Журнал и литературный процесс

Мне кажется, что сегодняшний наш разговор имеет принципиальное значение не только и даже не столько потому, что содержит держит анализ разных сторон журнала «Звезда», помогает разобраться в достоинствах и недостатках издания, но главным образом потому, что касается существенных проблем современного литературного процесса, не ограничивается изолированным рассмотрением материалов, помещенных в журнале за последний год, а перекидывает мосты ко всей литературе.

Продолжая эту традицию, я тоже попробую рассмотреть некоторые материалы критического отдела в свете общих задач современной литературы, попытаюсь ответить на вопрос, как отражается жизнь всесоюзной нашей литературы на страницах критического отдела журнала.

Как и выступавшие передо мной, я не могу не сказать добрых слов о статье Б. Бурсова «Вечерние думы». Начинаю с этой статьи я не для того, чтобы внести еще несколько похвал в общий хор, но полагая, что статья Б. Бурсова имеет принципиальное значение.

«Вечерние думы», конечно, далеко не бесспорны. Но дело не в дискуссионности частных положений статьи, а в общем пафосе исследования, который представляется значительным и перспективным.

Сколько нам всем приходилось слышать о желательности и необходимости объединения критики и литературоведения! Как часто звучали призывы подходить к явлениям истории литературы с современных позиций и судить о современности, опираясь на историю! В статье Б. Бурсова как раз и преодолевается барьер несовместимости между историей и современностью, и это дает немалый научный эффект.

Суждения о писателях и книгах – наших современниках «настоены» здесь не на обнаженных эмоциях или примитивно понимаемой злободневности, но взвешены опытом предшествующих писательских поколений, взяты и осмыслены в большой историко-литературной перспективе.

И если попытаться соотнести это качество работы Б. Бурсова (а она характеризует направление поисков наиболее серьезных мастеров критического жанра) с процессами, идущими в прозе, поэзии, то без труда убедимся, что текущая наша литература в ее самых высоких образцах дружно устремлена к покорению «волшебной горы» времени, стремится установить связь эпох, историческую преемственность прошлого, настоящего и будущего. История – это не прошлое, канувшее в Лету, но звено непрерывного процесса жизни, – опыт поколений, продолжающий воздействовать на живых. Современность – тоже несоизмеримо более емкая категория, нежели простое календарное представление о настоящем моменте; оно объединяет в себе развитие действительности от прошлого к будущему.

Это вот трепетное ощущение «связи времен» составляет, по моему убеждению, главное достоинство статьи Б. Бурсова, оно корреспондирует общему движению современной художественной мысли, которое запечатлено в романах С. Залыгина и В. Фоменко, в повестях Ч. Айтматова, прозе М. Слуцкиса, Г. Матевосяна, В. Белова, Р. Гамзатова, поэзии А. Твардовского, Ю. Марцинкявичюса, Д. Кугультинова, И. Абашидзе…

Полемическая страстность, эмоциональная взволнованность, обостренные поиски в сфере личной нравственности, более резкое выявление творческих индивидуальностей – все эти черты не могли не броситься в глаза критикам, сравнивавшим литературу 50-х – начала 60-х годов с искусством предшествующего периода. Они обратили внимание также на бурное развитие лирических жанров, на лирическую стихию, вторгшуюся в прозу и драматургию, на появление большого количества очерковых книг с их установкой на достоверный факт и реального человека, на подъем «молодежной» повести.

Думается, что за последние годы в литературе наметились довольно существенные сдвиги.

Помните, в «Капле росы» В. Солоухина есть мысль, что автор не будет выбирать типичный двор, а в нем типичного жителя, но обойдет каждого односельчанина, обстоятельно потолкует с ним и правдиво передаст этот разговор на страницах евоей книги. Здесь заявлена эстетическая позиция не одного только В. Солоухина, основанная на пристальном интересе к каждому участнику жизни, убежденности, что сила искусства не в избирательности, но в умении открыть значительное в любом человеке. Стоит сравнить эту творческую декларацию совсем недавних лет с сегодняшними высказываниями того же В. Солоухина (да и разве его одного?), чтобы стало очевидным: писатели все реже ограничиваются исследованием проблем личной морали, но через нее и благодаря ей стремятся проникнуть в субстанцию народной жизни, выявить корни и основы национального бытия.

Это стремление современной литературы осталось незамеченным другим автором журнала, А. Хватовым, – автором статьи «Духовный мир человека и координаты времени». А. Хватов объединяет под одним переплетом литературу почти целого пятнадцатилетия, считает возможным суммарно говорить о поэмах В. Луговского и романе В. Фоменко, ранних повестях В. Аксенова и прозе В. Белова, считая, что для всех них характерен «пристальный интерес к нравственному миру человека». И даже когда ему приходится столкнуться с «густотой колорита» и «достоверностью бытописания» повести «Привычное дело», то критик отводит эти черты стиля как не очень существенные и решающие, поскольку они не укладываются в разработанный им канон «координат времени».

Между тем все обстоит значительно сложнее, а «густота колорита» и «достоверность быта», которые вдруг стали родовым свойством прозы и Ч.