№3, 2020/Полемика

Традиции русской литературной классики в произведениях участников Сталинградской битвы

Живая сила патриотических традиций русской классики на всех этапах Великой Отечественной войны поддерживала веру народа в победу над захватчиками. В эти годы с новой силой зазвучало «Бородино» Лермонтова, «самого патриотического поэта России» [Сироткин 2000: 197]. Газета «Правда» 23 июня 1941 года писала о том, что на Западном фронте один из отрядов наших бойцов выступил в поход с пением лермонтовского «Бородино», что воспринималось как обещание всей армии сдержать «клятву верности» своему Отечеству  «до конца стоять». Этот номер центральной газеты открывало утверждение:

В свое время на поход Наполеона в Россию народ ответил Отечественной войной, и Наполеон потерпел поражение, пришел к своему краху. То же будет и с зазнавшимся Гитлером, объявившим новый поход против нашей страны. День 22 июня 1941 года войдет в историю как начало Великой Отечественной войны советского народа против фашистской Германии [Выступление… 1941].

Вдохновенная героика патриотической лирики Лермонтова была особенно востребована в Сталинграде, к которому «мы долго молча отступали». Оказывается, фамилия Лермонтов навсегда приписана именно к Сталинградскому фронту, где воевал Петр Николаевич Лермонтов, начальник штаба 127-го истребительного авиационного полка 282-й авиадивизии, внучатый племянник русского классика. Майор (позднее  подполковник) Лермонтов родился в 1896 году и в силу возраста не подлежал призыву в действующую армию, но 24 июня 1941-го пришел в военкомат добровольцем и в октябре 1942 года был направлен в часть, воевавшую за Сталинград. Среди однополчан П. Лермонтова «самым любимым стихотворением было «Бородино». Его знали наизусть все летчики полка, а их позывными стали строки из произведений великого поэта и названия его произведений: «Мцыри», «Демон»» [Аргасцева 2011: 36]. Поэтические строки русского офицера не давали забыть о том, что отступление не равносильно поражению, если сохранен «богатырский» дух войска.

Хотя М. Лермонтов не участвовал в кампании 1812 года, его лейб-гвардии Гусарский полк на себе испытал тяжесть боев Отечественной войны, когда «многие современники считали Наполеона воплощением дьявола, в планах которого было уничтожение славян и русского народа <…> В Белоруссии и Литве солдаты уничтожали сады и огороды, убивали скот, уничтожали посевы. Причем военной необходимости в этом не было никакой, то были акции устрашения» [Бобров 2012]. Двадцатитрехлетний М. Лермонтов спустя четверть века сумел понять и охарактеризовать причины того, почему против французских завоевателей поднялась «вся Россия» и война приобрела всенародный, отечественный характер.

В годы Великой Отечественной потомкам напоминал об этом один из лучших плакатов «Окон ТАСС»  № 427  «Бородино. 1812–1942», где даты сопровождались строками из стихотворения Лермонтова: «Изведал враг в тот день немало, / Что значит русский бой удалый, / Наш рукопашный бой!» В тяжелейшие для страны дни это «Окно» приближало к соотечественникам образ поэта-патриота, воссоздавшего в своем творении незабываемые события героического времени, о которых «помнит вся Россия». Важно, что здесь рассказчик  артиллерист, а речь ведет о рукопашной схватке. «В Бородинском сражении, конечно, рукопашные бои шли и на батареях, и все же очевидно, что этот артиллерист <…> выступает от лица всей армии, в том числе и пехоты» [Кормилов 1995: 25].

Должно быть, поэтому творческой биографии Михаила Лермонтова, Тенгинского пехотного полка поручика, этой «разудалой русской голове» (В. Белинский), в годы Великой Отечественной войны нашлось немало «рифм» в судьбах молодых поэтов-фронтовиков. Зимой 1942-го именно Бородинское сражение вспоминается двадцатитрехлетнему поэту Михаилу Кульчицкому, командиру пулеметного взвода, от имени всех наших бойцов заверившему: «Не до ордена. / Была бы Родина / С ежедневными Бородино».

Пожалуй, этих отточенных слов одаренного автора «достаточно для понимания, что такое русский человек на войне»: в них «техническое, эмоциональное и смысловое находятся в абсолютной гармонии» [Замшев 2014]. Можно заметить: фронтовая лирика М. Кульчицкого до мельчайших подробностей вбирает в себя лермонтовский опыт. По-видимому, воспоминания ветерана из «Бородино» («Забил снаряд я в пушку туго…») отзываются у М. Кульчицкого в клятвенной речи бойца истребительного батальона Красной армии:

Золотая русская сторона!

Коль снарядов закончится лязг,

Мы вобьем в эти жерла

свои ордена,

Если в штабах

не до нас.

«Бородино» М. Кульчицкого, воспитанного в семье офицера и добровольно ушедшего на передовую, оказалось под Сталинградом, где молодой лейтенант и талантливый поэт погиб в январе 1943 года. Его имя высечено золотом на десятом знамени в пантеоне Воинской Славы на Мамаевом кургане. Здесь в 1967 году торжественно открыт памятник-ансамбль «Героям Сталинградской битвы». В том же году Александр Коренев, близкий друг М. Кульчицкого по Литературному институту, откуда оба студентами-добровольцами ушли на фронт, создает поэму «Кульчицкий». Она открывается приветствием тому, кого автор «высоко ценил как поэта, находился под сильным влиянием его личности» [Страховская 2015: 236]: «Ты, Кульчицкий! / Ты откуда? Здравствуй! / Встреча через годы, не пустяк!»

К сожалению, светлую память о московском студенчестве в поэме омрачает заключительное признание автора: «Господи, да мы убиты оба: / Пулей  ты, / замалчиваньем  я».

Это «замалчиванье», хоть и не полное (А. Коренев издал несколько сборников стихотворений), действительно, осложняло творческий путь поэта-ветерана. Оно было связано и с объективными обстоятельствами военной службы в должности командира взвода дивизионной разведроты на Сталинградском, Южном, Первом Украинском фронтах. «Сталинградский фронт, 42»  так обозначено место создания стихотворения «Пшеничный концентрат», где закреплены хронотопические подробности того, что принято называть «будни войны»:

Ночевка. Марш. Привал.

Солдатская дорога…

Кругом снега… За горизонтом Сталинград.

На корточках присев, внимательно и строго

Варю в укрытьи пшенный концентрат.

А. Коренев получил тяжелое ранение пулей навылет, считающееся смертельным (в живот и в позвоночник).

После выхода из госпиталя  учеба во 2-й спецшколе Центрального штаба партизанского движения в Москве, и в октябре 1944 года Коренев с оперативным псевдонимом «Капитан» во главе диверсионной группы «Рейд» был заброшен во вражеский тыл, на территорию Восточной Пруссии, для выполнения особых заданий. Группа уничтожена 1, он, чудом спасшийся, воевал в составе разведотряда Игоря Валюшкевича, участвовал в освобождении Польши [Красиков 1994].

О разведчиках, тем более зафронтовых, много не говорят, но доподлинно известно: «…на территорию Германии, к которой тогда относилась Восточная Пруссия, летом 1944 года  весной 1945 года было заброшено от 36 до 120 специальных диверсионно-разведывательных формирований оперативной разведки <…> Большинство членов разведывательно-диверсионных групп, как и те, чьи кодовые имена до сих пор продолжают оставаться секретными, с задания не вернулись» [Колпакиди 2012]. А. Коренев оказался одним из небольшого числа вернувшихся, кто, дожив до Победы, сумел снова встать в строй и сохранить верность поэтическому дару своей молодости. Однако послевоенное время неохотно встречало травмированных «болезнью фронта», а он снова и снова решал неутешительную «арифметику войны», где, как и прежде на российском поле брани, защитникам  «не до ордена»:

Все полегли при наступлении:

Почти весь полк,

Почти вся рота, все отделение…

Все поколение, исполнив долг.

О, это поле, с холмами, с травами!

Повсюду сверстники лежат…

И каждый день восходит солнце алое,

Как общий орден на всех солдат.

