Политическая лирика Леси Украинки
Л. I. Мiщенко, Полiтична поезiя Лесi Украiнки. Соцiальний генезис i естетична природа, «Вища школа», Львiв, 1974, 195 стр.
«…В поэзии я достигла неожиданной гармонии между настроением моей музы и общественным настроением (это далеко не всегда бывало!). Мне как-то не приходится даже напоминать этой своевольной богине об ее «общественном долге» – так очаровал ее суровый багрянец красных знамен и говор бурной толпы», – писала Леся Украинка 3 ноября 1905 года своему другу, ученому и поэту А. Крымскому.
События первой русской революции, непосредственные впечатления от них направляют поэтическую мысль Леси Украинки на создание зрелой политической лирики. Во многих ранее вышедших исследованиях творчества Леси Украинки (М. Рыльского, А. Белецкого, М. Бажана, А. Дейча, М. Деркач, О. Бабышкина, С. Шаховского, А. Каспрука, А. Ставицкого, И. Куликова, В. Микитася и др.) гражданская поэзия Леси Украинки анализировалась в том или ином аспекте. Леонила Мищенко в монографии, специально посвященной социальному генезису и эстетической природе политической поэзии Леси Украинки, опирается на эти работы и в то же время вводит в научный оборот немало новых документов, уточняет события и факты.
Л. Мищенко ставит перед собой задачу – показать истоки революционного пафоса в поэзии Леси Украинки, эволюцию ее творчества, ее образной системы. Для этого, справедливо считает автор книги, надо обратиться к социально-политическим условиям тех лет, показать общественную атмосферу, в которой развивался и мужал талант поэтессы, тем более что Леся Украинка всегда была «чрезвычайно чутка к общественно-политическому пульсу жизни» и высшим принципом творческой деятельности считала «защиту народного дела».
В книге Л. Мищенко факты биографии поэтессы, развитие ее мировоззрения естественно и теснейшим образом связываются с фактами творчества, с его эволюцией – от отвлеченного романтизма, несколько сентиментальной образности, провозглашения абстрактных идеалов «правды», «новой жизни» в ее ранней лирике к зрелой поэзии в эпоху революционного предгрозья и первой русской революции.
Л, Мищенко прослеживает возникновение политических стихотворений Леси Украинки, которые часто обращены к реальным событиям и связаны с конкретными людьми, с настроением и характером эпохи. Именно поэтому исследователь уделяет много внимания показу окружения Леси Украинки, ее причастности к революционному движению. Автор на большом биографическом материале показывает, как явления социальной действительности становились основой творческих замыслов поэтессы.
В письмах Леси Украинки, в воспоминаниях о ней современников встречается много имен, не расшифрованных и недостаточно изученных исследователями. Автор не только стремится раскрыть эти имена, но и подробно останавливается на связях Леси Украинки с революционными кружками. Л. Мищенко привлекает мемуарную литературу, архивные материалы, дающие возможность глубже выявить взаимоотношения Леси Украинки с деятелями социал-демократического движения. Еще в 1903 году поэтесса писала Ивану Франко, что она выбирает «не друзей своих друзей, а друзей своих идей». Автор показывает эволюцию мировоззрения и творчества Леси Украинки, становление ее личности. Если в 80 – 90-х годах по своим идейным воззрениям поэтесса приближалась к революционным демократам, продолжала их традиции, то в дальнейшем под сильным воздействием научного социализма в ее творчестве проступают новые, социалистические идеи.
В одном из разделов исследования, озаглавленном «Сжечь молодость свою и лечь на поле боя» (строка из стихотворения Леси Украинки), Л. Мищенко дает широкую картину работы киевских марксистских кружков и прослеживает связи с ними Леси Украинки. Здесь интересно освещена деятельность молодого Анатолия Луначарского, учившегося в Первой киевской гимназии. Он пользовался исключительной популярностью у передовой киевской молодежи. В воспоминаниях «Мое партийное прошлое» А. Луначарский называет имена киевских социал-демократов той поры – П. Л. Тучапского, В. Г. Крыжановской, Френкеля, Ковалевских – все это близкие друзья Леси Украинки. Л. Мищенко показывает интерес молодежи к социальным проблемам, воссоздает атмосферу собраний подпольных кружков, с которыми тесно была связана молодая поэтесса. Об этом говорят и приведенные автором документы жандармского управления, характеризующие Ларису Косач (Лесю Украинку) как «серьезно опасную особу».
