Оценивая объективно
Борис Грiнченко, Твори в двох томах, Вид. АН УРСР, Киïв, 1963, т. I – 603 стр.; т. II – 592 стр.
Историческое десятилетие, возродив ленинские нормы в жизни советского общества, благотворно повлияло на судьбы литературного наследия многих выдающихся писателей. Об этом красноречиво свидетельствует и опыт Украины.
В период культа личности читателям были недоступны произведения ряда писателей-классиков, сочинения их не издавались, не изучались, роль их в истории украинской литературы истолковывалась в высшей степени превратно. Среди них был и Борис Гринченко (1863 – 1910), писатель широкого творческого диапазона: поэт, прозаик, драматург, публицист, видный этнограф и фольклорист, замечательный лексикограф, организатор многих изданий. Именно ему Российская Академия наук в начале 900-х годов по предложению академика Шахматова присудила вторую премию имени Костомарова «За лучший малорусский словарь» (издан в четырех томах, Киев, 1907 – 1909). Значительно пополненный собственным материалом и научно отредактированный Б. Гринченко, этот словарь был первым на Украине фундаментальным изданием такого типа, подводившим итог трудам многих поколений ученых, начиная с XVI и до конца XIX века (недаром Б. Гринченко называют «украинским Далем»).
Б. Гринченко оставил заметный след в украинской этнографии и фольклористике. Его капитальный труд «Литература украинского фольклора. 1777 – 1900. Опыт библиографического указателя» (1901) был для своего времени уникальным изданием. Не менее ценным для украинского языкознания стал составленный им «Обзор украинской лексикографии».
Литературная деятельность Б. Гринченко относится к 80 – 900-м годам и в значительной своей части падает на периоды реакции, когда подавлялось и преследовалось не только всякое вольное слово, но и просто была запрещена украинская пресса. Однако в этих тяжелых условиях писатель сумел пропагандировать прогрессивные идеи, правдиво показать тяжелую жизнь украинского народа.
В своих повестях и рассказах Б. Гринченко дал широкую картину жизни крестьянской бедноты и кулачества, интеллигенции, студентов, духовенства, обнажил острые социальные противоречия, характерные для развития капитализма в деревне. Большой успех имели его социально-психологические повести «Среди темной ночи» и «Под тихими вербами». Б. Гринченко одним из первых в украинской литературе обратился к изображению жизни и быта шахтеров, показал невыносимые условия их труда и нищенское прозябание, жестокую эксплуатацию, которую они испытывали. А как актуально звучит его поэма «Матильда Аграманте», в которой воспета национально-освободительная борьба кубинского народа под руководством Хосе Марти и Антонио Масео!
Б. Гринченко откликался на события общероссийского освободительного движения. В стихотворении «Некрасову и Шевченко» проводится мысль, что оба поэта служили общему делу, «пробуждая в сердцах людей священное чувство братства и любви». Одно из лучших своих стихотворений он посвятил революционерке Марии Ветровой, которая в каземате Петропавловской крепости сожгла себя, не вынеся издевательств и унижения человеческого достоинства. Ее мученическая смерть приковала к злодеяниям царизма внимание всей России. По стране прокатилась волна студенческих демонстраций – в Петербурге, Москве, Киеве. Отдав дань уважения памяти мужественной революционерки, Б. Гринченко воспел борьбу и подвиги во имя народной свободы. В сатирическом стихотворении он зло высмеял царский манифест 1905 года, в повести «Брат на брата» разоблачил подстрекателей еврейских погромов в городах и избиения «политически неблагонадежных» учителей в селах.
В самой беглой характеристике Б. Гринченко нельзя опустить и такую важную сторону его деятельности, как художественные переводы на украинский язык творений Пушкина и Кольцова, Плещеева и Ап. Майкова, Полонского и Ильи Чавчавадзе, западноевропейских классиков – Гёте, Шиллера, Гейне, Гюго, Байрона.
Что же могли до самого последнего времени узнать читатели об этом несомненно талантливом и прогрессивном писателе?
