Пародии. Публикация Г. Ивакина

Юрий ИВАКИН
ИСКУССТВО ЛИТШТАМПА

Этой теме было посвящено очередное заседание Комиссии по критике. Состоялся оживленный обмен мнениями на высоком моральном, художественном, научно- техническом и идейно-теоретическом уровне.

– Нельзя утверждать, что наша критика совсем обходит проблему литературного штампа, – сказал докладчик Евгений Адельгейм, – но в этом вопросе теоретическая мысль заметно отстает от живой практики литературы. Налицо определенная недооценкаштампотворчества со стороны отдельных критиков. Упреки писателям в употреблении штампов давно уже стали критическим штампом. В то же время есть писатели, которые недостаточно овладели искусством штампа, не используют всех его художественных возможностей. Не стану называть имен, но есть и такие писатели, которые вообще принципиально игнорируют штампотворчество.Хочу прежде всего подчеркнуть, что ни один штамп не возникает случайно. Появление любого штампа – закономерно и своевременно. Иначе говоря, определенный литштамп рождается в определенное время, а не раньше и не позже. Литштампы 60-х годов не могли появиться в 50-е и наоборот. Но проходят годы, и штамп неминуемо устаревает. Это, к сожалению, не всегда учитывают писатели…

– Штампы нужно обновлять! – прервал я докладчика. – Именно об этом следует заботиться критике.

– Верно! – поддержал меня Станислав Тельнюк. – Штамп всегда должен соответствовать современным требованиям. В этом я убедился, работая в газете…

– И быть на уровне мировых стандартов, – добавил Дмитрий Затонский. – Хотя следует обратить внимание на то, что кое- кто из молодых некритически заимствует штампы модернистской литературы.

– Вполне согласен с товарищами, – продолжал далее докладчик. – Нам не надо чужих штампов. У нас есть свои. Наш долг бороться с идейно-ущербными, формалистическими, псевдоноваторскими штампами. Так же, как и со штампами натуралистическими и традиционалистскими, тормозящими прогресс нашей литературы. Задача критики – поддержать все свежее, передовое и противостоять любым проявлениям антихудожественности, серости и халтуры в искусстве литштампа. Настоящий литературный штамп должен быть творческим, актуальным, тесно связанным с жизнью, глубоко реалистическим, понятным читателю (однако не упрощенным!), новаторским и оригинальным и в то же время опирающимся на лучшие традиции литературы прошлого. Писатель не может не учитывать возросший уровень эстетического сознания читателя. Литштамп необходимо обогащать и разнообразить. Именно в этом – искусство штампотворчества!Однако бедность палитры штампов отдельных писателей бросается в глаза. Некоторые молодые поэты до сих пор пишут стихи по штампам 60-х годов. Еще хуже, когда критик использует морально устаревшие штампы довоенного периода. Упомяну еще и такой недостаток: однообразие штампов наших республиканских журналов. Если клише «Нового мира»легко отличить от штампов «Октября», то есть ли различия между штампами «Днiпра»и «Вiтчизны»,»Жовтня»и «Прапора»? Другой недостаток – это жанровое смешение штампов. Так, все заметнее становится интервенция штампов юбилейного панегирика в жанр критической рецензии…

– Прошу запротоколировать мои слова: докладчик тенденциозно ориентирует писателей на создание чуждых народу рафиниро-

ванных штампов! – сказал критик, фамилию которого я забыл. – Это эстетская позиция! Зачем нам сомнительные новации, если есть испытанные передовым опытом, проверенные временем надежные старые штампы? Они близки и дороги сердцу читателя!

– Нельзя легкомысленно отрицать давно назревшую проблему обновления литштампов, как это предлагает наш коллега, – вступил в спор Григорий Сивоконь. – Современные поиски средств художественной выразительности неминуемо будут влиять на эстетику штампотворчества. Хотелось бы здесь же обсудить проблему стереотипизации в аспекте технологии писательского труда. Ведь штамп в литературе – то же, что крупноблочная стандартная деталь в строительстве. Его использование значительно повышает продуктивность работы писателей, сводит к минимуму так называемые «творческие муки»и облегчает публикацию рукописи. Доказано, что штампоетихи и штампороманы имеют у редакторов и издательских работников преимущество перед любыми другими. Причину этого явления наука пока еще на выяснила.

Последним в дискуссии выступил критик Иван Зуб:

– Кажется, все мы единодушно признали актуальность обсуждаемой проблемы и нетерпимость отставания нашего критического цеха на этом важнейшем участке. Теоретическая разработка вопросов штампотворчества действительно пестрит «белыми пятнами». Вопрос авторства, например. Есть случаи, когда писатель, считая себя автором какого-либо штампа, обвиняет других в плагиате. Однако, на мой взгляд, штампы распространяются по законам фольклора и авторское право тут недействительно. Интересно, как смотрит на это ВААЛ?

