Пастернак и его время

«Boris Pasternak and His Times. Selected Papers from the Second International Symposium on Pasternak.. Edited by Lazar Fleishman. Berkeley Slavic Specialities, 1989. 423 p.

В сборник материалов II Международного симпозиума «Пастернак и его время», который состоялся в мае 1984 года в Еврейском университете (Иерусалим), включены избранные доклады, рассматривающие связи Пастернака с русской и западной художественной культурой, развитие в его творчестве важнейших тематических мотивов, поэтику отдельных произведений. Название симпозиума отражает одно из направлений его работы, по-видимому, представляющееся исследователям наиболее перспективным в связи с особенностями литературной позиции Пастернака.

Всякий раз, затрагивая тему пола и его времени, Пастернак неизменно подчеркивал личную и творческую независимость художника от популярных «школ и систем», политических. коллизий, вплоть до полного отрицания значимости для поэта временных категорий («Какое, милые, у нас тысячелетье на дворе?»). Однако благодаря декларативному утверждению «вневременного» бытия художника образ времени (истории) и связанные с ним мотивы жизни-смерти, вечности-прерывности (сиюминутности), предопределенности-случайности приобрели в его творчестве особый смысл и значение, выступая на разных уровнях (жанрово-стилистическом, биографическом, концептуальном) в новой интерпретации. Поэтому осмысление различных художественных трактовок времени как важнейшей философско-эстетической, исторической, нравственной категории в творческой концепции Пастернака, формирующей и его гражданскую позицию, в основном определило тематику представленных в сборнике докладов. Можно условно выделить следующие аспекты исследований по данной тематике: Пастернак в литературном сознании современников.; настоящее и будущее России в перспективе историко-культурной концепции Пастернака; образ времени в художественной системе Пастернака и его конституциональное значение в структуре романа «Доктор Живаго».

Общеизвестна неоднозначная гражданская позиция Пастернака (в отличие от четко выраженных принципов Ахматовой и Мандельштама). Многое проясняет анализ взаимоотношений Пастернака и Н. Бухарина в 1930-х годах: причины их неожиданного сотрудничества в «Известиях» и высокая оценка Пастернака, данная Бухариным на Первом съезде советских писателей. Интерес Бухарина к творчеству Пастернака можно отнести на счет кратковременного смягчения официальной литературной политики в 1934-1935, для декларации которого удобно было выдвинуть на первый план такого «аполитичного» поэта, как Пастернак. В 1935-м Бухарин заказал Пастернаку панегирик в честь Сталина, рассчитывая таким образом поднять эстетический уровень панегирического жанра в советской литературе, придать ему престиж. Пастернак откликнулся стихотворением «Художник», в котором сопоставил два равноправных образа – «строптивого» художника и политического вождя, связывая с «оттепелью» в литературной политике перспективы самостоятельного и несанкционированного творчества.