Русская литература глазами венгерских писателей и критиков

«Orosz irók magyar szemmel. Ifz orosz irodalom magyar togadtatásának válogatott dokumentumai (1820 – 1920)», I k., 400 p.; II k., 360 p., Tankönyvkiadó, Budapest, 1974.

В Будапеште издан двухтомник «Русские писатели глазами венгров», в который вошли материалы, публиковавшиеся в Венгрии на протяжении целого столетия, начиная с первых откликов на русскую литературу в 1820 году и кончая работами 1920-х годов.

Редактор книги Жужа Зельдхейи – специалист по русско-венгерским литературным связям – была душой этого издания. Организовав на кафедре русской филологии в Будапештском университете спецкурс и спецсеминарий по венгеро-русским литературным связям, Ж. Зельдхейи положила начало исследовательской работе, в результате которой и появился рецензируемый труд.

В двухтомнике напечатаны первые обзоры русской литературы в венгерской прессе, отзывы венгерских писателей, критиков, переводчиков, которые отчасти оказались забытыми, отчасти не были доступными: ведь многие материалы извлечены из газет и журналов прошлого столетия. Причем необходимо отметить, что работа еще не окончена. Планируется издание и третьего тома.

К его подготовке уже приступили, он будет охватывать материалы с 1920 по 1940 годы.

Во вступлении к хрестоматии Ж. Зельдхейи определяет принципы, положенные в основу ее построения. «Нам кажется, – пишет она, – что исследования разного характера, следующие друг за другом, дают студентам живую, многостороннюю, разнообразную панораму восприятия русской литературы в Венгрии, помогают сделать соответствующие выводы более эффективно, нежели строго академический, но, безусловно, более односторонний подход, ограничивающийся исключительно критическими заметками».

Второй основной принцип составления хрестоматии заключается в том, что она исходит из периодизации и направления литературы воспринимающей страны, в данном случае Венгрии. Это означает, что материал группируется не вокруг одного какого-либо русского писателя, а иначе: охватывая венгерские отклики целого столетия, материал книги снова и снова возвращается к именам Пушкина, Лермонтова, Гоголя, Тургенева, Толстого, Достоевского, Чехова, Горького и т. д. А каждое новое упоминание показывает, помимо возрастающего интереса к данному литературному явлению, образ мышления венгерского писателя и критика и характеризует те особенности русской литературы, которые они сумели уловить именно в то время. И не случайно Ж. Зельдхейи подчеркивает: «Возможно, что распределение материала «с венгерской точки зрения» немного затрудняет знакомство с рецензиями о русских писателях в Венгрии, но без сомнения оно дает более достоверную картину восприятия русской литературы в Венгрии».

В 20-е годы XIX века Россия упоминается в Венгрии, прежде всего в связи с историческими событиями. Интересны записи в дневнике венгерского общественного деятеля, основателя Венгерской Академии наук Иштвана Сечени. 13 февраля 1826 года он записывает: «…в России подавляется, по-видимому, все протестующее», потом 17 августа: «…полковник Пестель и его четыре товарища были повешены».

Первый обстоятельный обзор русской литературы вышел из-под пера Ференца Тольди в 1828 году. Он опирается на статью П. Плетнева, напечатанную на немецком языке. Тольди знакомит венгерского читателя с именами Ломоносова, Державина, Жуковского, Пушкина и Рылеева.

Позже, после 1848 года, известный критик и писатель Пал Дьюлаи в статье о «Дворянском гнезде» Тургенева подчеркивал: «Десятилетие тому назад венгерская литература почти ничего не знала о русской, хотя эта литература выдвинула замечательных поэтов. Пушкин, Лермонтов, Гоголь, Сологуб, Тургенев заслуживают внимания самых просвещенных наций. Кроме того, между нашей и русской литературой, несмотря на разные условия, имеется много общего…»

В это время по всей Европе возрастает интерес к русской литературе, и Боденштедт и Мериме раскрывают для европейского читателя все новые и новые имена. Венгерские писатели в то время еще не владели русским языком, они знакомились с русской литературой в немецких и французских переводах.

Симпатию к русской литературе той поры можно объяснить двумя факторами: во-первых, русская литература выступает против царизма, а царь – союзник ненавистной венграм Австрии; во-вторых, описание помещичьих усадеб с их вялой и однообразной жизнью, изображение просвещенных дворян, угнетенных и бесправных крестьян оказалось полно родственных тем и волнующих для венгров проблем.

В 1862 году Имре Зилахи и Карой Берци принимаются за перевод «Евгения Онегина». Работая над первой главой, Карой Берци использовал немецкий текст «Онегина», переведенный Боденштедтом, но потом ради «Евгения Онегина» он изучил русский язык. И в 1866 году в издании Общества Кишфалуди появился полный венгерский «Онегин».

