Писатель и современность

С этого номера отдел литературной учебы будет называться «Мастерство писателя».

Сейчас, когда я пишу эти строки, под Москвой, где я живу, – чудеснейшая осень. В пятом часу дня, хотя солнце уже заметно склоняется к закату, светло, как в полдень, » сосны, и березы, и зеленеющие травы – все сверкает и светится, как утром; через поляну, на холме, отчетливо виден старинный храм. Я смотрю через окно на поляну деревья, храм, зажав в руке перо, и думаю, думаю. Думаю о том, что же именно сказать мне молодым писателям в этом очень кратком слове.

Таинственное дело – книги. Таинственен и странен человек, пишущий книгу, – и читающий ее не менее странен. В старинные времена сочинителей книг, поэм, сказаний считали волшебниками, да и читатели книг были тоже окружены таинственным ореолом. Мне думается, и по сей час этот ореол не исчез совсем: блестки его, робкие звездочки, кое-где сверкают на пиджаках, крахмальных и некрахмальных рубашках пишущих книги – и читающих их. А как же иначе? Поднять из глубины души свое чувство, озабоченно и в то же время с крайним удивлением высказать его в словах, положить на бумагу, описать природу, всплеск ручья, вспышку ветра, столбик пыли на тропинке и ваши запорошенные пылью ресницы, ваши мечты, ваши надежды, ваше горе наконец, – разве это не волшебство? И не волшебство ли, когда ваши исписанные листы, пройдя сквозь машины, превращаются в сброшюрованные страницы, во все то, что называется кратко – книга?

И затем эту книгу-с увлечением, или иронически, или спокойно – прочтет незнакомый мне человек. Возможно, прочтет на языке, которого я, автор этой книги, не знаю и никогда не узнаю. И, кто опять-таки знает, вдруг этот совсем мне незнакомый человек воодушевится, вообразит меня по-хорошему, по-доброму, вообразит мою отчизну, народ, который породил меня, дал мне жизнь, мысль и слово – дал мне подвиг жизни!

Разве это все не удивительно, не таинственно, не странно? Я во всяком случае думаю об этом с глубоким волнением.

«Книги поэтов? Фантазии мечтателей?! А не отжили ль они свои годы, друзья мои?» – вот скрытый смысл речей, когда многие утверждают, что XX век, век техники, сделал и делает человека более рациональным, деловым, чем, скажем, XIX век, не говоря уже о XVIII.

Я прожил в этом мире – той жизнью, которая называется сознательной, – лет пятьдесят пять; немало, как видите. Я много и часто ездил по земле, наблюдая за человеком внимательно и напряженно.