Памяти Льва Лосева
Мы были знакомы с Львом Владимировичем Лосевым в Ленинграде- по Детгизу и журналу «Костер». Знакомы не близко: мои детские стихи Детгиз не принял, редактор сказала, что они- о мамином домашнем мальчике, а нужны стихи типа тех, что пишет Надежда Полякова,- «Вместе с папой на парад». Однако когда в 1989 году в Дартмуте, в Нью-Хемпшире, проводилась международная конференция «Царское Село и русская культура», я получила на адрес ИМЛИ РАН, где тогда работала, персональное приглашение сделать доклад об Ахматовой в Царском Селе. Конференцию проводил в своем колледже Лев Лосев.
Я до этого двенадцать лет была «невыездной» из-за стихотворения о царской семье в Тобольске, поэтому не сразу получила визу и не сразу удалось достать билеты на самолет- «на свободные места». В результате мы двое от ИМЛИ- я и Евгений Лебедев, поэт и переводчик, специалист по Ломоносову, Державину и Баратынскому,- приехали на конференцию с опозданием. Конференция закончилась, докладчики уже праздновали в ресторане свои успехи, когда появились мы. Лев Лосев нас представил, профессор Барри Шерр постучал вилкой по бокалу и предложил прервать пиршество и выслушать еще два доклада. Мы доклады произнесли весьма кратко, были смущены, и только доброжелательная поддержка Льва (Леши, Лехи, как я его по ленинградской привычке называла) помогла не растеряться в непростой обстановке чужой страны и чужой ментальности.
В доме Лосевых нас чрезвычайно любезно принимали жена Леши Нина и его мама, которые- мало того, что кормили и поили нас, но еще и показывали замечательные «домашние» кинофильмы, придуманные и снятые семьей Леши в помощь американцам, изучающим русский язык. Действие фильма было незамысловатым. Некая девочка любит арахисовое масло. Следовала картинка с подписью по-русски, где одно из слов пропущено. Ученик должен подставить это слово в правильном падеже. Если все сделано верно, то возникает следующая картинка- некто съел это масло. Снова пропущено слово, и его надо вставить в нужном падеже. И так далее. Снимались в этом «домашнем» учебном фильме все члены семьи, лучше всех играла мама Льва, о чем я ей радостно и сказала. «В Голливуд почему-то еще не пригласили!»- тут же получила от нее в ответ. Видимо, остроумие и мгновенная реакция у Льва Лосева были наследственными качествами!
А также- доброта, гостеприимство, готовность поддержать, верность в дружбе. И еще- замечательный дар поэта. Чувством юмора пронизаны его стихи, особенно когда он говорит о себе:
Как же, твержу, мне поставлен в аллейке
памятник в виде стола и скамейки
с кружкой, поллитрой, вкрутую яйцом
следом за дедом моим и отцом.
После конференции Лев прислал мне сборник статей по ее итогам, где, правда, наших докладов не было- опоздавшие на саму конференцию, мы опоздали и со сдачей собственных текстов… Потом он подарил мне несколько книжек своих стихов. Изредка мы говорили по телефону. А когда я овладела тайнами электронной почты, я послала Леше свои стихи и, зная, как он ценит свою дружбу с Иосифом Бродским, отправила также «эссешки» о любимых строках, опубликованные в журнале «Вопросы литературы», одна из которых была посвящена Иосифу- «Но что-то в этом от того, чего я не люблю». Леша ответил мне, и началась наша электронная переписка. К сожалению, она сохранилась не полностью. В одном письме, которое я пока не могу найти в паутине своей переписки, он спорил с моей высокой оценкой «Шествия» Бродского- ему ранние произведения Иосифа, в том числе «Шествие», казались слабыми. В другом- говорил о наших стихах.
Из переписки:
«13 января 2007
Милая Нина, спасибо за стихи.
Меня восхищает этот дар жить стихом, изо дня в день превращать невеселую обыденность в поэзию. Я даже немного завидую. Ко мне стихи приходят и уходят, и интервалы становятся все длиннее и безнадежнее. Сейчас я почти уверен, что уже больше ничего не напишу. Вспоминаю восьмистишие, написанное под старость моим отцом:
Не ждите от поэта откровений,
Когда ему уже за пятьдесят.
Конечно, если только он не гений,
Те до конца сдаваться не хотят.
А тут ни мудрость не спасет, ни опыт.
Поэт давно перегорел дотла.
Другим горючим боги топку топят
Таинственного этого котла.
«За пятьдесят»! Я уже на пять лет старше своего отца. И у Бродского есть страшноватое стихотворение «Те, кто доживает до шестидесяти, до семидесяти…»
В твоих стихах меня привлекают честность и мужество, словно бы унаследованные у Ахматовой.
Желаю тебе сохранить силу духа и в наступившем году.
Прилагаю свои последние сочинения. Они были напечатаны в разных журналах, но, может быть, ты не видела.
Твой Л.».
Мое письмо написано в ответ на предыдущее. К этому времени уже вышла книга Лосева о Бродском в серии ЖЗЛ:
«Дорогой Леша. Я все думаю над твоим письмом и стихами, особенно над фразой, что интервалы между стихами становятся все длиннее. Знаешь, у меня тоже так бывает, когда я сосредоточенно думаю о другом поэте и пишу о его неповторимой индивидуальности. Ведь тогда как бы закрываешь себя и погружаешься в чужое, чтобы понять, откуда в нем рождаются стихи. И тогда свое уже писать не можешь. Мне кажется, что ты, девять лет работавший над комментариями и осмыслением стихов Иосифа, пережил такое же. И не случайно ты сам осознавал иногда, что начал писать в стиле Бродского, его интонацией,- и ты, как сам писал где-то, беспощадно изгонял эту чужую интонацию и оставил ее только в одном случае- в первом разделе книги «Послесловие» [и отчасти во втором разделе.- Н.К.], что было нужно по сверхзадаче этой книги. Но это пройдет, потому что ты самодостаточен, и твоя поэтическая индивидуальность уже состоялась в вершинных твоих стихах, и она никуда не денется, и захочет проявляться и дальше, а техникой стиха ты владеешь в совершенстве.
Если тебе интересно мое мнение о твоих стихах, то мне больше всего понравились «Сон с примечаниями», «Подумаешь, тоже работа» (три крестика в кружочках, которые я ставлю как высшую оценку). «Над греческой антологией», «Иосиф в 1965 году», «Депрессия-Россия», «В пустом зале» (три крестика в кружочках), «Рапорт» (так же), «Новый Задека». Из тех, что в журналах и твоих книжках раньше,- «Гораций», «С Уфляндом в Сан-Франциско…», «Тютчев», «Нетрезвость» и многие еще. Виртуозно построено «Сон о юности» («Где Рейн ярится и клубится Штейнберг…»).
Хотите продолжить чтение? Подпишитесь на полный доступ к архиву.
Статья в PDF
Полный текст статьи в формате PDF доступен в составе номера №2, 2010