А. В. Луначарский и Леф. Вступительная статья, комментарий и публикация И. Кузнецовой

Луначарский был одним из первых критиков-марксистов, кто в условиях победы Октябрьской революции, основываясь на эстетических принципах марксистско-ленинской теории, внимательно и многосторонне рассматривал вопрос об истоках многочисленных литературно-художественных групп и течений, унаследованных молодым Советским государством или возникших в первые послеоктябрьские годы. С большим терпением, но не уклоняясь от острой, принципиальной полемики, он активно помогал многим писателям, режиссерам, художникам находить верный путь к тому, чтобы их своеобразный талант, их особые склонности вливались в общее дело строительства социалистической культуры.

В литературной деятельности и общественно-эстетических взглядах Луначарского в послеоктябрьский период один из сложнейших вопросов – его отношение к футуризму и «левому фронту искусства». Новые подтверждения, позволяющие более объективно оценивать его позиции в этом вопросе, представляет хранящееся в ЦГАЛИ (ф. 279, оп. 3, ед. хр. 11) выступление Луначарского на диспуте «Леф и марксизм», который состоялся 3 июля 1923 года в Большом зале Московской консерватории под председательством Луначарского. Напомним, что в 1923 году, после выхода первых номеров журналов «Леф» и «На посту», после появления в пятой книжке журнала «Красная новь» статьи А. Воронского «Искусство, как познание жизни, и современность», в которой недооценивалась роль мировоззрения в художественном творчестве, литературные споры чрезвычайно обострились.

В начале июля 1923 года, вскоре после диспута, Луначарский в письме к А. Баронскому писал о необходимости партийного совещания по вопросу о политике партии в области литературы. Советское государство, партия заинтересованы в расцвете социалистического искусства и литературы, поэтому, считал А. В. Луначарский, оно не может придерживаться принципа невмешательства в художественную жизнь и занимать в вопросах искусства нейтральную позицию, в области литературы должно «достаточно твердо и последовательно» осуществляться партийное и государственное руководство. Этим духом и пронизано публикуемое выступление А. В. Луначарского, в котором с марксистских позиций рассмотрены такие важнейшие вопросы, как характер пролетарской литературы и искусства, связь с классическими традициями, борьба с тенденциями, которые уводили литературу с пути народности и реализма.

Луначарский решительно возражал против притязаний «левых школ» на авангардную роль в пролетарском искусстве. Он последовательно выступал в защиту реалистического способа художественного познания действительности.

Выдающийся критик, само собой разумеется, понимал историческую необходимость развития, обновления культуры в новых исторических условиях. Он не раз говорил о пролетарском реализме, который «исходил бы приблизительно из передвижнических, классическо-реалистических основ, но, конечно, только исходил бы и был бы более резок, более демонстративен, более монументален, с легким переходом в пафос, с одной стороны, и в фарс – с другой» .¹.

Эти важные методологические положения и руководили Луначарским при его подходе к творчеству советских писателей. Высоко оценивая поэтический талант В. Маяковского, подчеркивая его политически передовые стремления, Луначарский выступал в го же время против лефовской критики, цеплявшейся за самые слабые стороны эстетических взглядов поэта, Однако, обличая лефовский чрезмерный рационализм, он сам в оценке поэмы «Про это» подчас субъективен, односторонен.

С докладами о программе и задачах Лефа на диспуте выступили О. Брик и С. Третьяков (вместо заболевшего Б. Арватова). В качестве оппонентов – представитель Госиздата Н. Мещеряков, «напостовцы» С. Родов и Л. Авербах, известный публицист, деятель антирелигиозного общества В. Логинов, рабочий А. Судаков. Заключительное слово произнес Луначарский.

Качество записи в стенограмме оставляло желать много лучшего. По-видимому, участники диспута должны были заменить неудачную запись заново продиктованным текстом, поэтому не позаботились о сохранности стенограммы.

Для настоящей публикации приведено в порядок лишь выступление Луначарского, стенограмма которого представляет собой разрозненные листы; очевидные ошибки, допущенные при записи, исправлены (исправления заключены нами в квадратные скобки).

А. В. Луначарский: Товарищи, в общем, я согласен со всем почти, что здесь было сказано Авербахом.², кроме одного его положения. Он сказал: «Мы собрали здесь 2 тысячи людей и заставили их спорить о Лефе!» На самом деле мы назначили дискуссию о Лефе и собралось 2 тысячи человек.

Значит, совсем не в том дело, что мы выдвинули неудачную тему, а в том, что к этому вопросу существует большой интерес. Дискуссия наша, правда, вышла, мне кажется, несколько неуклюжей, и это потому, что такие дискуссии не следует устраивать по типу беспорядочного турнира из 15 человек, а следует выбрать 3 – 4 крупных представителей различных направлений и дать им возможность более или менее серьезно высказаться. Я рекомендую впредь устраивать именно такие дискуссии.

Несомненно, одним из самых неожиданных пунктов этой дискуссии было то, что вскрылось с ясностью большей, чем когда бы то ни было, – то, что между нами самими, марксистами и коммунистами, существуют серьезные разногласия.

Я самым решительным образом протестую против того, чтобы мнения Мещерякова и Логинова по вопросу о пролетарской культуре считались за официальные мнения коммунистов.³. (Аплодисменты.)

«Пролетарская культура, будет ли [она] не нужна и невозможна?» Это сущие пустяки. Мещеряков говорит: «Некогда такими пустячками заниматься». Это культура – пустячки! Он тут же выразился [еще так] – «стишки писать».

Что за представление у культурного человека о культуре! Культура сводится к тому, чтобы «писать стишки». А строить государство – разве не культура? А выра[бота]ть свои законы – не культура? Организовать свой суд – не культура? А марксизм – не культура?

Но даже и «стишки». Я надеюсь, никто не заподозрит Президиум ВЦИК в какой-нибудь чрезвычайной ереси по части коммунизма. Но разве вы не читали рескрипта на имя писателя Демьяна Бедного: «Отмечая Ваши…» (Читает рескрипт, аплодисменты.⁴.) Как видите, в тяжелую эпоху гражданской войны можно «писать стишки» и за это получить от высшего органа власти республики похвалу, потому что человека этого признают стоящим на славном посту.

Поэтому перестанем говорить эти, не могущие быть оправданными, слова, Пролетарская культура, конечно, будет создаваться и уже создается во всех областях. Тов. Крупская тоже коммунистка, и она говорит:

1. А. В. Луначарский, Неизданные материалы, «Литературное наследство», 1970, т. 82, стр. 243.[↩]
2. Л. Л. Авербах (1903 – 1938) – критик, один из руководителей РАПП и ВАПП.[↩]
3. Речь идет о выступлениях Н. Мещерякова, представителя Госиздата, и публициста В. Логинова, которые отвергали необходимость создания пролетарской культуры. Н. Мещеряков скептически заявлял, что культура – это «писание стишков» и «пустяков», которыми пролетариату некогда заниматься. В. Логинов в грубой форме обрушился на любые попытки новаторских исканий в литературе, огульно квалифицируя их как «шарлатанство», «буржуазные вычуры», пролетариату непонятные и ненужные.[↩]
4. По постановлению ВЦИК и Реввоенсовета республики Демьян Бедный был награжден в апреле 1923 года орденом Красного Знамени.[↩]