№12, 1975/В творческой мастерской

О поэзии, театре и критике. Беседу вела Беата Совиньская

– Критика утверждает, что вы всегда пишете «самого себя и о себе», что все ваше творчество в значительной мере автобиографично, что в нем вы фиксируете свою судьбу, свои переживания и жизненный опыт…

– Конечно, в известной степени мои произведения автобиографичны, так как пишу их я, Тадеуш Ружевич. Критика трактует эту проблему упрощенно, обывательски, дилетантски. В томе стихов «Беспокойство» я, к примеру, поместил стихотворение «Из дома моего», в котором была фраза о том, что мои родители погибли, хотя в действительности они живы. Один наш знакомый, встретив моего отца на улице, воскликнул: «Как же так? Значит, вы живы? А ведь в стихотворении: Тадеуша говорится: «с той стороны только ветер, развеявший дым и отцовский прах…». Вот результат такой дословной трактовки! Если бы мое творчество носило исключительно автобиографический характер, если бы я писал в основном о себе, то, взяв в качестве примера «Забавного старичка» 1, можно было бы говорить о том, что я растлитель малолетних, фетишист, выживший из ума, пенсионер и т. д. Но понятно, что творчество поэта – не простое описательство. Однажды, когда я напечатал «Открытую поэму», произведение о «кризисе» в семье, обобщавшее это явление, один из моих друзей, очень взволнованный, позвонил мне по телефону и спросил: «Значит, у вас дела настолько плохи?» У меня же тем временем все было вполне нормально, а вот у него – разладилось. Очень характерно, что читатели любят отождествлять автора с героем его книг. Я пишу о себе, воссоздаю себя, но не описываю себя. А между этими понятиями колоссальная разница, как между волом и «воловьей тушей». Впрочем, все это объясняется поверхностной трактовкой моей военной, партизанской поэзии. Считалось, будто это дословная запись, непроизвольный крик души и т. д.

– Вот именно! Говорилось, что вы, как и все ваше поколение, «заражены смертью». Что это определяющий фактор вашей поэзии…

– Но это же очевидный абсурд! Это термин, созданный критикой постфактум. И при всей своей эффектности и убедительности он страдает коренным недостатком. Поэтому я так раздраженно и реагирую на данное определение. Я психически неважно чувствую себя с подобной этикеткой, так же как и тогда, когда меня стремятся причислять к «поколению прыщавых» 2. У меня была вполне здоровая я нормальная кожа в период этого политического созревания! Выражение «зараженный смертью» берет свое начало, кажется, из рассказа Яна Юзефа Щепаньского «Ботинки». Потом его подхватили критики. «Зараженный смертью», а следовательно, нигилист, безвольный, обреченный на смерть, промышляющий смертью. Это понятие обернулось довольно неприглядной историей, это означало – существовать за счет смерти, промышлять смертью. А тем временем наше поколение являло собой нечто совершенно противоположное. Это было поколение, ЗАРАЖЕННОЕ ЖИЗНЬЮ. Мы вышли на бой, чтобы бороться со смертью, которую нес гитлеризм, Мы защищали свою жизнь, жизнь своих близких, честь и жизненные ценности. Наше же поколение после войны взялось за работу и трудится целых тридцать лет подряд… Другой термин, применяемый для общей характеристики нашего поколения, – «Колумбы» 3, – настолько плотно сросся с его судьбами, что от этого просто трудно абстрагироваться. Но ведь и такое понятие не очень логично. «Колумб» – открыватель новых земель. Тем временем наше поколение ничего не открыло. В мешке, стянутом веревкой, оно было низвергнуто в мутную, темную бездну фашистской ночи. Это наши старшие братья открыли Нам новые, грозные континенты… Однако слово «Колумбы» звучит гораздо лучше других. Так пусть оно и останется.

– Вы отреагировали очень эмоционально. Это подсказало мне следующий вопрос, который касается психологической, художнической позиции. Не пользуетесь ли вы маской в своем Творчестве? Вашу поэзию отличает предметность, лапидарность, холодность, иногда даже известная черствость. Но не мнимая ли это черствость, лишь маскируюшая авторскую эмоциональность, волнение, восприимчивость?

– Это сложная проблема.

  1. Название одной из пьес Т. Ружевича.[]
  2. Так некоторые критики называют поколение молодых писателей, вступивших в литературу в первые послевоенные годы.[]
  3. От названия романа Р. Братного «Колумбы», год рождения двадцатый», посвященного периоду гитлеровской оккупации Польши.[]

Цитировать

Ружевич, Т. О поэзии, театре и критике. Беседу вела Беата Совиньская / Т. Ружевич // Вопросы литературы. - 1975 - №12. - C. 291-296
Копировать