В «Литературной энциклопедии» статья о Б. Гринченко кончается «выводом», поражающим не только грубостью и несправедливостью обвинений, но и отсутствием элементарной логики: «Вплоть до Октябрьской революции произведения Гринченко пользовались громадной популярностью, так как в лозунгах «просвiтянства» оформлялась кулацкая идеология и украинский мелкобуржуазный национализм» (т. 3, столб. 21).
В другом томе того же издания читаем: «Эпигоном Левицкого был Борис Гринченко, автор многочисленных, но бессильных в идейно-художественном отношении произведений» (т. 11, столб. 500, ст. «Украинская литература»).
В Большой Советской Энциклопедии о Б. Гринченко сообщается: «Реакционный украинский писатель, публицист и этнограф, буржуазный националист» (т. 12, стр. 619).
Авторы первого тома «Iсторiï украïнськоï лiтератури» не только не посвятили творчеству Б. Гринченко специальной главы или раздела (как творчеству многих других писателей) – само имя его по существу было вычеркнуто из истории литературы. Оно упоминается, во-первых, в связи с изданием «Словаря». Б. Гринченко и составитель «Словаря украинского языка» Уманец обвиняются в том, что они «тенденциозно ориентировались на лексику села и не вводили слов, возникавших в новую эпоху, в частности игнорировали слова, появление которых связано с развитием освободительного движения трудящихся, с революционной борьбой рабочего класса» 1. Еще раз имя Б. Гринченко находим среди имен «буржуазных» украинских писателей, представителей буржуазной интеллигенции, «которая служила эксплуататорам, была их идейной агентурой»: «Независимо от того, к какому течению или группировке относили себя буржуазные писатели… все они пропагандировали воинствующий национализм, презрение к народу, враждебность революции. Они были врагами национальной культуры украинского народа» 2.
Надо ли говорить о том, что все эти хлесткие «разоблачения» весьма далеки от подлинной науки?
Академик А. Белецкий в своей незавершенной статье о Б. Гринченко (см. журнал «Радянське лiтературознавство», 1963, N 1) справедливо писал, что советскому литературоведению необходимо объективно, с подлинно исторических позиций рассмотреть наследие писателя, очистить его истолкование от вульгарно-социологических наслоений. Он призывал видеть творческий путь Б. Гринченко в развитии.
Мировоззрение Б. Гринченко было противоречивым. Он страстно обличал социальное и национальное угнетение народа самодержавием, церковниками и сельскими мироедами-кулаками, порою весьма зло высмеивал украинских либералов-псевдопатриотов. Писатель видел общность интересов угнетенных народов, призывал крепить узы дружбы и братства («Некрасову и Шевченко», «Патриот», «Украинец», «Гармония» и др.), ему были близки и дороги освободительные традиции русской литературы, ее гуманистический пафос. В годы 1905 – 1907 вместе с общим подъемом революции революционизируется и творчество писателя, в его произведения проникают мотивы социальной борьбы (стихотворения «Красное знамя», «Манифест», «9 января» и др.). За свою литературную и общественную деятельность Б. Гринченко подвергался полицейским и цензурным гонениям, аресту и тюремному заключению. И все же до конца жизни он не освободился от либерально-народнических иллюзий, явно переоценивая «просвiтянство», рассматривая его как решающее средство культурной революции в деревне, как панацею от нищеты, от гнета эксплуататоров. В отличие от своих современников И. Франко, П. Грабовского, Леси Украинки, М. Коцюбинского, которые в условиях нового, пролетарского периода освободительного движения подходили к пониманию исторической роди рабочего класса, идее пролетарского руководства крестьянским движением, Б. Гринченко был далек от новых революционных сил.
И все же значение его реализма никак нельзя ограничивать узкими рамками «просвiтянства». Тем более нельзя трактовать его творчество как нечто враждебное народу, нарочито классово корыстное, свидетельствующее о сознательных реакционных и буржуазно-националистических устремлениях писателя. Нам чужда как идеализация творчества и деятельности Б. Гринченко (чем в свое время занимались националистически настроенные критики), так и вульгаризаторское, антиисторическое отрицание его роли в украинской литературе.
