Вторые Тыняновские чтения

Летом 1984 года состоялись вторые Тыняновские чтения в городе Резекне (на родине писателя), приуроченные к 90-летию со дня рождения Ю. Тынянова¹. Вступительное слово произнес председатель Комиссии по литературному наследию Ю. Тынянова В. Каверин, который охарактеризовал значение его работ в современной культурной ситуации.

В широком научном контексте рассматривалась на Чтениях тыняновская теория литературной эволюции. В докладе Вяч. Вс. Иванова «Эволюционный подход к истории языка, литературы и культуры» подчеркивалось, что коль скоро современная культура европейского типа мыслится как развивающаяся, а схема этого развития предстает как смена парадигм, то категория новизны почти исключительно наделяется положительным смыслом и смена парадигм приобретает статус почти единственно возможного способа самообновления. Подобные представления достигли крайних форм в так называемом искусстве авангарда, где каждое высказывание оформляется как новая парадигма, требующая пересмотра предшествующей иерархии ценностей. Культ смены парадигм, как отметил докладчик, существует и в истории науки, где далеко не всегда приводит к положительным результатам. О синтезе системных и эволюционных идей в работах Тынянова говорилось в докладе В. Маркова (Рига) «Тынянов и современная системология». Тынянов, по мнению докладчика, релятивировал атрибуты литературоведческого мышления, но за релятивным он находил устойчивое, инвариантное на более глубоком уровне анализа. Это соответствует исходной аксиоме современной системологии. Можно предположить наличие некоего эволюционизирующего объекта, который будет охватывать (в снятом виде) все развивающиеся явления, в том числе литературную эволюцию. Доклад «Мандельштам и опоязовская филология» прочел Е. Тоддес (Рига), обративший внимание на то, что и для теоретиков литературы, и для поэта особой привлекательностью обладал принцип скачкообразного («взрывообразного») развития, действие которого они имели возможность наблюдать и в реальной исторической практике. Представление об изоморфизме социального и историко-литературного рядов существенно мотивировало и их оценку фактов биографического характера. В докладе указывалось также на близость трактовок поэтического языка, на сходное отношение к прозе и традиционному роману.

Ряд выступлений был посвящен проблемам поэтики. М. Гаспаров и В. Смирин в докладе «Домик в Коломне» как автопародия автопародии» интерпретировали «Домик в Коломне» как автопародию «Евгения Онегина», который в свою очередь является автопародией южных поэм. В «Онегине» для пародийности выделялась сюжетная схема южных поэм, а в «Домике в Коломне» для этих целей сперва (в первом варианте начала) выделялась гипертрофия вне-сюжетных отступлений, потом (в окончательном тексте) – «ничтожность» сюжета, вызвавшая основные попреки прижизненной критики романа. В докладе обсуждались и такие вопросы, как перестройка плана «Онегина» в ходе работы над романом, октава «Домика в Коломне» как двойная отсылка и к сатирическим октавам Байрона, и к лирическим октавам Гете.

1. Отчет о первых Чтениях см., «Вопросы литературы» 1983, N 2.[↩]