Об одной поучительной дискуссии

В 1932 – 1934 годах, перед Первым съездом советских писателей, у нас развернулась большая дискуссия о социалистическом реализме. Правда, о ней ничего не говорится в историко-литературных пособиях и работах. А между тем забытая дискуссия представляет не только исторический интерес; помогая понять, как формировались представления о социалистическом реализме, она содержит немало поучительного материала для современности.

1

Определение метода нашей литературы как социалистического реализма, данное в 1932 году в ходе известной беседы писателей с И. В. Сталиным и другими руководителями партии, обобщало реальные достижения и особенности советской литературы. Социалистический реализм уже завоевал у нас прочные позиции. «Мать», «Дело Артамоновых» и «Жизнь Клима Самгина» Горького, «В. И. Ленин» и «Хорошо!» Маяковского, «Чапаев» и «Мятеж» Фурманова, «Железный поток» Серафимовича, «Разгром» Фадеева, «Цемент» Гладкова, «Соть» Леонова, «Бруски» Панферова и многие другие книги отличались правдивым отражением действительности и – одновременно – социалистической направленностью. К началу 30-х годов социалистический реализм мало сказать «существовал», – он уже стал основным творческим методом советской литературы.

Многие наши писатели и критики еще в 20-е годы стремились найти широкое и точное определение, которое отражало бы специфику нашей литературы, ее эстетическое новаторство. Маяковский, например, характеризовал реализм советской литературы как «тенденциозный», А. Толстой как «монументальный» и т. д. Широким хождением в критике пользовался термин «пролетарский реализм». К концу 20-х годов на первое место выдвинулся рапповский лозунг «за диалектико-материалистический метод в искусстве».

Но все эти определения не охватывали эстетической специфики и новаторства метода нашей литературы.

Проблема основного творческого метода советской литературы была с особой силой поставлена на повестку дня постановлением ЦК ВКП (б) от 23 апреля 1932 года «О перестройке литературно-художественных организаций». Газета «Правда» в редакционной статье «На уровень новых задач», посвященной этому постановлению, указала на несостоятельность организационной структуры и главных творческих лозунгов РАПП того времени, которые носили вульгаризаторский характер. Для объединения всех художников слова, стоящих на социалистических позициях, необходима была общая творческая платформа. Ее дала работникам искусства и литературы наша партия, выдвинув задачу «писать правду».

«Правдивость в изображении революции, в изображении нашей действительности – вот требование, которое мы вправе предъявить, ко всем без исключения советским писателям, которые войдут в новую литературную организацию», – говорил председатель Оргкомитета Союза советских писателей И. Гронский на совещании актива московских литкружковцев, состоявшемся в мае 1932 года и посвященном постановлению ЦК ВКП (б) от 23 апреля. В его речи содержался и тезис о том, что «основной метод советской литературы есть метод революционного социалистического реализма» ¹.

Как раз незадолго до постановления ЦК ВКП (б) «О перестройке литературно-художественных организаций» вышел том «Литературного наследства», в котором были напечатаны письма Ф. Энгельса к М. Каутской и М. Гаркнесс, почти неизвестные до этого в литературной среде. Ф. Энгельс говорил в них, что «социалистический тенденциозный роман» может выполнить свое назначение, лишь будучи реалистическим, лишь «правдиво изображая реальные отношения» ². Хотя «социалистическая тенденция» и «реализм» у Ф. Энгельса еще не были органически соединены в одном понятии, но мысль о такой возможности, естественно, вытекает из чтения этих писем.

Известно, что В. И. Ленин, высоко ценивший реализм в искусстве, утверждал, что литература, которую создаст пролетариат, будет проникнута идеей социализма и сочувствием трудящимся.

Естественно, что в понятии «социалистический реализм» наша литературная критика сразу же увидела дальнейшее развитие «тех принципов, которые были выработаны в области материалистической эстетики Марксом, Энгельсом и Лениным» ³. Устанавливая, связь советской литературы с классическим реализмом прошлого, это определение вместе с тем подчеркивало, что метод советской литературы представляет собой качественно новое эстетическое явление.

