В творческой лаборатории Всеволода Иванова
Вс. Иванов, Переписка с А. М. Горьким. Из дневников и записных книжек. Составители Т. В. Иванова и К. Г. Паустовский, «Советский писатель», М. 1969, 447 стр
Наши издательства систематически публикуют книги советских писателей, раскрывающие лабораторию творчества художника, мир его раздумий и поисков. Дневники и записные книжки Д. Фурманова и М. Пришвина, М. Светлова и А. Афиногенова, П. Павленко и других писателей помогают читателю и исследователю осмыслить художественное своеобразие их творчества, понять эстетические взгляды и литературные интересы, проникнуть в сложную сферу авторских размышлений о природе и процессе литературного творчества.
Не столь давно ряд этих книг пополнился изданием обширного рукописного наследства Вс. Иванова.
Сборник открывается двухсторонней перепиской Всеволода Иванова и Максима Горького. Читателю были частично знакомы материалы этого раздела – по Собранию сочинений М. Горького в 30-ти томах и по публикации в журнале «Новый мир» (1965, N 11). Однако полностью переписка публикуется впервые, и это помогает не просто уточнить характер литературных взаимоотношений Горького и Иванова, но и составить более полное представление о литературной ситуации 20 – 30-х годов. Среди ранее не публиковавшихся писем Горького (их четыре) следует выделить письмо из Сорренто от 8 ноября 1927 года, в котором писатель главным образом говорит о своем отношении к крестьянству, вновь ведет «спор о мужике» и принципах его изображения в литературе. В тринадцати новых письмах Вс. Иванова к М. Горькому содержатся сведения об участии автора в литературной жизни Москвы и Ленинграда 20- 30-х годов, о работе в редакции журнала «Красная новь» и в Правлении Союза писателей, о пребывании в Париже и Берлине и заграничных впечатлениях, об истории постановки его пьесы «Бронепоезд 14 – 69» в МХАТе, о творческой судьбе пьесы «12 молодцов» и т. д.
Все же составители не избежали некоторых досадных пропусков. В частности, ничем нельзя объяснить отсутствие в рецензируемом издании двух писем Горького: от 20 – 23 марта 1921 года и от 25 августа 1922 года (последнее очень важно для характеристики горьковского отношения к творческой личности писателя), которые опубликованы в тридцатитомнике. Это нарушает и сам принцип публикации, так как составители и редакция «решила, что в переписку необходимо включить и ранее публиковавшиеся письма Горького, чтобы читатель, ознакомившись одновременно как с письмами, так и с ответами на них, мог бы заново осмыслить переписку двух писателей, не обращаясь к другим источникам».
Жаль, что в книге очень скупо комментируется переписка: характер публикуемых материалов, несомненно, требует дополнительных пояснений.
Второй раздел сборника – «Из записных книжек», – пожалуй, самый значительный. Сюда вошли многочисленные записи по теории и истории литературы, которые Вс. Иванов делал на протяжении многих лет. И снова они не только раскрывают секреты творческой деятельности самого писателя, но отражают наиболее насущные проблемы развития советской литературы в целом. Размышления о сущности реализма, о характере героя нашего времени, о закономерностях развития сюжета, о роли вымысла в художественном творчестве, о многообразии жанров в литературе – все это проблемы, которые волновали писателя на протяжении всей его жизни.
На наш взгляд, наиболее интересными являются записи Вс. Иванова по теории прозы.
Литература должна отражать главные проблемы века, а не просто любовь Маши и Вани, – таково исходное положение писателя. «Роман должен быть завлекательным, – читаем у Вс. Иванова. – Почему? А хотя б и потому, что нельзя все время читать учебники, как бы ни хорошо они были написаны. Но для того, чтоб роман не был только набором приключений, он должен нести в себе современную большую тему». Искусство есть анализ жизни, «анализировать – значит открывать отдельные факты, составляющие целое. Произнося слова ~ «упрямый», «скупой», «широкий», «умный», я должен указать, на какие другие слова разлагается каждое из этих слов и каким фактам соответствует», – утверждает писатель.
