№5, 1969/Обзоры и рецензии

Тринадцать небольших монографий

Werner Krauss, Zur Dichtungsfeschiehte der romaniscben V61ker, Verlag Ph. Reclam Jun., Leipzig, 1965, 375 S.; Werner Krauss, Essays zur fransosischen Literatur, Aufbau Verlag, Berlin u. Weimar, 1968, 350 S.

Профессор Вернер Краусс – действительный член Академии наук ГДР, один из крупнейших знатоков литератур романских народов – выпустил в последние годы несколько новых книг. Среди них выделяются два сборника статей на темы историко-литературные, а также посвященные методологическим проблемам и современной литературе. Об этих двух книгах и пойдет речь ниже.

Но сначала несколько слов об их авторе, о его примечательной литературно-общественной биографии. Вернер Краусс – ровесник века. Он ученик известного литературоведа и лингвиста Карла Фосслера. С 1930 по 1942 год он руководил кафедрой романской филологии в Марбургском университете. В 1942 году была раскрыта гитлеровцами его подпольная антифашистская деятельность. В. Краусс был арестован, заключен в тюрьму Плётцензее и там написал роман «ПЛН» – гневное сатирическое произведение, направленное против нацизма. 1945 год принес ему освобождение, и В. Краусс вернулся к работе в том же Марбургском университете. В 1947 году профессор Краусс переехал на восток Германии и получил кафедру в Лейпцигском университете. В последние годы он живет в Берлине и работает в Академии наук ГДР. Он широко известен не только как крупнейший знаток французской и испанской литератур, но и как один из авторитетных марксистских ученых.

Статьи В. Краусса, вошедшие в два его сборника, делятся, в сущности, на три цикла. Первый цикл – статьи, посвященные проблемам методологии литературы. Они написаны на широком историко-литературном материале и неизменно вносят новое в область теории литературы. В сборнике 1965 года таких статей три; среди них особого внимания заслуживает статья об истории литературы как части исторической пауки. В ней с марксистских позиций рассматривается процесс развития буржуазной историко-литературной методологии, отдельные ее достижения, ее кризис.

В этой статье В. Краусс подвергает историческому рассмотрению некоторые методы буржуазной историко-литературной науки. Это и «предыстория истории литературы» в работах романтиков, и, по определению Франца Меринга, «единственная крупная попытка буржуазной критики» – «История немецкой литературы» Гервинуса, и опыты позитивистского построения историко-литературной науки. Чрезвычайно интересен раздел работы В. Краусса, посвященный характеристике идеалистической реакции на «позитивистское отчуждение истории литературы». Тут и характеристика ницшеанства, неогегельянства и неокантианства, воздействий «Заката Европы» О. Шпенглера на литературоведческую мысль и методологию. Статья острополемична; полемикой дышит и ее заключительный раздел, направленный против упрощенно-социологических концепций, во многом зависимых от буржуазной мысли. Этим концепциям автор, естественно, противопоставляет подлинную, научную социологию.

Большую ценность представляет и статья В. Краусса «Проблемы сравнительной истории литературы». В ней содержится развернутая критика бесплодного компаративизма, основанного на буржуазно-формалистических взглядах. Немецкий исследователь далек, однако, от упрощенного подхода к сравнительно-историческим изучениям, – он видит и показывает возможности их использования в пределах марксистской методологии. Такие возможности, подчеркивает В. Краусс, открываются тогда, когда сравнительный подход полностью исключает формалистичность и когда он не претендует на роль особой методологии.

Сборник статей В. Краусса, выпущенный в 1968 году, открывается большим эссе о проблемах жанра. Мысль исследователя путешествует по векам и десятилетиям; статья проникнута историзмом в подходе к анализу литературных жанров. Перед нами проходят примеры из античности, из времен Возрождения, из эпохи романтизма и из истории романа или оды. Судьбы новеллы (на французском и испанском материале) и рождение новых жанров, связанных с появлением новых искусств и новой техники (кино, телевидение и т. д.), также привлекают внимание ученого. Широко используется материал различных эстетических концепций: нормативистские и дескриптивные теории, положения Гегеля и Фрейтага, Дильтея и Лукача. Вся статья пронизана полемическими мотивами, – она направлена и против формалистической мысли о том, что теория видов исчерпывает собой поэтику, и против формалистического понимания жанровой традиции как неизменной и незыблемой. Традиция, утверждает В. Краусс, сохраняется не как таковая, а как новое ее бытие. Определяющими для эволюции, трансформации, рождения новых и гибели старых жанров в конечном счете оказываются изменения в общественной структуре и в ее базисе. Без всяких упрощений, тонко и диалектично демонстрируется значение этой мысли на богатейшем историко-литературном материале и в интересной научной полемике (в частности, с теориями Б. Кроче и его адептов).

