Владимир Кантор. Демифологизация русской культуры. М., СПб.: Центр гуманитарных инициатив, 2019. 400 с.

Книга «Демифологизация русской культуры» — семнадцать философических эссе, в которых Владимир Кантор, описывая важные для всего мира и для России исторические события (гибель Древнего Рима, войны в Европе, Первая мировая война, Октябрьская революция в России) и приводя суждения известных мыслителей, писателей, политических деятелей (Платон, Августин, Пушкин, Тургенев, Катков, Чернышевский, Горький, Ленин), пытается определить, что представляет собой миф (это реальность или метафора?), прослеживает, как «мнение толпы обретало господство в обществе и как истина, которой владеет личность, противостоит общепринятому безумию» (с. 17), что движет массами в эпохи воин и революций.

Миф, по Кантору, — «это воображаемое представление о реальности, которое воспринимается как реальность» (с. 160). В книге автор развенчивает своего рода мифы — устойчивые и в некоторой степени довольно однозначные представления, сложившиеся в массовом сознании о Пушкине, Тургеневе, Керенском, Горьком, Каткове и Чернышевском.

В первом эссе «Становление петровско-пушкинской России: философский аспект» Пушкин — «величайший русский поэт, не тайна, а разгадка России» — представляется порождением «европейского типа жизнеповедения», привитого к русскому стволу (с. 34), а положение России в мире осмысляется как положение «страны, способной к самотворчеству европейской культуры» (с. 34), ведь недаром первая волна русской эмиграции, по выражению Ключевского, составила «новую русскую Европу» [Ключевский 1989: 206].

Важнейшей проблеме философии культуры — проблеме взаимосвязи мировых культур, исследуемой Кантором, посвящено эссе «Тургенев: немецкое влияние», в котором автор описывает русско-германские связи с XVIII до XX века. Проходившие школу немецкой философии, «русские писатели и философы стали оказывать невероятно мощное влияние на Западную Европу, в том числе и на Германию. Вспомним имена Достоевского, Толстого, Чехова, Вл. Соловьева, Л. Шестова» (с. 40). Ярким примером такого влияния был Жуковский — именно он с немецкого перевел на русский язык «Одиссею» Гомера, «заново открыв Европе Античность» и европейский романтизм (с. 42). Кантор подробно рассматривает влияние немецкой культуры на жизнь и творчество Тургенева, «сумевшего не обоготворить, но понять немецкие уроки» (с. 46). Причину сопоставления двух культур — русской и немецкой — в творчестве Тургенева иллюстрирует анализируемая Кантором повесть писателя «Фауст».

О новой книге Кантора «Срубленное древо жизни. Судьба Николая Чернышевского» речь идет в философском эссе-интервью «Прекрасное есть жизнь, или Что такое разумный эгоизм». Жизнь русского писателя и философа Чернышевского демифологизируется, приводятся новые, ранее неизвестные факты его биографии. Автором предлагается новый взгляд на основной художественный труд мыслителя — роман «Что делать?».

Личность Чернышевского в книге Кантора закономерно сопоставляется с Достоевским, хотя «их близость кажется многим абсолютным противостоянием» (с. 104).