Время, вперед!

Закончилась гражданская война, и страна приступила к мирному строительству. Героическим трудом всего народа в короткие сроки была решена нелегкая задача восстановления разрушенного хозяйства. Экономика страны уверенно становилась на социалистические рельсы, набирала невиданные в мире темпы.

Среди тех, кто строил новую жизнь, всегда находились и писатели. Их лучшие произведения отображали героизм социалистического строительства и классовой борьбы, перестройку общественных отношений, становление нового человека. Активно, по-деловому участвовали писатели в пропаганде задач, поставленных партией перед страной.

О тех героических созидательных днях, о том, как художественная литература помогала строительству социализма, рассказывает известный советский поэт Александр Безыменский.

Я начну свой рассказ с того момента в жизни молодой Советской страны, когда закончился восстановительный период и начался этап реконструкции. 30-е годы – время развернутого строительства социализма – имели свой пролог, свой разбег- вторую половину 20-х годов. Страна вела великую стройку, страна кипела, страна была полна энтузиазма. Необыкновенный размах жизни! У меня в «Трагедийной ночи» такие строчки говорят об этом времени:

Была невиданная в мире

Необычайная пора,

Когда рождался ток на Свири,

А в Сталинграде трактора,

Когда везде росли мартены,

Цеха утраивал Урал

И в диабазовые стены

Вгрызался Беломор-канал,

Когда вошли в скрижали свитка

Осуществляемых чудес

Кузбасс, Хибины и Магнитка,

Березняки и Днепрогэс.

Столетний путь свершая в годы,

Пустили в ход большевики

Завод, рождающий заводы,

Станок, рождающий станки.

Из чугуна, угля и стали,

Из электрической волны

Станки и танки вырастали,

И хлеб, и счастье всей страны.

Ворвались в степи и пустыни

Деревья, рельсы и вода.

В числе, неслыханном доныне,

В стране поднялись города.

Великий труд всего народа

Из топи блат, из тьмы лесов

Сто Петербургов

за три года

Воздвиг в стране большевиков!

Для меня 30-е годы начались с 1927-го. Это тоже был мой пролог, мой разбег. В том году я выехал на Днепрострой, чтобы увидеть своими глазами великую стройку и рассказать о ней и ее людях.

Ровно сорок лет назад я услышал первые взрывы, возвестившие начало штурма Днепра. Я видел тысячи телег, на которых возили землю из котлована, я видел десятки тысяч рабочих, вооруженных лопатами, кирками и тачками. На весь Днепрострой в начале строительства был лишь один экскаватор, а к концу – одиннадцать. Механизмы, которыми располагали строители, были слабы. И все-таки весело работали люди на этом первом энергетическом гиганте страны. Я объездил все места вокруг селения Кичкас, где велась стройка, места, которые должны быть затоплены, и соседние засушливые земли, которые должна была напоить днепровская вода. Мысль о величии происходящего не покидала меня.

Для меня те годы были очень напряженными – приходилось много ездить, много писать, много работать. Воспоминания о Днепрострое я прерву, потому что, хотя я и пробыл там все пять лет строительства, большую часть каждого года я проводил еще и в других местах.

В 1928 году я поехал в Днепропетровск. Перед этим меня буквально околдовали несколько строчек в «Комсомольской правде»: «Комсомольская ударная бригада днепропетровского трамвайного парка в рекордно краткий срок отремонтировала второй ва

гон». Может быть, по нашим временам событие это покажется малозначительным. Тогда каждое такое сообщение волновало. Социалистическое соревнование еще только зарождалось. Во всей стране было всего 14 ударных бригад.

В Днепропетровске я облазил буквально все, изучил досконально работу трамвайного парка. Боевое настроение и организованность комсомольцев меня поразили. Я уехал в Москву и по свежим следам написал комедию «Выстрел».

Темп жизни был так стремителен, что она опережала литературу. Пока я писал пьесу, в которой мне хотелось показать энтузиазм молодых рабочих-комсомольцев, творческую силу ударных бригад, соревнование так широко охватило страну, что премьеру в Театре Мейерхольда уже смотрел Всероссийский съезд ударных бригад. Спектакль нашел резонанс у публики. В конце 1929 года «Выстрел» поставил Театр Пролеткульта в Иваново-Вознесенске, а затем еще шестьдесят шесть театров страны. Тогда же я написал поэму «День нашей жизни», посвященную комсомольцам-ударникам.

Стремительный поток жизни увлекал за собой писателей. Они становились участниками творческого труда рабочих коллективов заводов, фабрик, колхозов. В 1930 году я работал в редакции «Правды». Мне предложили в составе агитбригады ехать на отстающее предприятие. Я выехал в знакомый мне Днепропетровск на металлургический завод имени Петровского, задолжавший стране 125 тысяч тонн стали. В бригаде нас было пять человек, но на заводе мы организовали рабочую группу из пятидесяти рабкоров. Пятьдесят потянули за собой еще пятьсот активистов (это было огромное многотысячное предприятие), которые объединились вокруг боевого штаба по ликвидации прорыва. Наш так называемый буксир «Правды» по строгому плану совершал дневные и ночные рейды по заводу. Участие в выяснении причин неполадок, помощь в их устранении, проверка работы комсомольцев и коммунистов, контроль дисциплины на рабочих местах и т. д., а кроме того, выступления на слетах и конференциях – все это заполняло день до отказа.

Второй половиной нашей работы, не менее ответственной и важной, были стихи, лозунги, плакаты. Каждое утро в штаб приходил отряд пионеров за моими листочками с эпиграммами, бичующими лодырей, прогульщиков, бракоделов, и за стихами, славящими ударников. Пионеры клеили листочки на бутылки с молоком, коробки спичек и папирос, и стихи быстро находили своего адресата. Каждый работавший на заводе знал теперь, что причины неполадок имеют свои имя и фамилию, каждый стал осознавать свою персональную ответственность. Стихи были оружием, они были нужны и потому, что кулацкий агитпроп не дремал, тоже писал стихи (вроде таких: «Брюхо пусто, лапти в клетку – выполняем пятилетку»), пытался разлагать самую отсталую часть рабочих. И надо было разъяснять:

Каждый поймет, в ком мысль не погасла,

Будет сталь – будет и масло.

 

И призывать людей:

 

Плохо работая, дело губя,

Ты обворовываешь сам себя.

 

Брак – враг.

Бей брак!

 

Ведем мы атаку на старый мир.