Социалистический реализм и литературные традиции

Традиции – одна из кардинальных проблем литературы и искусства всех времен. Как в области научного познания, так и в области художественного творчества, при всей его специфике, зарождение и развитие новых явлений совершается на базе уже достигнутого, отталкиваясь от него, обогащая его.

В многовековой истории литературы созданы непреходящие художественные ценности, накоплен огромный опыт. Но литературное наследие в целом – это скорее традиции потенциальные. Настоящие, живые традиции – это действующее наследие, которое является активным элементом современной литературы, фактором современного литературного процесса. Для любого художественного направления, для каждого большого писателя живое наследие определяется богатством родной литературы и культуры, знанием ее и умением пользоваться этим богатством, как и достижениями литератур всех народов мира, достижениями, которые в той или иной степени знакомы, усвоены. С другой стороны, обращение к тем или иным традициям обусловлено конкретными задачами, которые стоят перед писателями определенного класса, общества, региона. Поэтому традиция – понятие подвижное, динамичное, конкретно-историческое, имеющее отношение и к идеологической, к классовой борьбе, к ее проявлениям в области литературы в классовом обществе. На разных этапах развития общества и литературы вспыхивают, дают свои плоды или замирают разные традиции: передовые и реакционные. Следовательно, не все традиции, живущие в современной литературе, действительно современны с точки зрения художественного и общественного прогресса.

Отношение к традициям во многом выявляет суть как общественно-политических, так и художественных течений. Простое повторение того, что уже создано, что уже было, – это подражательство. С другой стороны, отказ от опыта и завоеваний прошлого – это нигилизм.

Смена традиций, а иногда и недооценка и отрицание прошлого чувствуются особенно сильно в переломные периоды развития общества и литературы. Вспомним ранний этап становления советской литературы: иные ее деятели весьма скептически относились к самой идее культурного наследия. Вот известные стихи пролетарского поэта В. Кириллова:

Мы несметные грозные легионы Труда.

Мы победили пространства морей, океанов и суши,

Светом искусственных солнц мы зажгли города,

Пожаром восстаний горят наши гордые души.

Мы во власти мятежного, страстного хмеля.

Пусть кричат нам: «Вы палачи красоты»,

Во имя нашего Завтра – сожжем Рафаэля,

Разрушим музеи, растопчем искусства цветы.

(«Мы», 1917.)

С этими программными стихами перекликаются высказывания писателей и теоретиков литературы, чьи представления о художественном творчестве весьма значительно, порой до противоположности, отличались от эстетических воззрений группы «Кузница», к которой принадлежал В. Кириллов. «Тот, кто идет за другими, никогда не опередит их» ¹ -таким заявлением открывается первый крупный печатный орган модернистов в России. «…Традиция забыта. Забыта – и пусть… дело не в традиции…» ² – пишет в 1924 году представитель русских формалистов Ю. Тынянов. «…Мы отрицаем Пушкина, Блока, Гёте и других… Пусть это было прекрасно, но ныне это не искусство» ³, – заявляет теоретик имажинизма В. Шершеневич. Эти слова напоминают манифест футуристов в сборнике «Пощечина общественному вкусу», сбрасывавших с парохода современности всех классиков.

Аналогичные явления наблюдались во многих литературах, в том числе и в болгарской. Болгарские пролетарские писатели и критики долгое время относились отрицательно к таким выдающимся мастерам, как Ив. Вазов и П. -П. Славейков. Даже после 9 Сентября 1944 года эта «детская болезнь» проявлялась довольно сильно.

Конечно, нельзя полностью отождествлять литературные манифесты с реальной творческой практикой. «Известно, – отмечает М. Храпченко, – что крупные мастера, обосновывая свои оригинальные творческие идеи и принципы, нередко заявляли о своем отходе от традиций. Однако при этом в своем творчестве они обычно все же прочно опирались на художественный опыт предшественников» ⁴. Характерна в этом отношении отрицательная оценка творчества Ив. Вазова и вместе с тем интерес и любовь к этому творчеству у такого видного представителя социалистического реализма в болгарской литературе 30-х годов, как Г. Караславов.

Только крупным, выдающимся мыслителям и художникам удается сочетать правильное отношение к литературному, шире – к культурному наследию с творческим развитием этого наследия, с подлинным новаторством. Классический пример в этом отношении являет собой ленинский подход к проблеме.

Еще в начале века В. И. Ленин приветствует появление новой пролетарской литературы – литературы, о которой он мечтал, основные черты которой он определил в статье «Партийная организация и партийная литература». Тем самым он доказывает несостоятельность теорий буржуазных идеологов и тех псевдомарксистов, которые отрицают возможность создания пролетарской литературы и культуры. Но Ленин вел беспощадную борьбу против всех, кто отрывал ее от художественных достижений прошлого, против любых проявлений «детской болезни «левизны» в этой области. Принципиальное значение для становления и развития метода социалистического реализма не только в советской литературе, но и в литературе и искусстве всех стран и народов имеет его тезис о двух культурах в каждой национальной культуре классового общества. «Ставя лозунг «интернациональной культуры демократизма и всемирного рабочего движения», мы из каждой национальной культуры берем только ее демократические и ее социалистические элементы, берем их только и безусловно в противовес буржуазной культуре, буржуазному национализму каждой нации» ⁵. Теоретическую разработку этой проблемы мы находим и в работах Ленина «Памяти Герцена», «Задачи союзов молодежи», «От какого наследства мы отказываемся?» и др. «Пролетарская культура, – пишет Ленин, – не является выскочившей неизвестно откуда, не является выдумкой людей, которые называют себя специалистами по пролетарской культуре. Это все сплошной вздор. Пролетарская культура должна явиться закономерным развитием тех запасов знания, которые человечество выработало под гнетом капиталистического общества, помещичьего общества, чиновничьего общества» ⁶.

Эти слова имеют непосредственное отношение к проблеме традиции и новаторства литературы и искусства социалистического реализма. Капитальной важности идеи содержатся и в написанном Лениным Проекте резолюции о Пролеткультах, где, в частности, говорится: «Марксизм завоевал себе свое всемирно-историческое значение как идеологии революционного пролетариата тем, что марксизм отнюдь не отбросил ценнейших завоеваний буржуазной эпохи, а, напротив, усвоил и переработал все, что было ценного в более чем двухтысячелетием развитии человеческой мысли и культуры. Только дальнейшая работа на этой основе и в этом же направлении, одухотворяемая практическим опытом диктатуры пролетариата, как последней борьбы его против всякой эксплуатации, может быть признана развитием действительно пролетарской культуры» ⁷.

Победа социалистической революции, строительство новой жизни, новой культуры в СССР и в других социалистических странах показывают, насколько мудры эти ленинские прозрения. Стало ясно, что любые нигилистические крайности одинаково несостоятельны и вредны.

Чем крупнее становятся художественные завоевания литературы и искусства социалистического реализма, тем отчетливее выявляется позитивная роль культурного наследия.

1. «Сложные вопросы». – «Мир искусства», 1899, N 1, с. 1.[↩]
2. Ю. Н. Тынянов, Поэтика. История литературы. Кино, М., «Наука», 1977, с. 149.[↩]
3. Вадим Шершеневич, 2 х 2 = 5. Листы имажиниста, М., «Имажинисты», 1920, с. 7.[↩]
4. М. Храпченко, Эстетические и художественные ценности. – «Знамя», 1981, N 2, с. 233.[↩]
5. В. И. Ленин, Полн. собр. соч., т. 24, с. 121.[↩]
6. Там же, т. 41, с. 304 – 305.[↩]
7. Там же, с. 337.[↩]