Среди журналов и газет

В ЗАЩИТУ МИРА (Антивоенная публицистика К. А. Федина). На Нюрнбергском процессе, который продолжался почти год, Федин пробыл около двух месяцев. В январских и февральских номерах «Известий» за 1946 год были напечатаны его корреспонденции из Нюрнберга, впоследствии объединенные в цикл «На Нюрнбергском процессе».

«В Государственном музее К. А. Федина хранятся еще два очерка писателя, созданные в то же время, но неопубликованные: «Штаб Розенберга» и «Суд идет, слушай, Германия!». Неизвестными читателям остаются и хранящиеся также в музее записные книжки Федина, которые он вел на процессе», – пишет на страницах журнала «Волга» (1984, N 5) В. Крючков.

Записные книжки писателя нюрнбергского периода – это два блокнота небольшого формата. Их содержание составляют записи, сделанные во время заседаний суда, комментарии Федина и его рисунки – портреты подсудимых.

«Когда я вглядываюсь в скамью подсудимых, она мне кажется разбитым баркасом, за борт которого уцепились покойники-пираты», – замечает Федин.

Рисунки – их всего четырнадцать – помогали Федину уловить главное в характере того или иного подсудимого.

«Среди разрозненных записей Федина в его записных книжках выделяется несколько страниц, составляющих единое тематическое и художественное целое. Это наброски к очерку «С высоты последней ступени», позволяющие проследить работу писателя над этим очерком. Среди пересказа фактов о зверствах гитлеровцев в концентрационных лагерях встречаешь заметку писателя: «Лагеря соединял в единство этот путь по ступеням». Она свидетельствует о поисках Фединым образного стержня будущего очерка. Таким стержнем становится образ «лестницы пыток и страданий» из концлагеря Маутхаузен, расширяемый писателем до небывалых масштабов, лестницы истязаний, через которую прошли народы Европы: «Здесь, перед лицом Международного суда, пройдя всю изнуряющую лестницу мучений, вступили они на высоту последней ступени, чтобы сказать всему миру – словами присяги – правду, всю правду и только правду!.. Высока ступень, на которую они поднялись и с которой показали человечеству страшный гитлеровский проволочный саван, сорванный победителями с народов Европы».

Журнал «Волга» публикует два неизвестных очерка Федина: «Штаб Розенберга» и «Суд идет, слушай, Германия!».

Очерк «Штаб Розенберга» написан на основе поездок Федина в освобожденный Ленинград, его окрестности, в Пушкинские Горы в качестве члена Государственной комиссии по расследованию злодеяний немецко-фашистских оккупантов.

Второй очерк – «Суд идет, слушай, Германия!» написан 7 декабря 1945 года. Он создавался в обстановке недавно закончившейся войны и стоит первым в ряду нюрнбергских очерков Федина.

«Суд в Нюрнберге, – пишет Федин, – важен для победителей, для пострадавших народов, для оскорбленного достоинства Запада и Востока. Но он еще важнее для немецкого народа, который только теперь увидит во всей наготе преступление своих недавних господ и повелителей и промытыми, очищенными глазами взглянет на самого себя и свои дела во всем их неприкрытом бесстыдстве».

«НОВОЕ РОДСТВО» – так называется материал, посвященный взаимоотношениям двух поэтов – Твардовского и Ухсая.

Вад. Дементьев, автор публикуемого материала («Волга», 1984, N 7), с разрешения Якора Ухсая публикует письма Твардовского к поэту. Первая встреча двух поэтов произошла в 1937 году в подмосковном Доме творчества; завязалась переписка. 6 сентября 1938 года Твардовский пишет:

«Дорогой Яша!

Что-то давненько ты не писал мне. А я был все время в работе – как в огне. А потом ездил отдыхать в Крым, в Ялту. Пишу тебе это письмишко вот по какому поводу. Стихи твои начинал – начинал переводить, но все получается так похоже на меня, что просто неприлично. Дал я их одному приятелю [Б. Бурштыну. – Ред.], ты его не знаешь. Он переводит с увлечением. На днях будут готовы два стихотворения («Урдемей» и «Мурзук»), Присылать ли их тебе на согласование или ты доверишь мне отредактировать их и дать, напр., в «Литгазету»? Сообщи, пожалуйста. Если есть что-нибудь новое – присылай. Как, вообще, твои дела? Жду вестей. А. Твардовский»

Будучи уже широкоизвестным, поэтом, автор «Страны Муразии» взял по праву старшего своеобразное шефство над чувашским поэтом. Письма Твардовского проникнуты желанием помочь талантливому человеку, оградить от бед и «трудоустроить» его произведения, быть ходоком от лица настоящей и честной литературы:

«Привет, Яша Ухсаезич!.. – писал Твардовский 19 сентября 1938 года. – На днях понес я в «Литгазету» перевод твоего Мурзука, выполненный тем са-: мым поэтом, о котором я тебе писал. Перевод хороший, я сам его правил, он понравился Войтинской <…>. Но сейчас нужно, чтоб хотя Союз писателей Чувашии сообщил «Литгазете», о тебе и дал коротенькую характеристику.

Кроме того: