Проблема характера в романах Тургенева

1

В 1875 году Тургенев писал в одном из писем: «…я преимущественно реалист и более всего интересуюсь живою правдою людской физиономии; ко всему сверхъестественному отношусь равнодушно, ни в какие абсолюты и системы не верю… Все человеческое мне дорого…» ¹. В этом ценном признании мы находим понимание реализма как метода, неразрывно связанного с острым интересом к объективной реальности, к процессам земной человеческой жизни, с равнодушием ко всему сверхъестественному, потустороннему.

Писатель-реалист, с точки зрения Тургенева, равнодушен к идеалистическому созерцанию и всецело погружен в правду земных, естественных чувств. Свое понимание реализма писатель обосновывал, опираясь на историю мирового искусства. Он ценил Шекспира как художника, свободного от пут средневекового аскетизма, наделенного зорким вниманием к естественной сущности человека, к борьбе и кипению страстей. Тургенев ценил Гёте как «защитника всего человеческого, земного», как «врага всего ложноидеального и сверхъестественного» ².

Существенной чертой реализма Тургенев считал историческую точку зрения на жизнь, то есть признание закономерности процесса развития человечества и признание национального своеобразия каждого народа. Реализм в понимании Тургенева должен отличаться глубоким постижением социальных противоречий и правдивым изображением человека в развитии. В художественных произведениях он прежде всего искал раскрытия объективных закономерностей социальной действительности. (Молодым писателям он советовал, не ограничиваясь простым копированием чувственного облика жизни, проникать в сущность изображаемого, «стараться не только уловлять жизнь во всех ее проявлениях, но и понимать ее, понимать те законы, по которым она движется и которые не всегда выступают наружу…» ³. Реализм трактовался Тургеневым как конкретно-историческое изображение действительности. Так, в предисловии к своим романам (1880) Тургенев сделал следующее важное признание: «Автор «Рудина», написанного в 1855-м году, – и автор «Нови», написанной в 1876-м, является одним и тем же человеком. В течение всего этого времени я стремился, насколько хватило сил и умения, добросовестно и беспристрастно изобразить и воплотить в надлежащие типы и то, что Шекспир называет: «the body and pressure of time», и ту быстро изменявшуюся физиономию русских людей культурного слоя, который преимущественно служит предметом моих наблюдений» ⁴.

Тургеневу удалось раскрыть «самый образ и давление времени», создать романы о смене исторических эпох, о борьбе идеологических направлений, хотя либеральная тенденция и ограничивала возможность всестороннего освоения закономерностей общественной жизни. Но сознательно борясь со своими классовыми симпатиями к антипатиями, Тургенев постоянно стремился к правдивой передаче диалектики исторического процесса. Так, эпоха 40-х годов – эпоха философских споров, раздвоения дворянского интеллигента – сменяется в романах Тургенева эпохой 50 – 60-х годов – эпохой подготовки революционной ситуации в России, конфликта революционного демократизма с силами консервативного и либерального дворянства и т. д. Тургенев требовал от писателей раскрытия жизни в ее конкретном национально-историческом значении. Он ценил тех писателей, которым, подобно Гёте, «суждено было выразить собой всю сущность своего народа и своего времени» ⁵.

Реалистическое искусство, с точки зрения Тургенева, отличается «воспроизведением общественной жизни в ее типических проявлениях» ⁶. Способность создавать типические характеры он считал главным признаком объективного таланта, осуществляющего метод реалистического изображения действительности. Делясь своим творческим опытом, он учил молодых писателей «сквозь игру случайностей добиваться до типов» ⁷, улавливать «типы, а не случайные явления».

Как же сказалась в романах Тургенева существенная особенность реализма – глубокое осмысление и правдивое раскрытие человека и среды в процессе их взаимодействия и развития?

Тургенев понимал, что характеры людей определяются исторически сложившимся своеобразием времени, что представители различных социальных сил имеют свой образ мыслей и чувств в зависимости от особенностей их среды. Поэтому его персонажи всегда связаны с определенной эпохой, с определенным идеологическим движением, – этим объясняется склонность писателя ставить точные даты и точно обозначать место действия. Рудин, Базаров, Нежданов связаны с определенными этапами русского общественного развития.

