Шекспир на французской сцене
Jean Chatenet, Shakespeare sur la scene francaise depuls 1940. «Lettres raodernes». P., M. J. Mlnard, 1962, 124 p.
Вопрос о постановках Шекспировских пьес на современной французской сцене выходит за рамки узкоакадемических разысканий. В интерпретации многих зарубежных ученых сегодняшняя театральная Франция выглядит как средоточие успехов модернистской драматургии, которая якобы составляет главную сущность всего национального развития театра в стране. Создатели этой «концепции», сейчас чрезвычайно распространенной на Западе, обычно обходят другую сторону вопроса – интенсивное развитие демократического театрального движения во Франции последних лет, обусловленного прежде всего процессом так называемой «децентрализации» театра, то есть ростом сценической культуры провинции, появлением новой прогрессивной режиссуры, работающей для народного зрителя. Да и внутри постоянной сети столичных театров существуют, как известно, очаги смелых демократических и реалистических исканий (крупнейшим из них является TNP). Среди острых конфликтов, характеризующих состояние театрально-эстетической мысли в нынешней Франции, проблема Шекспира и «шекспиризма» не может не занимать заметного места. Французская пресса постоянно доносит до нас отзвуки «шекспировских дискуссий», возникающих вокруг различных спектаклей последних лет. Естественно, что ни один тип современного французского театра не желает отречься от «Великого Вила», чей авторитет настолько упрочен вековой традицией, что на него не посягают даже пресловутые «низвергатели классиков» из клана «антитеатра». Сам Ионеско, объявивший безнадежно устаревшей, «аметафизической» или примитивно-дидактической всю мировую драматургию от Корнеля до Брехта, оставляет в покое Шекспира и, возможно, пытается даже подражать шекспировскому трагизму в одной из последних своих «антипьес» – «Король умирает». Прославленную среди любителей «литературы отчаяния» пьесу Самюэля Беккета «В ожидании Годо» кое-кто сравнивает с «Гамлетом», пренебрегая тем, что между названными произведениями существует столь немаловажное различие, как полное отсутствие живой мысли в первом и глубокая гуманистическая проблемность во втором. Одним из популярных адаптаторов и чуть ли не преемником Шекспира во Франции считается Жак Одиберти, представитель своеобразного «модернистского бульвара», автор ряда трескучих, декоративных и пустых «абстрактно-исторических» драм.
Подлинного Шекспира современные французы видят на сценах прогрессивных театров страны.
Книга Жана Шатене «Шекспир на французской сцене после 1940» состоит из четырех глав: об изучении во Франции интерпретации Шекспира в английском театре и кино, о французских версиях шекспировских текстов после 1940 года, о французских шекспировских спектаклях этого периода, об оценках Шекспира в современной французской критике. К книге приложены материалы о главнейших шекспировских постановках во Франции с 1940 по 1957 год с указанием даты, названия пьесы, театра, переводчика, режиссера, исполнителей ведущих ролей, художника и композитора спектакля. Рецензируемая работа очень удобна как справочник. Но главное ее достоинство в том, что она правильно ориентирует читателя во многих существенных сторонах проблемы.
Автор книги не придерживается господствующей и поныне во французском буржуазном шекспироведении «антистрэтфордианской» теории. В его глазах Шекспир – актер, тонкий знаток сценической практики, гениальный мыслитель-плебей, принесший на елизаветинскую сцену глубочайшую правду чувств и стремлений передового человека своей эпохи и непреходящие ценности гуманизма. Шатене критикует адаптации, принадлежащие перу писателей-модернистов (Жорж Неве, Андре Обеи и др.), которые под видом «приближения» Шекспира к условиям современной сцены и вкусам «нового» зрителя «банализируют» его пьесы, обедняют их смысл и реалистическую силу, пренебрегают особенностями стиля великого народного драматурга, рассчитанными на живой контакт с массовым зрителем.
