти средства эстетического освоения действительности» (стр. 67, 68). Тезис о том, что идеал писателя коренится в художественной структуре произведения, очень плодотворен, так как, объясняя специфику эстетического идеала в искусстве, толкает исследователя на анализ именно образной ткани произведения, а не отдельных высказываний автора или реминисценций из его произведений.

К сожалению, некоторые положения статьи, выраженные в излишне категорической форме, страдают неисторичностью: Н. Гей не учитывает, что эстетический идеал несет на себе отпечаток не только исторической эпохи, но и индивидуальности писателя, особенностей его мировоззрения. Так, например, он считает, что «одна из задач писателя-реалиста состоит в том, чтобы на богатом материале действительности показать, куда идет жизнь, и, отражая жизнь, как она есть, поставить вопрос о том, какой она должна быть» (стр. 67). Но есть и такие писатели, которые не ставят вопросов, какой должна быть жизнь; понимание тенденций общественного развития весьма различно у различных писателей. Разве мы не говорим о тупике в мировоззрении Достоевского? Или о том, что Чехов не видел в действительности путей, ведущих к лучшей жизни? Не объясняем ли мы отсутствие ясной перспективы в творчестве Лермонтова тем, что оно пришлось на тот исторический отрезок времени, когда закончился период дворян-революционеров и не начался еще период демократов-разночинцев?

Важную особенность эстетического идеала Н. Гей видит в том, что он неразрывно связан с изображением прекрасного человека, его качеств, поступков, дум и чувств, воплощается в образе положительного героя, хотя, конечно, понятие идеала в искусстве гораздо шире понятия положительного героя (последнего может и не быть в произведении). Справедливо возражая вульгаризаторам, отождествляющим создание положительного героя с созданием героя идеального, Гей, однако, ведет бой на почве абстракции, не конкретизируя общую правильную мысль, что положительный герой не конструируется автором, а порождается объективной действительностью. В литературе мы видим удивительное многообразие героев, являющихся положительными для своего времени. Это многообразие не объясняется одним тем, что они порождены объективной действительностью. Многообразие положительных героев основано и на многообразии эстетических идеалов у разных авторов (конечно, при их единстве в пределах данного художественного метода), которое Н. Гей не берет здесь во внимание так же, как и в вопросе о задачах писателя-реалиста.

Н. Драгомирецкая в статье «Проблема характера в литературе», возражая против отвлеченных определений литературного характера (например, во «Введении в литературоведение» Г. Абрамовича), стремится более конкретно выяснить его специфические черты.

Цитировать

Каретникова, М. Факты жизненные и факты литературные / М. Каретникова // Вопросы литературы. - 1959 - №2. - C. 238-242
Копировать