Хорошо известно, что «события Сталинградской битвы <…> поучительно перекликаются с причинами поражения Наполеона в России. В 1812 году Наполеон, приняв вступление в Москву за цель своего похода, упустил из вида главное  русскую армию, русский офицерский корпус, казачество, партизанское движение населения» [Андрющенко 2013].

Гитлер повторил эту ошибку завоевателя Вселенной: фашисты не учли главного  той «скрытой теплоты патриотизма», что заставляла «дубину народной войны» неустанно гвоздить захватчиков и в годы Великой Отечественной войны. Слова севастопольского офицера Льва Толстого о «скрытой теплоте» патриотизма нашего народа вспоминаются на волжских берегах капитану Керженцеву, главному герою повести Виктора Некрасова «В окопах Сталинграда» (1946). Многое в этой повести передается через призму психологической прозы Толстого. Интерес к творчеству русского классика, сформировавшийся в юношеские годы, усиливало то, что в довоенном Киеве В. Некрасов, получив образование архитектора, «закончил театральную студию, некоторое время работал в театре, бродячем, полулегальном». По его воспоминаниям, «отваживались даже на «Анну Каренину»», а он «Вронского воплощал на клубных сценах» [Некрасов 1991]. Во фронтовых письмах домой Некрасов делился впечатлениями: «Читаю «Войну и мир»  перечитывал в 39 году <…> а сейчас читаю с не меньшим, если не с большим удовольствием» [Некрасов 1989: 19]. Характеристики некоторых персонажей повести «В окопах Сталинграда» автору буквально подсказаны Толстым: «Появился Астафьев, помощник начальника штаба по оперативной части. Его зовут Ипполит. По-моему, очень удачно. Чем-то неуловимо напоминает он толстовского Ипполита Курагина. Так же недалек и самоуверен».

Писателю-сталинградцу были знакомы и «Севастопольские рассказы» молодого Толстого, участника Крымской войны. Перекрывая географические рамки своего названия, та война тоже «велась не только в Крыму <…> Англо-французский флот блокировал Кронштадт, высаживал десанты в Финляндии. На Дальнем Востоке были атакованы Петропавловск-Камчатский и устье Амура. Даже со стороны Ледовитого океана совершались нападения на Кольский залив, Соловецкий монастырь и Архангельск» [Семанов 1995: 150]. Толстой с ноября 1854-го до конца августа 1855 года был среди защитников Малахова кургана. Важно учесть: «Рядовые не пишут мемуаров, за них это делают генералы <…> Своего рода первыми ступенями на пути приближения к описанию войны с позиции рядового его участника стали произведения Л. Н. Толстого, созданные в 50-е годы» [Пауткин 2005: 97]. А повесть В. Некрасова «В окопах Сталинграда» стала первым произведением, написанным «изнутри войны» [Лазарев 2000: 492] офицером-окопником Сталинградского фронта. Здесь лейтенанту Керженцеву, главному герою и автору-повествователю, кому писатель передает свой фронтовой опыт, на Мамаевом кургане не раз вспомнятся защитники кургана Малахова. Хоть «почти девяносто лет прошло. Танки и самолеты за это время придумали», а саперу Керженцеву представляются «четвертый бастион <…> редуты, люнеты, апроши».

В ходе ночного боя за сопку, занятую фашистами, герой Некрасова отчетливо увидит те звезды, которые, может быть, видел и Толстой тревожной весенней ночью на 11 марта 1855 года, когда «под командованием генерала С. А. Хрулева пять тысяч солдат и моряков флотских экипажей пошли на вылазку против французских позиций перед Малаховым курганом <…> В итоге была ликвидирована неприятельская батарея <…> Это была самая крупная вылазка за всю оборону. Участником этой вылазки был подпоручик артиллерии Л. Толстой» [Голикова 1995: 82]. Спустя десятилетия, словно вступая в диалог с автором «Севастопольских рассказов», В. Некрасов в «Окопах» подтвердит: «Ночной бой. Самый сложный вид боя <…>

  1. »Когда мы прыгнули, когда нас предали, / Когда не выскользнешь из кольца», – после войны напишет об этом А. Коренев.[]

Статья в PDF

Полный текст статьи в формате PDF доступен в составе номера №3, 2020

Литература

Андрющенко Е. От Малоярославца в 1812-м до Волги в 1943-м // Литературная газета. 2013. 30 января.