Термин «социалистический реализм» ясно выражал то, что уже сознавала литературная общественность. Вот почему на Первом пленуме Оргкомитета ССП (29 ноября – 3 декабря 1932 года) советские писатели единодушно поддержали метод социалистического реализма. Больше того: во вступительной речи И. Тройского, в докладах В. Кирпотина, Л. Субоцкого, в речах участников пленума уже были предприняты попытки определить основные особенности этого метода, говорилось, что «правдивое, верное изображение богатств и сложности жизни в ее положительных и отрицательных моментах, в ее существенном историческом содержании с побеждающими тенденциями ее развития, мы вправе называть социалистическим реализмом» ⁴.

Однако это были лишь общие положения и формулировки, которые нуждались в широком обсуждении. Естественно, что сразу же после Первого пленума Оргкомитета началась дискуссия о социалистическом реализме. Масштабы ее были весьма широки. Вопросы социалистического реализма обсуждались в писательских объединениях и в учебных заведениях, на страницах газет и журналов, в Москве и на периферии, на следующих пленумах Оргкомитета ССП и т. д. Не имея возможности раскрыть весь ход и перипетии дискуссии, мы остановимся на самых существенных ее проблемах, причем ограничимся по преимуществу материалами, опубликованными в печати Российской федерации.

2

Определение творческого метода советской литературы как социалистического реализма по самой сути своей противостояло рапповскому лозунгу «диалектико-материалистического метода в искусстве». Однако нашлись такие критики, которые пытались рассматривать социалистический реализм как конкретизацию старых «установок». И. Альтман даже после Второго пленума Оргкомитета доказывал, будто ошибка РАПП заключалась «не в том, что она провозгласила лозунг «диалектический материализм», а в том, что РАПП не сумела этот лозунг конкретизировать в вопросах творческого метода прозы, поэзии, драматургии и т. п. …» ⁵

Не без влияния подобных утверждений у некоторых писателей появились опасения, как бы социалистический реализм и в самом деле не оказался новым, только более конкретным и потому более рецептурным изданием «диалектико-материалистического метода в искусстве». А эти опасения вызвали желание вообще отказаться от понятия творческого метода. «Писателю, когда он садится за стол работать, – доказывал Л. Славин, – бесполезно теоретизировать о том, каким методом ему писать» ⁶. Мнение Славина было довольно характерным. Впрочем, отдельные писатели и сейчас склонны рассуждать примерно таким же образом. В любом случае за подобными рассуждениями стоят ложные, индивидуалистические представления о свободе творчества. Между тем сознательное освоение принципов социалистического реализма только придает силу художественному творчеству и освобождает писателя от вольного или невольного подчинения разным идейно-эстетическим предрассудкам.

В центре дискуссии встали важнейшие вопросы искусства, и прежде всего – вопрос о мировоззрении и художественном методе. Рапповский взгляд на метод воплощался в лозунге «за диалектико-материалистический метод в искусстве». К тому же рапповские теоретики дошли до прямого отождествления метода и мировоззрения, причем в мировоззрение они включали лишь теоретические взгляды художника. Метод искусства, говорили они, является «мировоззрением на практике» ⁷. Отсюда художнику, который стремился овладеть «диалектико-материалистическим методом в искусстве», рекомендовалось сначала «окончить комвуз, а потом уже писать», сначала изучить философию марксизма-ленинизма, а уже потом применять ее на практике. Когда «пролетарский реализм» выступал в такого рода «диалектико-материалистической» конкретизации, он ориентировал писателей не столько на глубокое изучение и художественное обобщение явлений действительности, сколько на иллюстрацию заранее данных «диалектических» схем, на конструирование по установленной рецептуре таких «живых людей», от которых жизнью и не пахло.

Нечего и говорить, что с этих позиций нельзя было понять эстетическое своеобразие социалистического реализма, как творческого метода, ориентирующего на изучение и художественное сообщение действительной жизни с социалистических идейных позиций.