В ее творчестве это были годы «предрассветных огней»: двадцатидвухлетняя поэтесса острым и прозорливым взглядом увидела набирающее силу рабочее движение. По справедливому замечанию Л, Мищенко, символический образ «предрассветных огней», «образ, который должен был быть метким, емким по содержанию, чтобы вобрать в себя всю обобщающую картину действительности, выразить идею, объединив материальное и духовное, был художественным открытием Леси Украинки». Именно это мы видим в одноименном стихотворении, которое завершается призывными строками маршевого ритма, как бы перекликаясь с ритмом эпохи: «Вставайте, живые, в ком дума восстала!»
Не случайно входят в поэзию Леси Украинки и становятся воплощением мужества и непоколебимости фигуры богоборца и тираноборца Прометея, свободолюбивого Спартака. Поэзия для Леси Украинки – оружие, грозный мститель, разящий палачей. Боевое слово поэта призвано «сжигать», а не «тлеть»: «Сияньем молний, острыми мечами, хотела б я вас вырастить, слова!»
Умение автора вскрыть «тайны» художественного мастерства, своеобычность образного мышления и самой личности поэтессы особенно наглядно выступают в анализе таких шедевров политической лирики Леси Украинки, как «Слово, зачем ты не сталь боевая», циклов «Невольничьи песни» и «Ритмы»! При этом автор делает вывод: «В лирике Леси Украинки преобладают эстетические категории трагического и героического. И всегда они во взаимосвязи, взаимопроникновении, всегда образуют необычную «оптимистическую трагедию»: «Пусть я умру, но не умрет идея! В такое лишь бессмертье надо верить…» Корень, источник такого всепобеждающего оптимистического чутья – тот высокий общественно-эстетический идеал, с позиций которого поэтесса творит «торжественный суд», гневное осуждение тирании» (стр. 79).
В разделе книги, озаглавленном «И если сделаюсь я сталью в том огне», в центре внимания автора – дружба Леси Украинки с одним из видных русских марксистов, членом киевской, а потом минской социал-демократической организации Сергеем Мержинским, с которым она познакомилась в 1897 году. В последнее время, особенно в связи со 100-летним юбилеем поэтессы (в 1971 году), были опубликованы новые материалы и воспоминания о Мержинском, пламенном революционере, человеке высоких душевных качеств, оказавшем большое влияние на духовное развитие и на творчество Леси Украинки. Л. Мищенко как бы подытоживает все эти материалы и подробно останавливается на революционной деятельности Мержинского и его окружении, Многие стихи 1898 – 1901 годов связаны с именем Сергея Мержинского. Именно он познакомил Лесю Украинку с редакцией петербургского журнала «Жизнь», закрытого в 1901 году главным образом за напечатание «Песни о Буревестнике» Горького. В этом прогрессивном журнале, печатавшем работы В. И. Ленина, были опубликованы статьи Леси «Два направления в новейшей итальянской литературе», «Малорусские писатели на Буковине», «Заметки о новейшей польской литературе», «Новые перспективы и старые тени», шедшие в русле марксистской критики. Недавно в архиве ИМЭЛ обнаружена не опубликованная в связи с закрытием журнала статья Леси Украинки о Михаэле Крамере. В объявлении, помещенном в последнем, двенадцатом номере журнала «Жизнь» за 1900 год, среди авторов будущего года рядом с именами Ленина и Горького упоминается имя Леси Украинки.