Аннинский Л. Плеск знамен // Родина. 1995. № 3–4. С. 166–167.

Аргасцева С. А. Сталинградский дневник подполковника Лермонтова // Люблю Отчизну я… Материалы Десятых Лермонтовских чтений. Ярославль: Центральная библиотека имени М. Ю. Лермонтова, 2011. С. 35–37.

Бобров А. Битва при Москве-реке // Литературная газета. 2012. 8 августа.

Выступление по радио Заместителя Председателя Совета Народных Комиссаров и Народного Комиссара Иностранных Дел тов. В. М. Молотова 22 июня 1941 года // Правда. 1941. 23 июня.

Голикова Л. «Каждый рядовой Шевченко, каждый офицер Бирилев» // Родина. 1995. № 3–4. С. 80–82.

Замостьянов А. Сталинград как образ: к 75-летию битвы Великой Отечественной // Литературная газета. 2018. 31 января.

Замшев М. Музы никогда не молчат // Литературная газета. 2014. 12 февраля.

Казарин В. «Россия сосредоточивается!» // Литературная газета. 2006. 6 сентября.

Колпакиди А. Спецназ ГРУ: самая полная энциклопедия. М.: Эксмо, Яуза, 2012. URL: http://historylib.org/historybooks/Aleksandr-Kolpakidi_Spetsnaz-GRU-samaya-polnaya-entsiklopediya/ (дата обращения: 17.02.2020).

Конецкий В. Последняя встреча // Огонек. 1988. № 35. С. 10–14.

Кормилов С. И. Мотив чина в творчестве Лермонтова // Русская словесность. 1995. № 5. С. 22–26.

Красиков М. Слово о »неизвестном поэте» // Коренев А. Черный алмаз. Стихотворения. Харьков: Клио, 1994. С. 5–18. URL: https://www.litmir.me/br/?b=545672 (дата обращения: 17.02.2020).

Лазарев Л. И. Некрасов Виктор Платонович // Русские писатели ХХ века. Биографический словарь / Сост. П. А. Николаев. М.: Большая Российская энциклопедия, 2000. С. 492–493.

Лихачев Д. С. Предварительные итоги тысячелетнего опыта // Огонек. 1988. № 10. С. 9–12.

Ляшук П. «Обер-крот»: штабс-капитан Мельников подземный страж 4-го бастиона // Родина. 1995. № 3–4. С. 74–75.

Некрасов В. П. Фронтовые письма // Огонек. 1989. № 8. С. 18–19.

Некрасов В. П. Когда, почему и как? // Литературная газета. 1991. 12 июня.

Пауткин А. А. Военная проза В. М. Гаршина: традиции, образы, реальность // Вестник Московского университета. Серия 9: Филология. 2005. № 1. С. 94–105.

Ржевская Е. Во имя жизни на земле // Вопросы литературы. 1985. № 5. С. 68–69.

Семанов С. Экзамен по практической истории // Родина. 1995. № 3–4. С. 149–152.

Сироткин В. Г. Наполеон и Россия. М.: Олма-пресс, 2000.

Страховская И. Г. Товарищу Кореневу, поэту и человеку // Славянский мир в третьем тысячелетии. 2015. № 10. С. 234–242.

Фронтовой приказ о награждении по войскам 62 армии № 97/н от 19.02.1943 // Электронный банк документов «Подвиг народа в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.» URL: http://podvignaroda.ru/?#id=150132489&tab=navDetailDocument (дата обращения: 17.02.2020).

References

Andryushchenko, E. (2013). From Maloyaroslavets in 1812 to Volga in 1943. Literaturnaya Gazeta, 30 Jan. (In Russ.)

Anninsky, L. (1995). Banners fluttering. Rodina, 3-4, pp. 166-167. (In Russ.)

Argastseva, S. (2011). Stalingrad diary of Lieutenant Colonel Lermontov. In: ‘I love the motherland…’ Proceedings of the Tenth Lermontov Readings. Yaroslavl: Tsentralnaya biblioteka imeni M. Y. Lermonotova, pp. 35-37. (In Russ.)

