Право на оптимизм

Сказать несколько слов в начале диалога между советскими и немецкими писателями доставляет мне радость. Делаю это не столько по выборной должности своей, сколько по давнишней личной привязанности к культуре немецкого народа. Германия, неотделимая от моей юности, вошла в мое сердце, перемежаясь годами боли, надежды, отчаяния и снова надежды. Все было, кроме безучастия…

Есть люди, которые содействуют бессмертию нации, и есть люди, толкающие нацию к гибели. Коричневая доктрина, цепляющаяся за национальные корни, – именно она была и остается чуждой национальному духу Германии, как болезнь чужда здоровью.

В самые трагические дни, когда Гитлер вызвал на себя гнев и ненависть народов, я не верил, что угас тот «германский гений», который, по словам Александра Блока, сказанным в дни революции, был близок России, И я счастлив, что мне, пережившему две мировые войны, суждено видеть освобождение творческого разума немецкого народа, когда на части своей земли этот народ взял власть в собственные руки, – видеть республику демократии и социализма, верную заветам своих великих философов, ученых, писателей.