Начало спорам о методе и мировоззрении было положено статьей А. Фадеева «Старое и новое. Вопросы художественного творчества», которая появилась в печати еще до Первого пленума Оргкомитета ССП («Литературная газета», 29 октября и 11 ноября 1932 года). Несмотря на то, что в этой статье еще встречаются мысли, идущие от «старого», в целом она была проникнута «новым» духом. А. Фадеев одним из первых увидел, что лозунг «за диалектико-материалистический метод в искусстве» был основан на неверном предположении, будто между мировоззрением и методом художника можно ставить знак равенства. Однако он не интерпретировал высказывания Ф. Энгельса о Бальзаке в том смысле, что мировоззрение, философские и политические взгляды художника не играют существенной роли в его творческой практике. А. Фадеев писал, что слабости мировоззрения даже гениальных художников «не проходили бесследно» для их творчества, что «если бы Бальзак мог с большей полнотой и исторической правильностью осознать истинное содержание того, о чем он писал, это избавило бы его гениальные произведения от многих художественных диссонансов и еще неизмеримо повысило бы значение его для нас» ⁸. А. Фадеев утверждал, что идейная вооруженность писателя играет существенно важную роль в его художественном творчестве. Но в отличие от вульгаризаторов из РАПП, которые полагали, что художник призван лишь иллюстрировать свои идеи и взгляды, он считал, что цель искусства – изучать и обобщать явления самой действительности. Значение марксистской теории он видел в том, что она «помогает всякому подлинному художнику с наибольшей полнотой, глубиной, правдивостью постигать все богатство действительности, истинную сущность явлений, основные тенденции развития человеческого общества, становление нового, социалистического общества в борьбе со старым, эксплуататорским» ⁹.

Решительно подчеркнул мысль о важном значении идейных позиций писателя М. Горький. В своей статье «О кочке и точке» («Правда», 3 июля 1933 года) он заявил, что научный социализм создал «высочайшее интеллектуальное плоскогорье, с которого отчетливо видно прошлое и указан прямой и единственный путь в будущее…» ¹⁰

М. Розенталь в статье «Мировоззрение и метод в художественном творчестве» показал, что отождествление понятий метода и мировоззрения основано на идеалистическом представлении о существе художественного творчества, когда оно понимается «исключительно как умозрительный процесс, протекающий в рамках сознания», когда из понимания этого процесса выпадает практика, «специфически практическое отношение художника к действительности» ¹¹. Между тем метод художественного творчества как раз и выражает, по Розенталю, это практическое отношение. (Заметим в скобках, что тут-то и была заложена теоретическая предпосылка «вопрекизма». Верно подметив ошибку теоретиков РАПП, которые считали метод категорией чисто умозрительной, М. Розенталь столь же односторонне объявил метод категорией чистой практики и тем самым изолировал его от мировоззрения художника.) Подчеркивая относительную самостоятельность творческого метода, М. Розенталь доказывал, что поскольку художник оперирует чувственными образами, он находится в более непосредственной и тесной связи с самой объективной действительностью, чем мыслитель, ученый, имеющие дело с абстрактными понятиями. Именно отсюда и выводилась им мысль, что «всякий писатель, глубоко изучающий и наблюдающий реальные объекты, может прийти в столкновение со своими взглядами на мир» ¹². И далее в соответствии с распространенным тогда ошибочным представлением о том, что мировоззрение писателя сводится к его теоретико-политическим взглядам (представлением, которое также было теоретической предпосылкой «вопрекизма»), М. Розенталь заявил: «Энгельс прямо без каких бы то ни было поводов для кривотолков указывал, что Бальзак сумел глубоко изобразить буржуазное общество вопреки своему мировоззрению и благодаря своему реалистическому методу» ¹³.

Однако такое объяснение отношения между методом и мировоззрением встретило энергичный отпор со стороны многих участников дискуссии.

1. См. А. Выпряжкин, Решение ЦК в действии, «На подъеме», Ростов-на-Дону, 1932, N 4 – 5, стр. 143.[↩]
2. К.Маркс, Ф. Энгельс, Избранные письма, М. 1947, стр. 395.[↩]
3. Сборник «В спорах о методе», Ленинградское областное издательство, Л. 1934, стр. 6.[↩]
4. В. Кирпотин, Советская литература к 15-летию Октября, «Октябрь», 1932, N 11, стр. 168.[↩]
5. »Литературный критик», 1934, N 1, стр. 211. [↩]
6. »Литературный критик», 1933, N 2, стр. 153. [↩]
7. «На литературном посту», 1933, N 25, стр. 5.[↩]
8. »Литературная газета», 29 октября 1932 года. [↩]
9. Там же.[↩]
10. М. Горький, Собр. соч. в 30-ти томах, т. 27, стр. 49.[↩]
11. »Литературный критик», 1933, N 6, стр. 16. [↩]
12. Там же, стр. 24.[↩]
13. »Литературный критик», 1933, N 6, стр. 28. [↩]