Bobrov, A. (2012). The battle at the Moscow River. Literaturnaya Gazeta, 8 Aug. (In Russ.)

Front order on awarding the 62nd army troops No. 97/n dd. 19 Feb. 1943. (1943). [online] The feat of the people in the Great Patriotic War of 1941-1945: an electronic database. Available at: http://podvignaroda.ru/?#id=150132489&tab=navDetailDocument [Accessed 17 Feb. 2020]. (In Russ.)

Golikova, L. (1995). ‘Each common soldier is Shevchenko, each officer is Birilyov’. Rodina, 3-4, pp. 80-82. (In Russ.)

Kazarin, V. (2006). ‘Russia is concentrating!’. Literaturnaya Gazeta, 6 Sept. (In Russ.)

Kolpakidi, A. (2012). Special Forces of the Main Intelligence Directorate: the most complete encyclopaedia. Moscow: Eksmo, Yauza. Available at: http://historylib.org/historybooks/Aleksandr-Kolpakidi_Spetsnaz-GRU-samaya-polnaya-entsiklopediya/ [Accessed 17 Feb. 2020].

Konetsky, V. (1988). The last meeting. Ogonyok, 35, pp. 28-31. (In Russ.)

Kormilov, S. (1995). The motif of rank in Lermontov’s works. Russkaya Slovesnost, 5, pp. 22-26. (In Russ.)

Krasikov, M. (1994). A tale of an ‘unknown poet’. In: A. Korenev, ‘The Black Diamond’: Poems. Kharkiv: Klio, pp. 5-18. Available at: https://www.litmir.me/br/?b=545672 [Accessed 17 Feb. 2020]. (In Russ.)

Lazarev, L. (2000). Nekrasov Viktor Platonovich. In: P. Nikolaev, ed., Russian writers of the 20th century: A biographical dictionary. Moscow: Bolshaya Rossiyskaya entsiklopedia, pp. 492-493. (In Russ.)

Likhachev, D. (1988). The experience of a thousand years: A Preliminary assessment. Ogonyok, 10, pp. 9-12. (In Russ.)

Lyashuk, P. (1995). ‘The chief mole’: staff captain Melnikov, the underground guard of the 1st bastion. Rodina, 3-4, pp. 74-75. (In Russ.)

Molotov, V. (1941). Speech on the radio of the Chairman of Council of People’s Commissars and People’s Commissar for Foreign Affairs Comrade V. М. Molotov, June 22, 1941. Pravda, 23 June. (In Russ.)

Nekrasov, V. (1989). Letters from the front. Ogonyok, 8, pp. 18-19. (In Russ.)

Nekrasov, V. (1991). When, why and how? Literaturnaya Gazeta, 12 June. (In Russ.)

Pautkin, A. (2005). V. M. Garshin’s military prose: Traditions, images, reality. Vestnik Moskovskogo Universiteta. Series 9: Philology, 1, pp. 94-105. (In Russ.)

Rzhevskaya, E. (1985). For the sake of life on Earth. Voprosy Literatury, 5, pp. 68-69. (In Russ.)

Semanov, S. (1995). A practical exam in history. Rodina, 3-4, pp. 149-152. (In Russ.)

Sirotkin, V. (2000). Napoleon and Russia. Moscow: Olma-press. (In Russ.)

Strakhovskaya, I. (2015). To comrade Korenev, a poet and a human being. Slavyansky Mir V Tretiem Tysyacheletii, 10, pp. 234-242. (In Russ.)

Zamostianov, A. (2018). Stalingrad as an image: marking the 75th anniversary of the Great Patriotic War. Literaturnaya Gazeta, 31 Jan. (In Russ.)

Zamshev, M. (2014). Muses never remain silent. Literaturnaya Gazeta, 12 Feb. (In Russ.)

Цитировать

Перевалова, С.В. Традиции русской литературной классики в произведениях участников Сталинградской битвы / С.В. Перевалова // Вопросы литературы. - 2020 - №3. - C. 13-33
Копировать