Земное тяготение критики

«Виховання почуттiв. Лiтература i нова людина», «Наукова думка», Киïв, 1966, 294 стр.

Удачно ли названа книга – «Воспитание чувств»? Судить можно по-разному, но ясно, что замысел перед нами не совсем обычный. Институтом литературы имени Т. Г. Шевченко АН УССР предпринята попытка создать коллективную академическую монографию о закономерностях литературного развития последних семи – девяти лет, а это не так уж просто. Несмотря на определенность главных тенденций, многое еще не «устоялось», не поддается обобщению. Здесь нужен и весьма тонкий исследовательский инструментарий, и искусное сочетание литературоведческой точности с остротою критических прогнозов, и еще многое другое.

«Это – не история литературы, – спешат предостеречь авторы, – мы не ставили перед собой цель дать исчерпывающий, всеохватывающий…» и т. д. и т. п.

Ну, что же, не история, так не история, и о том, что «не ставили своей целью», судить, видно, не будут. Но к чему опасливые оговорки? У нас ведь есть уже серьезные подступы к истории литературной современности, и на новую книгу украинских авторов как раз интересно взглянуть с точки зрения того, насколько продвигаемся мы в осмыслении сложных проблем.

В «Воспитании чувств» весьма точный методологический ключ. Об этом хочется сказать сразу, потому что благодаря ему книга получилась стройной и логичной.

В ней четыре раздела, в которых разрабатываются такие важнейшие и взаимосвязанные проблемы, как «Эстетический и общественный идеал литературы» (В. Иванисенко), «Партийность – гуманизм – современность» (Н. Алексеева), «Характер современника» (К. Волынский), «Современность и художественное новаторство» (М. Острик).

В читательском восприятии книга не распадается на отдельные статьи, и появилась столь завидная в коллективных трудах целостность потому, что авторы стремятся дать современную литературную практику в теоретическом осмыслении. Это диктует строгий отбор проблематики, сосредоточенность вокруг вопросов, которые всегда определяли место литературы в жизни, меру ее общественной активности и воспитательного воздействия. «Отбор» же в свою очередь, естественно, нацеливает внимание на главный объект – на человека. Пафосом книги становится исследование той биографии духа современника, которую на протяжении полустолетия с первых своих шагов творила советская литература.

Человек и общество, общественные отношения и формирование новых качеств личности – вот главный исследовательский ракурс в книге «Воспитание чувств». Явления литературы оцениваются здесь по тому, насколько глубоко отражают они диалектику общественных отношений, насколько полно ведется в них человековедческое исследование. Авторы исходят из жизни, объясняют литературу жизнью и – снова-таки – в ней же стремятся найти ответы на выдвигаемые литературным развитием вопросы. Жизнь берется ими в современном разрезе, но учитываются самые разные ее «измерения» – от исторического до нравственно-психологического и общественно-философского. Это тоже важно – такая вот многомерность критерия, с которой только и можно подходить сегодня к искусству.

Как и все юбилейные издания, рецензируемая работа – итоговая. Ее цель в том, чтобы соизмерить современный опыт практикой прошедших пятидесяти лет.

Каждый период литературы основывается на преемственности и вместе с тем, по словам И. Бехера, отличается «определенной поэтической атмосферой, обусловленной обстоятельствами времени». Элементы новых качеств складываются в столкновении старого и нового, в борьбе, в напряженном поиске. И хорошо делают авторы монографии, прослеживая эту движущуюся взаимосвязь. В центре их внимания – характерные черты современной литературы: обогащение идейно-эстетического арсенала, углубление исследования морально-этических стимулов человеческих деяний, которые определило наше время или которые благодаря ему стали более заметными. Но «живое пульсирование творческих сил» постоянно соотносится в книге е предшествующей художественной практикой.

О важности такого соотнесения едва ли надо говорить. Ведь благодаря ему вырисовывается и картина в целом, и ее отдельные части в частности, наглядными становятся истоки того нового, что отличает наше литературное сегодня. В разделе «Характер современника» К. Волынский, скажем, показывает, в чем, несмотря на проявления догматизма и трагические утраты литературы 30 – 40-х годов, ее опыт и поиски были поучительными для последующего времени.

Написанная в 1944 – 1945 годах и не по вине автора опубликованная более чем через десятилетие «Повесть пламенных лет» А. Довженко, а потом и поставленный по ней фильм не случайно так естественно «вписались» в контекст современного искусства. Сержант Иван Орлюк совсем не годился для роли «простодушного окружения» (по самокритичному признанию М. Ромма, в такой роли выступал народ в некоторых наших историко-биографических послевоенных фильмах). В нем был дан, как сказал Н. Тихонов, «синтез народного подвига» в прошедшей войне, показана сама душа народная, всегда открытая мужеству и добру. Книга А. Довженко ценна также раскрытием самого процесса появления новых качеств в народном характере, а также крупным историческим масштабом в оценке духовного склада и жизненного опыта народа, – К. Волынский прав, говоря об этом. Ведь сила лучших наших произведений как раз и состоит в воспроизведении «действительного движения жизни», в котором Маркс видел реальное существование и развитие коммунистического идеала.