Характерной чертой своих романов сам Тургенев считал наличие в них точной исторической обстановки, стремление передать «самый образ и давление времени». Так, Рудин выступает представителем дворянской интеллигенции 40-х годов – исторически слабым, не готовым к борьбе за идеал, лишенным чувства реальной жизни, с трагедией внутреннего раздвоения. Лаврецкий, представитель дворянской интеллигенции 40 – 50-х годов, проникнут «высокими, но несколько отвлеченными стремлениями» ⁸; он увлекается заоблачными фантазиями, которые противоречат законам природы. В самом факте покорного усвоения идеи абсолютного нравственного долга, подчинения религиозным представлениям Лизы сказалась социальная природа «лишнего человека», его «байбачество», примирение с действительностью, покорность «силе враждебных обстоятельств». Он неизбежно становится «бездомным странником», неудачником, грустящим о даром прожитой жизни.

В личности Базарова Тургенев воплотил наиболее существенные черты выдающихся участников демократического движения 60-х годов. Как материалист-естественник, презирающий идеалистические абстракции, как человек «непреклонной воли», сознавший необходимость отрицания, чтобы «место расчистить», человек плебейской честности и знания, «горькой, терпкой бобыльной жизни», как страстный противник либерального словоблудия – Базаров, несомненно, принадлежал к новому поколению революционеров-разночинцев.

Либеральных баричей Кирсановых романист тоже рисует в полном соответствии с исторической правдой. Павлу Петровичу Кирсанову присуще глубокое безразличие к судьбам родины, брезгливая жалость к мужику, ненависть к материалистической философии и положительному знанию, англоманство и защита европейской буржуазной цивилизации. В образах Николая Петровича и Аркадия Тургенев показал типичных выразителей либерального дворянства с его беспомощностью, бессилием, игрой в демократизм, с той его существенной чертой, которую В. И. Ленин называл «бесхарактерностью и холопством перед власть имущими» ⁹. Следовательно, Тургенев умел находить причинную связь между конкретно-исторической общественной средой и человеком: герои его романов выступают как социально-исторические типы, носители различных борющихся между собой исторических сил и тенденций.

Проблема типического характера была для Тургенева одной из центральных проблем эстетики. Однолинейности романтизма Тургенев противополагал жизненную полноту реалистического искусства – следствие более глубокого познания действительности, более верного ее отражения. Он признавал характер совокупностью многих страстей и многих качеств, то есть выдвигал принцип «шекспиризма». Тургенев призывал писателей интересоваться личностью человека в единстве ее противоречивых сторон и в их постоянном развитии, что объяснялось пониманием многообразных связей человека с общественной средой. Тургенев выступал против ограничения характера одной ведущей особенностью, против «вытягивания каждого характера в одну струнку», которое находил, например, в драме Островского «Минин»; он требовал изображения людей «не только en face, но и en profile, в таких положениях, которые были бы естественными и в то же время имели бы художественную ценность» ¹⁰. С точки зрения Тургенева, обобщение действительности предполагает раскрытие полноты и разнообразия изображаемой жизни. Путь к такому стройному, ясному, жизненно полнокровному созданию характера Тургенев в общем виде указал в письме к К. Леонтьеву; «Глядите больше кругом себя и возитесь меньше с самим собою»; тем самым он поставил вопрос об объективности писателя и объективности описания.

Тургенев боролся за реалистическую основу психологического анализа, он сосредоточенно размышлял о принципах изображения внутренней жизни человека. С точки зрения Тургенева, писателю необходимо стремиться к простоте, ясности и цельности изображения, необходимо подражать природе, а «природа во всем, как ясный и строгий художник, чувство меры хранит, стройной верна простоте». Писатель считал, что художественное обобщение реально существующих фактов предусматривает простоту и ясность очертаний, определенность и строгость рисунка. Отсюда резкое выступление Тургенева против излишней психологизации, против раздробления характера.

2

Тургенев был верным учеником Пушкина в «стремлении к беспристрастию и к истине всецелой».

Связь Тургенева с Пушкиным была органической и многообразной¹¹. Поставив задачу раскрытия сложного противоречивого характера, Тургенев обратился к пушкинскому пониманию психологии, к сознанию односторонности романтического субъективизма, к отрицанию психологической однолинейности. Он учился у Пушкина раскрывать «истину страстей и правдоподобие чувствований». Он руководствовался призывом Пушкина по-шекспировски рисовать героев – многосложных, разнообразных, исполненных «многих страстей и пороков». Психологический рисунок Пушкина с его предельной простотой, сжатостью и лаконизмом очень импонировал Тургеневу, убежденному противнику кропотливого психологического анализа.

