Журнал, который ищет и находит

Соответствуют ли материалы «Дружбы народов» тому лучшему, что есть в нынешнем всесоюзном художественном и критическом опыте, а с другой стороны, содержится ли в них то свое, особенное, что отличало бы данный журнал от других, – вот вопрос (к слову, достаточно четко поставленный нашим докладчиком), в свете которого мне хочется обратиться к работе отделов поэзии, критики, искусства.

Итак, поэзия…

Прежде всего – это очень заметный отдел журнала. Как говорится, «фирма» не останавливается перед расходами – на стихи здесь не жалеют ни места, ни средств. И это обстоятельство оказывается неожиданно-специфичным, поскольку во многих других журналах поэтические произведения представляют собою тонюсенькие вкрапления в геологические толщи прозы и публицистики. В «Дружбе народов» поэзии дают дышать полной грудью – и это очень хорошо. Журнал нашел ту форму подачи стихов, которая соответствует нынешнему состоянию нашей многонациональной поэзии, а также нынешнему внимательно-трезвому отношению к ней читателя. Эта форма проста и вроде бы элементарна: дать большое количество стихов одного поэта, связанных неким внутренним единством, то есть дать «цикл», своеобразный конспект сборника, конспект книги – «кардиограмму», по удачному выражению Э. Межелайтиса. Ведь чаще всего в журналах бывает иначе: не кардиограмма души поэта предстает перед нами, а так, какие-то осколки и обрывки… «Цикл» же дает поэтам-лирикам благодатную возможность достаточно полно выразить себя. По таким публикациям нам делаются яснее и некоторые общие эстетические тенденции современной поэзии.

В цикле А. Малдониса «Возраст» есть короткое стихотворение «Время осмысленья». Название это кажется мне знаменательным. От слишком поспешных выводов поэт призывает к неспешному, взвешенному осмыслению времени… «Связь своей души и мирозданья» – какова она? Какое отношение к себе и окружающему должен выработать человек, чтобы сделать совершеннее и себя и мир, чтобы все больше накоплялось и вокруг него и в его душе элементов того, что является подлинно коммунистическим?

Эти вопросы занимают, собственно, ныне всю литературу, всю поэзию. Они очень широки, эти вопросы, и подразумевают большую свободу для «личного», «частного» в их освещении, не охватывающего «всего», но ведь и «всего» не будет, если не будет «частного».

«Время осмысленья» в стихах многих поэтов предстает в форме непосредственного монолога-высказывания, медитации о времени и о себе, – в форме «думы», если иметь в виду непрекращающуюся традицию этого лирического жанра.

Эту тенденцию воплощают и напечатанные в журнале циклы литовца Ю. Марцинкявичюса, таджика М. Каноатова, абхазца И. Тарбы, молодого латышского поэта М. Чаклайса, осетина Х. – М. Дзуццати. В том же ряду – цикл А. Вознесенского «Истина». В автопредисловии поэт говорит: стихи посвящены поиску истины – тенденция непосредственного размышления, как видим, заявлена здесь совершенно обнаженно.

Вознесенский любит парадоксы. Но подчас он забывает, что парадокс, будучи неожиданным заострением истины, всегда односторонен. Так, если вы полагаете:

В ответы не втиснуты

судьбы и слезы.

В вопросе и истина.

Поэты – вопросы…

 («Диалог Джерри, сан-францисского поэта»)

то вы будете правы, лишь если примете во внимание односторонность такого утверждения: в конце концов, поэзия существует не как одни только вопросы, но и ответы на них. В лучших стихах из этого цикла – «Доктор Осень», «Из дневника» – нет такой игры в парадоксальность.