Насколько важен подобный масштаб, убеждают все разделы монографии. Но, быть может, особенно интересно в этой связи стремление В. Иванисенко раскрыть истоки поступательного развития идеала советской литературы, его историческую обусловленность и народную основу. Наш идеал, утверждает критик, формировался, впитывая все те представления о человеке и требования к нему, которые создавались многими поколениями трудящихся в борьбе за правду и волю. Поэтому, резюмирует он, обратившись к генеалогии героического характера советской литературы, «недостаточно объяснять характер современника только традициями революции и социалистического строительства». Надо беречь свою историю, которая измеряется столетиями, и только тогда мы сможем серьезно говорить о героической преемственности поколений.

На примере «Поднятой целины» М. Шолохова и «Водоворота» Г. Тютюнника В. Иванисенко прослеживает, как в результате раскрытия народной основы нашего идеала и его исторической обусловленности «вырастает» в литературе художественный тип.

Сопоставление симптоматично.

Исследователи уже давно подметили и общность видения мира двух художников, и значение опыта известного мастера нашей прозы в формировании украинского писателя. Говорил об этом, кстати, и сам Г. Тютюнник¹. В. Иванисенко значительно расширяет наши представления и о близости двух художников, и о самой идейно-художественной «технологии» литературной общности, раскрывая проблему с присущей ему академической основательностью.

Исследуя меру идеального в структурной материи художественного образа и соотношение ее с действительностью, авторы монографии приходят ко многим небезынтересным выводам. Один из выводов касается драматической сущности такого явления, как нагульновщина, которое при всех своих видоизменениях оказывается весьма и весьма «живучим» в нашей жизни и литературе. Это пример, выражающий, так сказать, разрыв идеала и условий его воплощения. Но нельзя подходить упрощенно и к противоположного рода явлениям, лишая идею единства человека и общества в наши дни какого бы то ни было драматизма. В чем проявляется у нас драматизм сегодня? – ставит вопрос Н. Алексеева. Не злоупотребляем ли мы устаревшими конфликтами, или, точнее, конфликтами старого мира, для раскрытия сложностей нашей эпохи? По инерции ведь часто еще и сейчас отдают предпочтение драматизму полярных образов перед драматизмом характеров, драматизму ситуаций перед драматизмом внутреннего мира человека.

В качестве одного из примеров современного подхода к решению этих трудных задач в монографии рассматривается повесть Н. Амосова «Мысли и сердце», в которой, по мнению авторов, найдены новые аспекты проблемы личности. Сам герой этой книги активно воздействует на обстоятельства. Его «реальный гуманизм, – как пишет Н. Алексеева, – проявляется в концентрации всех усилий к тому, чтобы избавить человека от страданий».

Много внимания в книге «Воспитание чувств» посвящено поискам нашей литературы, ее упорному стремлению ответить на требования времени. Вполне естественно потому, что такое большое внимание уделяется здесь проблемам новаторства, выяснению самой природы этого явления. «Эти два понятия (традиции и новаторство. – Н. Н.), – говорит М. Острик, – составляют неразрывное единство, постоянное н подвижное одновременно: создание нового на основе прежнего художественного опыта и вместе с тем – выработка опыта нового».

В исходных позициях исследователь прав. Но хотелось, конечно, чтобы было учтено при этом и соотношение национального и интернационального факторов. Как воздействует современность, опыт всей советской литературы на национальную традицию?

В не так давно вышедшей в Софии книге «Традиция и новаторство» (1965) Г. Цанев, солидаризируясь с советскими исследователями, утверждает, что только то новаторство идейно и эстетически содержательно, которое связано с национальными традициями.

Сегодняшняя литература предлагает весьма любопытные «повороты» этого вопроса, давая примеры современной трансформации народной образности, «осовременивания» традиционных национальных форм, возрождения национальных школ поэзии, как говорит Ю. Марцинкявичюс, и очень жаль, что авторы книги не коснулись подобных проблем. Они выходят за рамки национального искусства, рассматривают литературу Украины на фоне и в связи с другими литературами СССР. Широко представлено в книге творчество М, Шолохова, Э. Межелайтиса, есть масса параллелей с Ю. Смуулом, Л. Мартыновым, Ч. Айтматовым, И. Шамякиным, В. Быковым, А. Адамовичем и многими другими писателями. Но, к сожалению, здесь авторы монографии и останавливаются. Взаимосвязь национального и многонационального остается за пределами их внимания.

Есть в «Воспитании чувств» и другие недостатки: не повезло молодым, – проблема эта только названа в книге, не всегда чувствуется точный отбор произведений, не всегда выдержаны «пропорции» теоретических рассуждений и аналитических наблюдений, немало расплывчатых формулировок. И все же новая книга украинских ученых – интересное, весомое исследование, поучительная попытка обобщения процессов, идущих в нашей литературе.

1. Любопытные высказывания находим в письмах писателя, впервые опубликованных в книге «Тези, доповiдi та повiдомлення науковоï конференцiï Сумського державного пед. iнституту», Суми, 1966, стор. 78. 81.[↩]