Я буду говорить о стихах

1

Если б можно было такое событие, как XXII съезд партии, выразить в одном лозунге, я сформулировал бы его так: «Давайте мечтать!» В течение пятнадцати исторических дней свыше пяти тысяч человек собирались в Кремле, чтобы по-ленински, то есть с цифрами в руках, помечтать о грядущем. Вместе с Кремлем в эти дни замечталось и все трудящееся человечество, ибо людям и наяву снится жизнь без войны, голода и неволи.

Мечтали и мы, писатели, Мечтали и думали о дальнейшем пути развития нашего искусства. Русская поэзия со времен Пушкина почти всегда жила интересами народа. Еще большее социальное дыхание приобрела она с Великого Октября. Страна Советов в короткий срок воспитала плеяду великолепных мастеров стиха разных национальностей, которые вызвали подъем поэзии во всех странах мира. Наши поэты разработали жанр стихотворного плаката, политического фельетона, ораторские интонации трибунной речи, они высоко подняли песню, они не только возродили эпос и трагедию – они создали новые формы стиха, посвятив их лепке типов и характеров революционной эпохи. Советская поэзия ни на один день не складывала оружия. Она всегда и везде в действии. То участие, какое лирика приняла в борьбе с фашизмом во время Отечественной войны, мощный вихрь ее взлета, достигнутая ею высота до сих пор еще не осмыслены нашим литературоведением, хотя это явление небывалое в истории мирового искусства.

Но вы спрашиваете: что нужно предпринять для решительной активизации литературы? Вопрос серьезный. Если еще совсем недавно, говоря о коммунистическом воспитании народа, мы имели в виду «нечто и туманну даль», то теперь, после XXII съезда, коммунизм превращается для нас в ощутимую реальность. Однако эта реальность не возникнет сама собой. Для достижения вершины человеческой истории необходимо резкое повышение культуры всего нашего народа. Программа КПСС говорит об этом: «От культурного роста населения в огромной мере зависят подъем производительных сил, прогресс техники и организация производства…» Итак, перед нами именно тот случай, когда надстройка призвана влиять на базис.

«Культура коммунизма, – говорится далее в Программе, – вбирая в себя и развивая все лучшее, что создано мировой культурой, явится новой, высшей ступенью в культурном развитии человечества. Она воплотит в себе все многообразие и богатство духовной жизни общества, высокую идейность и гуманизм нового мира. Это будет культура бесклассового общества, общенародная, общечеловеческая». Громадную роль в такой культуре призвана сыграть эстетика. Но нет эстетики вообще. Если для Канта прекрасное было способностью суждения субъекта о красоте, если для Гегеля прекрасное также сводилось к определенному этапу развития одного лишь сознания, то для нас, марксистов, оно обладает своей собственной объективной природой, выявление которой, то есть оценка, исторически определяется классом и эпохой. Но чем ближе к бесклассовому обществу, тем выше будет становиться оценка природы прекрасного, тем совершеннее станет и субъективное восприятие каждого культурного человека. Именно перед таким взлетом эстетики мы сейчас и стоим. Тот же Гегель определил красоту как прекрасную идею, являющуюся в образах искусства. Это не совсем верно, ибо натура прекрасна независимо от того, нанесена ли она живописцем на полотно. Но если говорить только в рамках искусства, то, пожалуй, действительно можно сказать: красота в искусстве – это прекрасная идея в характерных образах.

Я буду говорить о стихах.

Коммунизм молод, а молодость – это сама поэзия. Революция подняла в народе огромную поэтическую волну. Поэзия 20-х годов уже и сейчас воспринимается советскими людьми как легенда. В период культа личности Сталина, особенно к его концу, поэтическая волна заметно спала. Но сегодня стихи вновь зазвучали с особенной силой. Именно потому, что интерес народа к ним необычайно повышен и обострен, необходимо подумать и о самой поэзии.

Вершина поэзии – трагедия. Несмотря на то, что в нашу литературу за последнее время хлынуло буквально море стихов, над трагедией почти никто не работает. На первых порах это простительно: для того, чтобы владеть таким труднейшим видом поэзии, как драма, нужно сначала в совершенстве овладеть лирикой. Но долго ждать не приходится: сроки поджимают! Драма в стихах очень важна для идейно-психологического воспитания зрителя. Поэтическое начало тянет к огромным обобщениям.