Правильно пишет И. Пильгук, автор вступительной статьи к двухтомнику Б. Гринченко: «Националистически настроенные элементы, которые верховодили в значительной части распространенных в свое время культурно-просветительных организаций под названием «Просвiта», выискивали в наследии Б. Гринченко все то, что было свидетельством не силы, а слабости таланта и взглядов писателя, что носило на себе явную печать национальной ограниченности, либерально-народнической романтики, сентиментального любования этнографизмом и др. Вполне естественно, что в противовес этой реакционной волне поднялась и другая волна, которая имела целью развенчать искусственно раздутый «просвiтянами» культ Б. Гринченко. В запале такой борьбы были утрачены объективно-научные критерии оценки наследия писателя: слабые стороны творчества чрезмерно гиперболизировались, а все лучшее, действительно ценное для культуры, литературы, безоговорочно осуждалось на забвение» (стр. VIII – IX).
В очерке И. Пильгука четко обрисован жизненный и творческий путь писателя. Поставлен ряд принципиальных вопросов, касающихся пересмотра укоренившихся несправедливых оценок наследия Б. Гринченко. Сделана удачная попытка определить его место в литературном движении эпохи.
Известно, что ожесточенные споры вокруг творчества писателя разгорелись еще при его жизни, что по ряду принципиальных идейно-политических вопросов с ним полемизировали М. Драгоманов, И. Франко, П. Грабовский, Леся Украинка. Однако эти писатели уважали Гринченко как человека, ценили его деятельность, способствующую росту национального сознания народа, его реалистические произведения. Вот как Иван Франко оценивал творчество молодого Б. Гринченко, не отделяя его от группы писателей-реалистов, работавших тогда в украинской литературе: «Они описывают в художественных произведениях жизнь народа и интеллигенции и одновременно в критических и публицистических трудах рассматривают важнейшие вопросы современной жизни, с помощью писем и личного влияния втягивают и привлекают к труду других вокруг себя, и все это зачастую среди тяжкой работы ради куска хлеба насущного… К этим людям принадлежит в первую очередь Борис Гринченко, известный в литературе под именем Чайченко». Таким образом, И. Франко отчетливо намечал демократическую направленность творчества Б. Гринченко.
Признавая необходимость острой и принципиальной критики ошибочных концепций публицистики Гринченко, отчасти и его художественных произведений, И. Пильгук ратует за объективную, научно-добросовестную оценку писателя: «Если говорить об ограниченности Б. Гринченко, которая иногда проявлялась в его деятельности, то одновременно не надо забывать и его борьбы против тех, у кого он, по его же резкому замечанию, видел проявление «шовiнiзму і галушкiвського нацiоналiзму».
Автор вступительного очерка не ставил, да и не мог ставить перед собой задачу дать исчерпывающий ответ на все вопросы, связанные с такой крупной и сложной фигурой в украинской литературе, как Б. Гринченко. Двухтомник, в который вошли основные произведения писателя, является важной вехой на пути изучения его творчества.
Украинская литературная и научная общественность, литературоведы и критики немало сделали для восстановления в истории украинской литературы безосновательно вычеркнутых и преданных забвению имен видных писателей. В свое время эту работу возглавили покойный академик А. Белецкий, а также Максим Рыльский, Н. Гудзий и др. Появились четырехтомное собрание сочинений Нечуя-Левицкого, однотомник поэта Олеся, рецензируемый двухтомник Б. Гринченко, Но и до сих пор существует немало «белых пятен» в истории украинской литературы конца XIX – начала XX века.
Общеизвестно, что литературное движение последних предоктябрьских десятилетий на Украине – это период наиболее сложный в идеологическом отношении и наименее изученный исследователями. В эти десятилетия наблюдался, с одной стороны, могучий взлет реализма таких художников, как И. Франко, П. Мирный, М. Коцюбинский, П. Грабовский, Леся Украинка, с другой – быстрый распад антиреалистических течений декадентского толка, где нашли прибежище отъявленные ренегаты революции 1905 – 1907 годов, буржуазные националисты и мистики.
Однако между этими полярными литературными направлениями находилось немало таких талантливых писателей, как Б. Гринченко, которые заняли прочное место в литературном процессе той эпохи. Наше литературоведение сможет и должно создать новые научные исследования, посвященные этому сложному и важному периоду в истории украинской литературы, непосредственно предшествовавшему зарождению и развитию литературы социалистического реализма на Украине.