Полураспад любви

Я хотел самой обыкновенной вещи — любви. С моей, мужской точки зрения… Впрочем, точка зрения может быть только мужская. Женской точки зрения не существует. Женщина, сама по себе, вообще не существует. Она тело и отраженный свет. Но вот ты вобрала мой свет и ушла. И весь мой свет ушел от меня.

Георгий Иванов. «Распад атома», 193

8Марина Степнова написала роман. С женской точкой зрения — на любовь, на гениальность, на историю страны, которая у нее отошла даже не на второй план, а на третий и практически полностью уступила место истории семьи, а значит, снова — истории любви в разных ее ипостасях вплоть до полного отсутствия. И этот роман, как удивлялись многие критики, стал популярен среди читателей сам по себе — без особой рекламной раскрутки. Он запустил механизм сарафанного радио, не раз прошел «тест пяти страниц» (этот тест «самый честный», как сказала в одном из своих интервью Степнова), а затем роман обратил на себя внимание экспертного сообщества, был выдвинут на премии «Большая книга», «Русский Букер», «Национальный бестселлер»…

В центре семейной саги (так жанр определяется в аннотации) — гениальный советский физик Лазарь Линдт, который оказался в числе разработчиков атомной бомбы, сумел занять в советской иерархии одно из лучших мест, избежал и репрессий, и ужасов войны, получил от государства право на привилегии, бытовой комфорт, продуктовое изобилие. Женщины Лазаря — это Мария Никитична, или Маруся, жена ученого Чалдонова, решившего однажды приютить вшивого и голодного гениального юнца (она была старше Лазаря на 31 год, но тот полюбил ее на всю жизнь отнюдь не сыновней и потому безответной любовью); Галочка, дочка номенклатурных работников — ее насильно выдадут замуж за Линдта, она будет младше ненавистного мужа на 41 год (Лазарь увидит в ней почти реинкарнацию Маруси, смерть которой сделала бессмысленной всю его жизнь. Однако Галина Петровна окажется далеко не Марусей); и Лидочка — внучка Линдта, вернувшаяся с того света благодаря Лазарю (если вспомнить библейскую притчу, он и сам — воскресший): в ней оживет милый образ Маруси.

«Входная дверь распахнулась (без уточняющих вопросов и лязганья засовов, вполне извинительных в городе, в котором недавно произошла великая октябрьская социалистическая революция), и на пороге появилась женщина, а вместе с ней — свет, такой яркий и плотный, что Лазарь Линдт на секунду зажмурился», — первая встреча Лазаря с Марусей. И далее: «Всю свою жизнь потом Линдт искал похожие отблески на лицах множества женщин, великого множества. Но так и не понял, что женщина сама по себе вообще не существует. Она тело и отраженный свет. Но вот ты вобрала мой свет и ушла. И весь мой свет ушел от меня. Цитата. Тысяча девятьсот тридцать восьмой год. Набоков подтвердил бы, что внимательный читатель и сам сумеет расставить кавычки». Цитата из поэмы в прозе Георгия Иванова «Распад атома», в которой «выворачивается изнанка бытия»##Семенова С. Два полюса русского экзистенциального сознания. Проза Георгия Иванова и Владимира Набокова-Сирина // Новый мир. 1999. № 9.