В сборнике 1965 года есть и еще одна статья, которую можно отнести к группе статей теоретического характера. Это – эссе о «Силе и бессилии словарей», в котором ярко воплощается критический ум автора, острый, изящный, устремленный к наблюдениям над психологическими акцентами я над социальной «окрашенностью» слова в его общественном бытии, в ого литературной функции.

Второй, условно говоря, цикл статей В. Краусса – это работы по истории общественной мысли и литературы. Здесь исследователь проявляет себя прежде всего как знаток испанской литературы времен Сервантеса и французской литературы XVIII столетия – литературы эпохи приуготовления Великой французской революции. Постоянные параллели с литературами Италии, Англии и Германии существенно обогащают эти работы и содержащиеся в них выводы.

Статья «Сервантес и путь испанской новеллы» охватывает обширный историко-литературный материал с XIII- XVI веков и, опираясь на обзор «образцовых», назидательных новелл, рассматривает новеллистику Сервантеса в связи с ними. Безусловно верна и мысль о «пограничности» новеллистического и романного жанров у великого испанца. Думается, что эта статья во многом близка к кругу идей, которые выразились в трудах замечательного советского испаниста покойного К. Державина. И хотя В. Краусс в К. Державин шли, разумеется, самостоятельными путями, в близости их наблюдений и некоторых выводов проявилась известная общность методологических предпосылок.

Работы о французской литературе и общественной мысли эпохи вызревания и подготовки революции конца XVIII века представляют собой поистине капитальные исследования. Большая статья о споре сторонников старины со сторонниками новизны и возникновении прогрессивной концепции истории и исторической картины мира может рассматриваться как одна из вводных статей, открывающих этот большой цикл. Борьба архаистов и новаторов в литературах Франции, Испании» Англии изучается в ее воздействии на немецких философов и эстетиков. Динамика новаторских идей ведет от французских материалов к Гердеру, от Гердера – создателя прогрессивной картины истории – к Гегелю, к прогрессивным чертам его философии истории. Другая статья, носящая тоже обзорно-проблемный характер, также посвящена малоизученной теме. Называется она «О роли истории книги в литературном формировании Просвещения» во Франции. Работа эта – многопланова и «многоветвиста». Борьба французских просветителей против феодальной системы и идеологии, против клерикализма, против реакционных государственных установлений показана и как их борьба за массы, за овладение умами и вкусами. Изучается процесс демократизации литературы, рассматривается новое значение философии (не как предмета интереса избранных, а как общественного «фермента»), изучаются данные о книгопечатании и книгораспространении, о книжном рынке и деятельности гильдии букинистов, о борьбе просветителей с цензурой и о вкладе анонимной литературы в борьбу за Просвещение. Материал этой статьи огромен: тут и характеристика тактики просветителей – Вольтера, Гельвеция и многих других, – и анализ книжной продукции Просвещения, в том числе и книг, печатавшихся за пределами королевства, в Авиньоне, романской Швейцарии, Бельгии, Голландии, Англии, Германии, Эльзасе. Завершается работа характеристикой новых взаимоотношений между автором, читателем, критикой, складывавшихся накануне революционных событий во Франции, в ходе идеологической подготовки революции.

Из «персоналии», представляющей Просвещение, взгляд исследователя выхватил имена Руссо и Гельвеция. В специальной статье В. Краусс останавливается на противоречиях Руссо и на отражении их в его эстетике. Гельвецию отведена большая статья, носящая преимущественно историко-философский характер. Биография великого мыслителя, анализ его сочинений даются на широком историческом фоне, сочетаются с многочисленными характеристиками – Фонтенеля, Ламетри, Монтескье, Гольбаха и др. Специально рассматривается вопрос «посмертной жизни» Гельвеция, о «восприятии его идей (в частности, – Стендалем и Фурье), об изучении его наследия в марксистской литературе, в том числе в работах советских ученых – академика В. Волгина, Х. Момджяна.

Чрезвычайно интересны наблюдения В. Краусса над историей романа и новеллы во Франции XVIII столетия. В статье «К теории романа во Франции XVIII века» показано, как просветители с их теорией романа и его художественной практикой ломали нормативистские требования обскурантов, как формировался новый тип романа – нравственно-философский, как теория такого романа оказывалась связанной с общественным сознанием кругов, расчищавших дорогу революции. В статье «Французская новеллистика XVIII века» ученый вновь тонко определяет шкалу оппозиционных настроений во французской литературе, преломленных в эстетике и творческой Практике Вольтера, Монтескье, Дидро и других великих художников и публицистов.