Внутренне опираясь на создания Пушкина, Тургенев, разумеется, значительно психологизировал свой стиль, обострив внимание к душевной жизни человека в её противоречиях. Реализм Тургенева представляет собою объективное эпическое повествование, исключающее непосредственное авторское вмешательство, но тем не менее вбирающее в себя стихию лиризма. Сочетание объективной эпической манеры с поэзией чувства – особенность тругеневского стиля¹².

Приемы типизации Тургенева очень своеобразны и резко отличны от манеры Толстого или Достоевского. Тургенев преимущественно интересовался готовыми результатами душевной жизни, Толстой же был противником синтетических обобщенных характеристик. Особенную физиономию таланта Толстого Чернышевский увидел в глубоком знании тайных движений психической жизни, в способности раскрывать течение психического процесса. Толстого более всего занимает «сам психический процесс, его формы, его законы, диалектика души» ¹³, «едва уловимые явления этой внутренней жизни, сменяющиеся одно другим с чрезвычайною быстротою и неистощимым разнообразием» ¹⁴. Тургенева же скорее следует отнести к числу тех писателей, которые, по словам Чернышевского, «заботятся преимущественно о результатах, проявлениях внутренней жизни, о столкновениях между людьми, о действиях, а не о таинственном процессе, посредством которого вырабатывается мысль или чувство» ¹⁵.

Тургенев выступал противником психологической детализации: «Кто все детали передает – пропал, надо схватывать одни характерные детали. В этом одном и состоит талант и даже то, что называется творчеством». В статье «Несколько слов о новой комедии г. Островского «Бедная невеста» Тургенев говорит о «ложной манере», которая «состоит в подробном до крайности и утомительном воспроизведении всех частностей и мелочей каждого отдельного характера, в каком-то ложно, тонком психологическом анализе» ¹⁶. Тургенев стоит за «определенность и строгость рисунка», за большие линии, против мелочного анализа душевной жизни. «Психолог, – по его словам, – должен исчезнуть в художнике, как исчезает от глаз скелет под живым и теплым телом, которому он служит прочной, но невидимой опорой» ¹⁷. «Поэт должен быть психологом, но тайным: он должен знать и чувствовать корни явлений, но представляет только самые явления – в их расцвете или увядании» ¹⁸.

Борясь с психологической детализацией, Тургенев в нерасчлененном потоке ощущений выбирает только простые и ясные линии, так как «художество не обязано только повторять жизнь», так как «во всех этих бесконечно малых чертах теряется та определенность, строгость рисунка, которых требует внутреннее чувство читателя» ¹⁹. Тургенев не следит за непрерывным течением душевного потока, не останавливается на каждом звене переживаний, а выделяет лишь их вершинные моменты, интересуясь только «началом и концом психического процесса».

1. И. С. Тургенев, Собр. соч., т. 12, Гослитиздат, М. стр. 475.[↩]
2. Там же, т. 11, стр. 33.[↩]
3. Там же, т. 12, стр. 492 – 493.[↩]
4. И. С. Тургенев, Собр. соч., т. 11, стр. 403.[↩]
5. Там же, стр. 20.[↩]
6. Там же, стр. 388.[↩]
7. Там же, т. 12, стр. 492.[↩]
8. Н. А. Добролюбов, Полн. собр. соч., т. IV, М. 1937, стр. 58.[↩]
9. В. И. Ленин, Сочинения, т. 17, стр. 97.[↩]
10. «Минувшие годы», 1908, N 8, стр. 69.[↩]
11. См. И. Эйгес, Значение Пушкина для творчества Тургенева, «Литературная учеба», 1940, N 12.[↩]
12. Своеобразие творческой манеры Тургенева изучали М. Клеман («И. С. Тургенев в работе над романом», «Литературная учеба», 1933, N 5), Л. Пумпянский (статья о «Дыме», в кн.: Тургенев, Сочинения, т. IX, 1930; статья «Тургенев и Запад», в сб. «И. С. Тургенев. Материалы и исследования», Орел, 1940), В. Голубков («Художественное мастерство Тургенева», М. 1955) и др.[↩]
13. Н. Г. Чернышевский, Полн. собр. соч., т. III, M. 1947, стр. 423.[↩]
14. Там же, стр. 426.[↩]
15. Там же, стр. 425.[↩]
16. И. С. Тургенев, Собр. соч., т. II, стр. 140.[↩]
17. Там же, стр. 142.[↩]
18. Там же, стр. 198 – 199.[↩]
19. Там же, стр. 140.[↩]