Почти посмертное

Борис Заходер – замечательный поэт, переводчик, отец русских Алисы, Мэри Поппинс и Винни-Пуха – наконец-то подготовил книгу оригинальных «взрослых» стихотворений, назвав ее горько и весело – «Почти посмертное».

Стихов у Бориса Заходера оказалось великое множество – и книга получается большая. В ней сонеты чередуются с «мелкими заходерзостями», вариации на темы Гете – со стихами, написанными на войне, рифмованные вопросы Винни-Пуху – с поэтическими заметками о разных науках – от теологии до диетологии.

Нас, естественно, заинтересовали стихи Бориса Заходера, связанные с проблемами творчества, литературы, пиитики. Их мы и предлагаем вниманию читателя, а поэту желаем, чтобы рукопись скорее стала книгой.

ПОЧТИ ПОСМЕРТНОЕ

Странное название, не спорю.

Но когда человек выпускает (точнее – надеется выпустить) в свет свою первую книгу стихов на 77-м (прописью: семьдесят седьмом) году жизни, то – если учесть среднюю продолжительность жизни мужчин в нашей прекрасной стране – название это не покажется таким уж странным. Автор имеет на него право. Читатель же, разумеется, имеет право заинтересоваться – как и почему книга не вышла раньше.

Спешу ответить. Совсем кратко: что-то мешало. Всегда.

Мешали: 1) внешние обстоятельства; 2) внутренние причины; 3) то и другое в сочетании.

Первый пункт, думается, ясен. Тот, кто познакомится с книгой, особенно с разделом, который называется «Книга Мелких Заходерзостей», легко догадается, что выходу многих стихов в свет должна была сильно мешать Окружающая Среда. Она это и делала. И весьма успешно. Моипопытки опубликовать книгу пресекались иногда даже с некоторым остервенением. А редкие публикации в периодике имели порой совершенно неожиданные последствия. Когда-нибудь (я оптимист) надеюсь об этом рассказать.

А из внутренних причин – помимо естественной реакции на сопротивление упомянутой Среды (улитка в таких случаях втягивает рожки) – отмечу свое стремление, как сказал поэт, совершенствовать плоды любимых дум, или, как выражался один мой друг, бесконечно мусолить… У меня оно достигает, увы, размеров патологических. Совет Горация – «Nonumque prematur in annum» – вызывает лишь грустную улыбку. Какие там девять лет!..

Мои стихи как будто связаны со мной пуповиной – и обрезать ее я не решаюсь долго, порой непростительно долго. Тем более, что меня никто и не торопит…

Была и еще одна причина. Наш замечательный поэт Козьма Петрович Прутков, как известно, убедился в том, что он поэт, и поэт даровитый, читая других: «коли они поэты, то и я тоже». К сожалению, у меня подобный ход мыслей дал противоположный результат читая поэтов-современников, я все более и более сомневался в том, что я поэт…

Совокупное действие этих причин и привело к тому, что я долгие (даже стыдно сказать, какие долгие) годы вынужден был утешаться всевозможными полезными изречениями – от мудрости Екклесиаста: «составлять много книг – конца не будет, и много читать – утомительно для тела» (Еккл., 12,12) до гордого: «Не дело поэта издаваться» (Эм. Дикинсон). А порой – наблюдать, как мои стихи, мысли, формы, находки возвращаются ко мне под чужим именем – иногда даже под именем фольклора. Все это, разумеется, утешало. Но не очень.

«МЫ ГОВОРИЛИ». Есть в одной пьесе такая группа действующих лиц. И ремарка: «Без речей».

Вот так, без речей, в сущности и прошла моя жизнь. С содроганием, сам себе не веря, читаю я даты в старых своих рукописях. Но, к сожалению, не верить нельзя – все так и есть. Не редкость стихи, написанные 30, 40, 50 лет назад, – а есть и ветераны, давно достигшие, как и их автор, пенсионного возраста…

Дело читателя судить – повредило ли им время.

Октябрь 1994, Борис Заходер.