Обращенные к прошлому, статьи В. Краусса по вопросам истории французской и испанской литератур имеют серьезное современное научное значение. В них исследуются процессы, характеризующие исторические закономерности, – процессы, уроки которых всегда поучительны для людей, служащих сознательному историческому творчеству. Есть, однако, у В. Краусса и статьи, столь же поучительные по своему значению и звучанию, но привлекающие материал новейшей и современной литературы. Таких статей в рецензируемых сборниках две, и они как бы образуют в mix третий тематический цикл.

В книге, изданной в 1965 году, помещена статья «Гарсия Лорка и испанская литература». В ней примечательна уже самая характеристика выдающегося испанского писателя, убитого франкистами. Лорка характеризуется вместе с Рафаэлем Альберти как новатор, сломивший тенденции «поэзии пура» («чистой поэзии»), утверждавшиеся в разное время Хуаном Рамоном Хименесом и дадаистами. Поэт показан в его отталкивании от эстетики и философии Ортеги-и-Гассета. Он рассматривается в плане его отношения к традициям (народной поэзии, наследию Гонгоры и т. д.), носившим резко выраженный новаторский характер. Он представлен и как поэт, и как драматург, в эстетической концепции которого очень рано начали складываться представления об общественной роли театра. Для В. Краусса с его детальнейшим знанием общественно-исторического фона эпохи Лорки и периода гражданской войны в Испании естествен переход от «портретного» рассмотрения Лорки к очерку, характеризующему испанскую поэзию в боях середины 30-х годов. Рафаэль Альберти и романсеро гражданской войны – вот темы, непосредственно соприкасающиеся с анализом творчества Лорки.

В книге, вышедшей в минувшем году, напечатана большая статья на материале новейшей и современной литературы – «Революция романа?». Ее тема – так называемый «новый роман» во Франции. Уже вопросительный знак, завершающий заглавие, говорит о том, что В. Краусс не считает представителей так называемого «нового романа» (Роб-Грийе, Бютора, Сар-рот, Клода Симона, Пинжэ) писателями-новаторами. Но этот вопросительный знак, таящий в себе весьма определенный ответ, обязывает критика-исследователя, каковым выступает в этой статье В. Краусс, к обстоятельной историко-литературной аргументации. И исследователь внимательнейше прослеживает процесс подготовки «нового романа» в литературе, связанной с декадансом.

Эти традиции В. Краусс видит у Джойса, Кафки, А. Жида, Селина, Жана Жене и ряда других писателей. Уже у Джойса в «Улиссе», пишет Вернер Краусс, «действие разрывается на куски или полосы. Банальность повседневности возводится… в известной мере в эпическое достоинство». «Новый роман» развивает такие тенденции. «Дегероизация романа и измельчание романного действия» в высшей степени показательны для него, Романы представителей этого современного течения так называемой «модернистской» литературы во Франции анализируются в статье подробнейший образом – вплоть до рассмотрения «аномалий стиля». Вернер Краусс показывает, как персонажи их романов оказываются не личностями, не характерами, как сюжеты «сжимаются» в этих романах до «черновиков», до схем. Он выдвигает очень важное и плодотворное соображение о зависимости «нового романа» – в теории и на практике – от учения Юнга об архетипах и коллективном бессознательном. Словом, В. Краусс обогащает нас статьей с глубокой и обстоятельной аргументацией, вскрывающей декадентские философские и эстетические принципы движения «нового романа». Статья не только информирует читателя, но и вооружает его в борьбе с одним из характерных явлений современного эстетического декаданса.

В двух сборниках представлено четырнадцать статей – в каждом по семь. Одна из них повторена во втором сборнике. Таким образом, перед нами тринадцать небольших монографий. Да, это именно так: каждая из статей представляет собой монографическое исследование, которое легко могло бы быть развернуто в книгу. Каждая из этих статей – произведение научно оригинальное, отмеченное новизной проблематики и авторской мысли. Книги Вернера Краусса читаются увлеченно, – в них глубина содержания сочетается с блестящей формой изложения.

Цитировать

Дымшиц, А. Тринадцать небольших монографий / А. Дымшиц // Вопросы литературы. - 1969 - №5. - C. 222-226
Копировать