В дискуссионном порядке

Статья моя печатается в том же порядке, в котором я существую сам, — в дискуссионном.

В. Шкловский

Противоположно заряженные частицы неизбежно притягиваются. Столь же неизбежной была полемика между Виктором Шкловским и Эрихом Голлербахом. Она развернулась в апреле 1920 года в «Жизни искусства», газете Петроградского театрального отделения Наркомпроса.

Подлинное недоразумение

Повод для дискуссии возник годом раньше, когда появилась рецензия Голлербаха на первый и единственный номер журнала «Изобразительное искусство»¹ (напечатана там же). Журнал был издан наркомпросовским Отделом изобразительных искусств (ИЗО), который в 1918 году взяли под контроль авангардисты. ИЗО тогда возглавил Д. Штеренберг; туда вошли В. Татлин, Н. Пунин, В. Кандинский, Н. Альтман и близкие Шкловскому В. Маяковский и О. Брик.

В своей рецензии Голлербах негативно оценил направление журнала в целом («повторяются задания газеты «Искусство коммуны»»), а также опубликованные в нем статьи Н. Пунина, О. Брика, К. Малевича и репродукции с картин Д. Штеренберга, В. Татлина, К. Малевича («ребяческая, если не просто шарлатанская живопись»).

Привилегированное положение единомышленников не воодушевляло Шкловского. Напротив, перспектива «государственного футуризма» (почти оксюморон!) пугала его. В статье «Об искусстве и революции» («Искусство коммуны», 1919, 30 марта) Шкловский настаивал на том, что «искусство всегда было вольно от жизни, и на цвете его никогда не отражался цвет флага над крепостью города». «Уже Александр Веселовский положил начало свободной истории литературной формы, — писал он. — А мы, футуристы, связываем свое творчество с Третьим Интернационалом. Товарищи, ведь это же сдача всех позиций!»

Очевидно, Шкловский не хотел, чтобы футуризм превратился из искусства молодого и «напорного» в канонизованное и автоматизованное. Ему не нужно было признание консерваторов-чиновников или университетских профессоров (отсюда же и ирония, с которой Шкловский и его друзья по Опоязу относились к своей научной деятельности). Новое искусство и его теория должны оставаться скандальными и будоражащими, а потому им лучше сторониться тех, от чьего прикосновения все каменеет².

1. Еще одним поводом для выступления Шкловского послужила статья Петра Сторицына «Искусство плаката» (Жизнь искусства. 1920. 23 марта), где речь шла о «пропасти» между футуризмом и простыми людьми. [↩]
2. В привилегированном положении футуризм пребывал недолго: в феврале 1921 года, после реорганизации Наркомпроса, Отдел изобразительных искусств был упразднен. [↩]