Высота критериев, широта взглядов

Е. Винокуров говорил здесь о «массовости» в поэзии, о нетерпимости снисходительного отношения к стихотворному «потоку». Хочу продолжить его мысль.

Многие явления нашей поэзии, в том числе ее перенаселенность, принято рассматривать в свете нынешнего информационного взрыва.

Это не лишено логики.

Однако в интересной статье В. Куприянова неожиданно и в то же время очень к месту прозвучали забавные строфы неизвестного поэта XVIII века: «…По селам, в деревнях и в малых городах пасутся стихачи, как овцы во стадах».

Я позволю себе привести извлечение из другого свидетельства, не столь давнего, но тоже достаточно старого. Принадлежит оно жанру эпистолярному, автор письма широко известен.

«Очень рад служить и сегодня же пошлю стихи старику Плещееву, редактирующему «Северн[ый] вестник», но заранее предрекаю полное фиаско. Если и поместят стихи, то не раньше, как через 3 – 4 года, так как все редакционные столы, ящики и портфели давно уже завалены стихами. Девать некуда».

Если заменить «Северный вестник» названием любого нынешнего журнала, а «старика Плещеева» соответствующим редактором, да еще принять в расчет, что слову «старик» теперь придается не только возрастной смысл, – право же, это послание мог написать и отправить наш современник.

Между тем письмо датировано 6 марта 1889 года, автор и отправитель его Антон Павлович Чехов. Адресовано письмо в Таганрог, литератору Петру Алексеевичу Сергеенко, с которым Чехов когда-то учился в тамошней гимназии.

Значит, и в прошлом и в позапрошлом веке стихи сочинялись в избытке.

«Девать некуда» – короче не скажешь.

Бесспорно и другое – в XX столетии версификацией у нас увлекается гораздо больше доброхотов, чем в XVIII и XIX. Этому способствуют, надо сказать, не только успехи всеобщего просвещения, но и необыкновенно возросшие издательские возможности, – практически в каждом областном центре есть свой «старик Плещеев». Газетная периодика не обходится без поэтической рубрики. Микрофоны и телекамеры, внедренные повсеместно, тоже, слава богу, этой рубрики не чуждаются. Таким образом, все, что В. Куприянов обозначает аббревиатурой МК, – к услугам «стихачей».

Издержки, связанные с этим, естественны и понятны. В конце концов, прославленные имена и знаменитые творения возникают не в безвоздушном пространстве, а в разноголосом и разнокалиберном окружении.

Так было, так будет.

Однако тревожный вопрос Михаила Исаковского «Доколе?..», прозвучавший несколько лет назад, остается в силе.

Не случайно об этом вспоминает в своих размышлениях В. Куприянов. Полемические заметки Ст. Лесневского, опубликованные в «Комсомольской правде», продиктованы тем же беспокойством и удачно совпадают с нашим обсуждением.

«Произведения необщезначимые и эфемерные, преходящие легко, отвергаются издателями либо – даже если они и изданы – забываются довольно скоро», – пишет В. Куприянов.

Все это так. Но преходящее отвергается порой не слишком решительно, а будучи изданным, забывается все лее не сразу.

Конечно, эфемерные книги изживут себя рано или поздно. Но как быть с тем обстоятельством, что срок их существования нередко продлевается благодушием рецензентов? Ведь пишут, и вполне доброжелательно, а то и восторженно, о книгах явно несостоятельных.

Недавно, в дни совещания молодых писателей, я обратился к участникам семинара, в котором мне выпало работать, с предложением – говоря друг о друге, экономно расходовать два высоких слова: поэт и талант, пользуясь более подходящими к случаю определениями – стихотворец, способности.

Предложение было принято и осуществлено, надеюсь, не без пользы.

Дебют в литературе – счастливое, но отнюдь не рядовое событие. Дебютов много. В Москве, в Минске и других столицах выходят серии сборников, так и озаглавленные: «Молодые голоса», «Первая книга поэта». Начинание благородное, однако несовместимое с торопливостью и поблажками. Серийность, конвейер, увы, способны породить однотипность.

Конечно, не все первые книги могут быть такими, как «Орда», «Юго-Запад», «Весна Республики», «Работа и любовь».

Но может быть, нам чаще стоит вспоминать одно мудрое высказывание. Связанное с конкретной рукописью, оно тем не менее поучительно для всех.

«…Первая книга поэта не обязательно книга начинающего поэта. Это может быть и книга мастера, что и произошло в данном случае… – писал Михаил Светлов, рецензируя для издательства первый сборник Б. Ахмадулиной. – Этим своим коротким отзывом я не хлопаю ее по плечу – я опираюсь о ее плечо».

Когда читаешь возвышенные издательские аннотации к иным сборникам, явно не совпадающие с их более чем скромными достоинствами, с грустью убеждаешься в том, что похлопать по плечу куда легче, чем найти надежную опору.

Когда читаешь первые номера «Юности», ежегодно отдаваемые дебютантам, порой невольно думаешь о том же. Вспоминаешь строки К. Ваншенкина: «Значительные их портреты над незначительным стихом…»

Человек представлен, рекомендован, поощрен – как не счесть себя профессионалом?

Я, кстати, убежден, что дело не в сроках профессионализации. Талантливому человеку не помешает и ранняя, графомана не спасет и поздняя.

Страшнее всего профессионализация ложная. Когда она торжествует, загромождаются не только книжные прилавки, загромождается читательское сознание, затемняется истинная картина.

И – что еще печальнее – при такой нивелировке, при размытости критериев остаются без должного внимания книги достойнейшие.

В. Куприянов цитирует строки Брехта, иронизирующего над издательской инерцией:

 

Таким образом,

Для произведений некоторых мастеров

Бумаги не хватает.

Но давайте подумаем и о тех мастерах, для которых бумаги хватает, но не хватает внимания критики.

«…Прозаики и поэты справедливо говорят, что критики не замечают, не читают многих интересных книг.