Большую популяризаторскую деятельность развернула группа молодых писателей – братья Зилахи. Сеиде Ридл, Север Ревицки. Немалое воздействие оказывал на них Герцен. Крымская кампания также привлекает внимание к России, – новеллы Мора Йокаи, изданные под заглавием «Кровавая книга», тематически связаны с этим историческим событием. В 1864 году появляются первые вести о процессе «русского писателя Чернышевского».

Литераторы, начинающие свой творческий путь в 80-е годы, стремятся к обновлению венгерской литературы, к отражению реальной действительности и в связи с этим обращаются к опыту русских писателей. Тамаш Сана впервые пытается обобщить опыт Тургенева, и, пожалуй, первый шаг в оценке Достоевского сделал он. Однако необходимо отметить, что популярным Достоевский становится намного позже, в 20-е годы нашего столетия.

Один из самых вдохновенных пропагандистов русской литературы в Венгрии Эндре Сабо установил личные контакты с русскими писателями.

В 80-е годы становятся известными в Венгрии художественные произведения и социально-философское учение Толстого. Горячие дискуссии вокруг «толстовства» в первое время оттесняют на задний план оценку его художественных произведений.

Большой интерес представляют статьи, опубликованные в венгерской рабочей печати, о жизни и деятельности Чернышевского, обширная и добротная статья Ласло Чопеи 1884 года о Салтыкове-Щедрине, которая знакомит венгерскую публику с его творчеством. Писатель Дьюла Круди с большой симпатией писал о Тургеневе и Чехове.

Последний раздел хрестоматии, пожалуй, самый интересный. События 1905 и 1917 годов с особой силой продемонстрировали общественное значение русской литературы. О роли русских писателей в подготовке общественных изменений в своей стране пишут и передовые и консервативные критики, разумеется придавая этому разное значение. Особенно возрастает интерес к русской словесности рабочей прессы и радикальных литераторов. Писатели, стремящиеся преодолевать провинциализм венгерской прозы, также используют пример русских и западноевропейских писателей. Этот период дает много новых материалов исследователю, ибо он менее всего разработан. Можно смело утверждать, что русская литература в этот период уже органически входит в восприятие мировой литературы, сложившееся у венгерских читателей. Наибольшей популярностью пользуются в это время в Венгрии Чехов, Горький и Л. Андреев.

Эндре Ади – замечательный венгерский поэт. Его хорошо знают в Советском Союзе благодаря прекрасным переводам его стихов, сделанным в наше время, и монографии О. Россиянова о нем, но меньше знают как публициста. Между тем он немало писал о русской литературе. Эндре Ади особенно занимает личность Толстого. Примечательна также его статья, обращенная к тургеневским женщинам: вести о революции 1905 года он связывает с женскими образами Тургенева, он утверждает, что «революция делается ради них, за наши женские идеалы, к ним устремлена наша душа сейчас».

В статье Акоша Пинтера впервые упоминается МХАТ. Автор этой статьи считает Чехова «одним из величайших мыслителей России», а его драмы – достоянием мировой литературы. Пьесы Горького, пишет он, – целое событие. В 1903 году он издал «Обзор русской театральной жизни», покоряющий свежими мыслями и четкими суждениями, ставящий в качестве примера для Венгрии театр Станиславского. А. Пинтер также опубликовал записи своих личных встреч с Горьким.

В венгерской прессе в начале XX века все чаще звучат имена Горького и Чехова. Писатель Дьюла Круди приходит к такому выводу: «Чехов более крупный художник, но Горький более сильный писатель. Чехов видит больше, но Горький глубже» Привлекают внимание статьи Дьюла Круди из его «Пештских писем», где он открыто пишет о своих симпатиях к русской литературе.

Двухтомник снабжен добротным справочным аппаратом, коротко разъясняющим, в каких условиях создавались статьи и исследования. Ценной частью хрестоматии является первое приложение к ней. Оно содержит письма, иллюстрирующие личное общение русских и венгерских писателей и общественных деятелей. Второе приложение содержит варианты переводов «Слова о полку Игореве», стихотворений Пушкина и др. Например, стихотворение «Во глубине сибирских руд» дается в девяти вариантах. «Парус» Лермонтова представлен немецким переводом Боденштедта и одиннадцатью венгерскими вариантами. Включены также и переводы стихов Тютчева и Некрасова. Проза представлена отрывками из произведений Гоголя, Тургенева, Достоевского, Толстого, Чехова («Смерть чиновника» в четырех переводах), Горького («Песня о Соколе» в трех переводах).

В примечаниях сообщаются сведения о венгерских литераторах, упомянутых в сборнике, и об их отношении к русской литературе.

Надеемся, что этот сборник явится добрым начинанием и что он вдохновит на дальнейший труд специалистов и энтузиастов венгеро-русских и советских литературных связей.

г. Будапешт