Одесский Мопассан

Бабель, часто говоривший о своем увлечении Мопассаном, дал этим основание считать себя российским преемником французского классика. Однако истинная природа этой преемственности, кажется, до сих пор не понята. В основе общепринятого и, надо заметить, поверхностного сравнения двух авторов лежит несколько высказываний самого Бабеля.

«У нас в Одессе <…> не будет своих Киплингов. Мы мирные жизнелюбы. Но зато у нас будут свои Мопассаны. Потому что у нас много моря, солнца, красивых женщин и много пищи для размышлений. Мопассанов я вам гарантирую»¹, — эта фраза Бабеля прозвучала в повести Паустовского «Время больших ожиданий». Даже если эти слова придуманы Паустовским, активно способствовавшим возвращению Бабеля в советскую литературу, все же их нельзя назвать стопроцентной фантазией. В 1916 году, словно готовя себе место в отечественной словесности, Бабель заявил в очерке «Одесса», что именно отсюда, с русского юга, из русской (курсив мой. — В. Я.) Одессы придет «наш национальный Мопассан»².

В этом очерке Бабель впервые упоминает, очевидно, один из своих любимых рассказов Мопассана — «Идиллия». Спустя 16 лет Бабель вернется к нему в шедевре «Гюи де Мопассан». Этот рассказ интересен тем, что восторг начинающего автора мопассановским солнцем, который мы слышим в его пересказе мопассановского текста, бросает ложный отблеск на его собственное творчество. Ложный, потому что любимые светила Бабеля — ночные.

В том же очерке читаем: «В Одессе сладостные и томительные весенние вечера, пряный аромат акаций и исполненная ровного и неотразимого света луна над темным морем» (т. 1, с. 45). С годами тяга к луне и звездам только укрепляется: «Луна висела над двором как дешевая серьга» («Мой первый гусь»), «Над прудом взошла луна, зеленая, как ящерица» («Берестечко»), «И славная ночка раскинулась шатром. И в том шатре были звезды-каганцы» («Соль»), «Звезды пылают во тьме, как обручальные кольца…» («Вдова»).

Ощущение света в прозе Бабеля — иллюзия, вызванная яркой образностью. Куда более значительное отличие бабелевской стилистики от мопассановской — в построении фразы. У Мопассана она, по характеристике бабелевского героя, — «свободная, текучая, с длинным дыханием страсти» (т. 1, с. 227). Действительно, Мопассан, в отличие от Бабеля, не был озабочен тем, чтобы сделать фразу короткой, как телеграфное донесение.

1. Паустовский К. Время больших ожиданий. Одесса: Маяк, 1977. С. 125. [↩]
2. Бабель И. Собр. соч. в 4 тт. Т. 1. М.: Время, 2006. С. 44. Далее в статье цитаты из произведений Бабеля приводятся по этому изданию с указанием тома и страницы в тексте. [↩]