Жан Шатене, несомненно, прав, объясняя распространившуюся сейчас во Франции «шекспировскую моду» (Шекспира ставят там почти так же часто, как Мольера) прежде всего желанием разросшейся после войны демократической театральной сети использовать наследие великого гуманиста как «огромный фактор цивилизации», как стимул воспитания масс. Он утверждает, что «мода» эта перерастает в настоящую «потребность» передового французского театра и зрителя. «Шекспир так же актуален с литературной точки зрения, как и с точки зрения политической»; он в полной мере «современный поэт». Творчество Шекспира целиком соответствует представлению о «тотальном» театре (Жан-Луи Барро), гармонически сочетающем элементы пластического, словесного и музыкального искусства. Реалистическая драматургия Шекспира является могучим средством «ретеатрализации», оздоровления театра, освобождения сцены от парализующих ее ложных условностей драматургии «новейшего» течения.
Шатене не полемист, он не называет прямо имен своих теоретических противников, не нападает открыто на модернистский театр. Но основное направление его книги служит доказательством сочувственного отношения автора к демократическому театральному движению, к большому реалистическому искусству сцены.
Центральные разделы монографии отведены анализу наиболее значительных шекспировских спектаклей, начиная с постановок военного периода, осуществлявшихся Жаком Копо, Шарлем Дюлленом, Гастоном Бати, и кончая спектаклями недавних лет, реализованными на провинциальных сценах и под открытым небом во время столь распространенных теперь во Франции театральных фестивалей. Верный своей концепции, Шатене особенно высоко оценивает деятельность прогрессивных театральных коллективов. Интерес, проявляемый к Шекспиру, пишет Шатене, лучше всего свидетельствует о том, насколько необходим Шекспир для воплощения самых передовых исканий современного французского театра, важнейшая задача которого – дать высокое драматическое искусство широкой народной публике.
Названные разделы интересны также по тщательному профессиональному разбору техники спектаклей, по анализу своеобразия постановок различных театров, изученного во всех деталях. Однако они значительно меньше, чем вводные главы, дают для решения выдвинутых автором теоретических вопросов. Здесь как-то стирается, ослабевает общественно-эстетический критерий Шатене. Встречаются спорные и просто неверные положения. Так, например, Шатене недоволен чрезмерно подчеркнутым якобы социологизмом в постановке исторической хроники Шекспира «Генрих IV», с которой в 1959 году дебютировал в Париже наиболее талантливый из режиссеров Драматических центров Роже Планшон. Шатене обвиняет Планшона в преднамеренном искажении Шекспира, в ряде натяжек и передержек, допущенных при адаптации текста (тоже сделанной Планшоном) и в процессе постановки – в угоду режиссерской тенденции. Критика автором рецензируемой монографии реалистического спектакля Планшона резко противоречит многочисленным, глубоко положительным рецензиям прогрессивной французской прессы, оценившей «Генриха IV» как «первую пьесу большого народного театра», «образец театрального стиля самого высокого качества», как постановку, характерную для «завтрашнего дня театра».
Наименее выразительным получился раздел книги «Шекспир перед французской драматической критикой после 1940». Автор не захотел посвятить читателя в содержание многочисленных «querelles de Shakespeare», имевших место во Франции. Он избегает говорить о принципиальной, политически важной дискуссии, вспыхнувшей в связи с появлением «Кориолана» на сцене «Комеди Франсез» (1956), о теоретических битвах вокруг интерпретации Гамлета и в театрах, и в работах современных французских шекспироведов, и о многом другом, что известно тем, кто интересовался выдвинутой в книге проблемой.
Таким образом. Жан Шатене не вполне сдержал свое обещание показать литературную и политическую актуальность Шекспира в современной Франции, приглушил в некоторых главах остроту этого тезиса. Тем не менее его книга, богата свежими материалами, в основном правильно оценивающая историко-театральное значение Шекспира, представляет значительный интерес и заслуживает внимания специалистов.
г. Киев