Исследователь доказывает, что эстетический критерий Леси Украинки включает непременное требование общественно-политической направленности искусства. И этому следует Леся Украинка в своем творчестве, будь то лирика, драмы или критические статьи.
Жаль, что Л. Мищенко прошла мимо воспоминаний о Мержинском В. Александровой (дочери писателя Д. Мордовцева), дружившей с Мержинским (впервые эти воспоминания были опубликованы в сборнике «Леся Украинка в воспоминаниях современников», «Художественная литература», М. 1971). Они богаты фактическим материалом и помогают глубже понять характер этого незаурядного человека, его отношения с Лесей Украинкой.
На основе новых архивных материалов автор устанавливает факт существования связи киевских социал-демократов с петербургским «Союзом борьбы за освобождение рабочего класса», с ближайшими соратниками Ленина.
И. Драч в киносценарии о Лесе Украинке «Иду к тебе» описал собрание киевских студентов 23 апреля 1900 года, где присутствует и Леся Украинка. На этом нелегальном собрании Луначарский делал доклад об Ибсене, Вход был бесплатным, все сборы шли в фонд бастующих пекарей. Известно, что полиция арестовала около сотни собравшихся и среди них Луначарского, Тарле, Водовозова. Точных данных о присутствии Леси Украинки на этом собрании нет, но Л, Мищенко справедливо пишет, что такое собрание не могло пройти мимо внимания поэтессы, которая именно в это время особенно интересовалась творчеством Ибсена в связи с работой над статьей о новейшей социальной драме. Луначарского высылают в Вологду, где он в первый же день прибытия встречает старых киевских друзей по подполью – близких товарищей Леси Украинки Веру Крыжановскую и Павла Тучапского. И недаром тема героизма, мужества, стойкости остается постоянной в стихотворениях Леса Украинки, в ее «Невольничьих песнях», написанных в эти годы. Поэтесса создает образы «потомков Прометея» – товарищей-революционеров, живых людей из плоти и крови. Леся Украинка жила с ними одними чувствами, была их единомышленницей.
Л. Мищенко показывает, как после кончины Мержинского (3 марта 1901 года), умершего в Минске на руках у Леси Украинки, она продолжила его дело. Ее перевод «Манифеста Коммунистической партии» на украинский язык, ее боевые песни становились призывами и печатались в листовках и прокламациях, В послесловии к переводу брошюры польского революционера С. Дикштейна «Кто чем живет», изданной за границей и распространявшейся на Украине вместе с другими искровскими изданиями, Леся Украинка популяризирует идеи «Манифеста Коммунистической партии».
Революционный пафос поэзии Украинки, отмечает Л, Мищенко, усиливается в годы первой русской революции. Лирика ее озарена заревом пожаров, «червоноi короговки» – красного знамени. В этом образе, в этом цвете находит художественное обобщение конкретно-историческое общественное движение, И в «Песнях про волю», и в стихотворении «Мечта, не предай…» особенно отчетливо выступает позиция художника, его общественно-эстетический идеал, его гражданский темперамент, его вера в будущее.
К сожалению, очень кратко освещен в монографии последний период жизни и творчества Леси Украинки (она скончалась 1 августа 1913 года). И даже стихотворение-сказка «Про великана» (первая часть триптиха, посвященного Ивану Франко), которое считается одной из вершин политической лирики Леси Украинки и в котором выражена ясная мысль о победе народа-великана, по существу лишь пересказано, а не проанализировано исследователем. Жаль, что в книге почти не говорится о продолжении традиций политической поэзии Леси Украинки у современных украинских поэтов. Леся Украинка пророчески предвидела, что ее стихи будут жить «и пламень, в них сокрытый, засияет, зажженный в ночь, гореть он будет днем». Было бы полезно проследить живые связи творчества Леси Украинки с поэзией М. Рыльского и П. Тычины, М. Бажана и Л. Первомайского, В. Сосюры и А. Малышко, с творчеством более молодого поколения украинских поэтов. Будем надеяться, автор возвратится к своей работе и продолжит ее.