Технология художественного творчества – одна из основных тем записей. Несомненный интерес представляют рассуждения писателя о строении сюжета и использовании творческих приемов в создании художественного образа (особенности прямой речи, место и назначение сравнений, метафор, гипербол, функции деталей и т. д.), которые опираются на открытия Пушкина и Тургенева, Толстого и Достоевского, Чехова и Бунина, Диккенса и Мопассана, Бальзака и Флобера, Шекспира и Сервантеса, Конан Дойля и Э. По.
М. Горький настоятельно рекомендовал молодому Вс. Иванову учиться у русских и зарубежных классиков. В записных книжках отражен большой интерес писателя к опыту мировой литературы, стремление осмыслить новаторство художников прошлого. Группа записей озаглавлена – «История литературы», в них автор прямо говорит о своем отношении к творчеству Л. Толстого и Г. Успенского, Стендаля и Д. Лондона, в других – запечатлены попытки оценить творческий метод Пушкина и Гоголя, Достоевского и Чехова, Бальзака и А. Франса, Ж. Верна и Г. Уэллса и многих других писателей.
В том же разделе опубликованы отрывки из непубликовавшихся художественных произведений, которые тесно связаны с теоретическими записями не только по времени их написания, но внутренним содержанием. Наброски и варианты к романам «У», «Кремль», «Вулкан», «Сокровища Александра Македонского» и особенно к «Поэту», показывают, как в художественных произведениях писателя воплощались его теоретические взгляды.
Наиболее значительными представляются наброски к роману «Поэт» (1949 – 1963), из которых узнаем об авторском замысле и частичном его осуществлении (в сборнике опубликован ряд глав: «О роли поэта», «Мысли и слова поэта» и др.). 18 июня 1949 года Вс. Иванов записал: «Во мне мелькнула и, пожалуй, укрепилась мысль написать большой роман «Поэт»… Почему этого хочется? Во-первых, проблема формы и реалистического искусства, которая может быть поставлена в романе, будет интересна и полезна многим людям искусства. Во-вторых – вопросы морали, семьи, дружбы. И, наконец, я отлично знаю эту среду, и мне писать будет легко… В известной степени роман будет автобиографическим, хотя, сам по себе, я никогда не был формалистом, то есть не увлекался до самозабвения звуком, а был стилистом», Это авторское признание становится ключом к пониманию всей книги; общество, искусство, художник, утверждает автор, – это неразрывные и взаимосвязанные понятия.
Завершается сборник «Страницами из дневников разных лет». В этот раздел составители включили лишь небольшое количество записей из обширного дневника писателя, который Вс. Иванов вел с 1924 года и до конца дней своих (последние записи относятся к апрелю 1963 года). Дневники хорошо передают обстановку, в которой жил и трудился Вс. Иванов. Общественная и литературная деятельность писателя, творческая судьба отдельных произведений, впечатления от прочитанных книг (от «Истории» С. Соловьева и «Фрегата «Паллады» Гончарова до произведений слушателей Литературного института), заметки о друзьях по литературному цеху (о Есенине и Пастернаке, Фадееве и Бажане, Погодине и Форш, Федине и Леонове и др.) и людях искусства (о художниках Кончаловском и Корине, режиссерах Немировиче-Данченко и Лукове), различные записи о сущности художественного творчества – таково содержание писательского дневника. Особо следует выделить записи военных лет – «Поездка на места сражения (Орловско-Курская дуга). 1943 год» и другие, а также непубликовавшиеся наброски корреспонденции писателя с Нюрнбергского процесса, объединенные общим заглавием «Призраки», которые значительно обогащают наше представление о публицистике Вс. Иванова.
В одном из писем к М. Горькому Вс. Иванов заметил: «Очень хочется сказать о себе правду». Эти слова могли бы стать эпиграфом к рецензируемому изданию. Читателя никогда не покидает при чтении книги радостное чувство общения с умным, ищущим, думающим собеседником, рассказывающим «о себе правду». Хотя читатель может не во всем согласиться с автором (например, с оценками романа А. Толстого «Петр Первый», суждениями о творчестве Стендаля, замечаниями по поводу «Прозы» М. Цветаевой и др.), но он, несомненно, остается благодарным писателю, беспредельно влюбленному в искусство, за глубокий и откровенный разговор о сущности художественного творчества.
г. Горький