Постановили: С целью облегчения писательского труда издавать периодический «Бюллетень литературных штампов», в котором публиковать лучшие образцы новых штампов и списки клише, выходящих из употребления.

НОВЕЙШИЕ ПРИКЛЮЧЕНИЯ КОТА ЛАПЧЕНКО

Иван БАГМУТ

Может, это кому-нибудь покажется странным, но я, кот Лапченко, не привык к сладкой жизни и уже через неделю сбежал от своего благодетеля и литературного отца – писателя NN. Дело в том, что мой хозяин был страстный рыболов и очень любил угощать своих гостей рыбными блюдами и рассказами о своих подвигах на рыбалке. И если гости после двух-трех таких рассказов вежливо прощались с хозяином, то мне, бессловесному животному, приходилось выслушивать эти истории с утра до вечера.

– Запомни, Лапченко, – говорил мой писатель, когда я пытался перевести беседу на литературные темы, – рыболовные байки еще никому и никогда не испортили писательской карьеры.

А литературную болтовню брось, если хочешь, чтобы тебя печатали.

Но мне, молодому талантливому коту с литературными склонностями, от этих ихтиологических разговоров становилось тошно. Я мечтал о романтике охоты на мышей, об увлекательных литературных боях. И когда услышал, что в одном столичном издательстве есть вакантная ставка кота- мышелова, я предложил свои услуги.

Так началась новая страница моей глубоко поучительной жизни.

– В нашем издательстве, – объяснил мне директор в первый день моей работы, – создалась угрожающая ситуация. Расплодились мыши. Твоя задача, Лапченко, спасать рукописи от грызунов.

Мурлыканьем я выразил согласие.

Тут директор выглянул в окно и сказал: – Вот идет один из наших авторов, рукописи которого почему-то особенно возлюбили мыши. Он знаменит тем, что пишет самые плохие стихи в республике. Никто лучше него не умеет писать таких пустых, таких банальных стихов. Но мы его издаем и будем издавать!

Сказав эти слова, директор почти с вызовом посмотрел на меня. Я возмущенно зарычал.

– Ты, Лапченко, хочешь спросить – почему? – усмехнулся мой собеседник. – Во-первых, потому, что этого автора мы уже много раз издавали. Значит, надо быть последовательными. Во-вторых, еще не было случая, чтобы он не протолкнул в печать своей книжки. Поэтому лучше уж не портить себе и ему нервы и сразу согласиться на издание. Наконец, поверь мне, все его стишки совершенно безвредны: их все равно никто не читает…

Позже я познакомился с рукописями поэта и, скажу откровенно, почувствовал к нему искреннюю симпатию. На своем жизненном опыте я убедился, что людям свойственно скрывать плохое, и в этом они весьма похожи на котов, которые, нашкодив, притворяются, что это сделали не они. Этот же поэт не прячет от общественности свои плохие стихи, а смело печатает их, подвергая себя насмешкам легкомысленных критиков. Такое мужество и принципиальность безусловно заслуживают уважения.

Не буду рассказывать о своей самоотверженной борьбе с мышами на литературном фронте. Но расскажу, почему я в конце концов отказался от ответственной должности издательского кота-мышелова.Не сразу я обратил внимание, что мышам больше всего нравятся произведения посредственные и слабые, а рукописи талантливые и оригинальные они почему-то игнорируют.»Какие примитивные вкусы у издательских мышей! – подумал я. – Какая низкая профессиональная квалификация!»Но вскоре понял, что это совсем не так. Ведь рукописи бездарные, эпигонские, штампованные мышам значительно легче переваривать, а на талантливых можно поломать зубы и испортить желудок. «Следовательно, мыши выполняют в издательстве ассенизационнуюработу! Значит, они здесь – полезные животные!»– догадался я и пришел к выводу, что моя должность в издательстве не нужна. В тот же день я подал заявление об уходе по собственному желанию.

НАУЧИМСЯ БОЛЕТЬ

Павел БЕЙЛИН

Не все люди умеют болеть. Я давно уже заметил, что у определенной части моих пациентов, даже с высшим образованием, культура болеть крайне неудовлетворительна. Некоторые больные считают себя здоровыми, а некоторые здоровые – больными. Кое-кто вообще упорно отказывается болеть.

К сожалению, не всякому известно, что болезнь – признак здоровья человека. Ведь болезнь – это процесс борьбы организма за восстановление своих нормальных жизненных функций. Именно она мобилизует наш организм на победу над нею. Опытные врачи знают: пока человек болеет – он живет! Мне не раз уже приходилось разъяснять, недоверчивым пациентам: болеть полезно. Во время болезни человек вырабатывает в себе, при помощи врача, такие позитивные качества, как волю (выздороветь), терпение и оптимизм.